А по сути, он прав. Она вот тоже всё целилась на дипломатию, а вместо этого - то заводы, то "оборонка", то ГБ... Да ещё оказалась магом-Инквизитором, о чём ей давным-давно сказал министр, причём сразу предупредил, что от себя не убежишь.
Стоп.
Министр.
В рассказе она упомянула о нём только вскользь, а сейчас её поразила мысль: так ведь сейчас где-то поблизости (ой, ну ладно, не "поблизости", но хотя бы на даче в Заречье) обретается совсем другой Андрей Андреевич, тот, которого она знала не лично, а по скучным учебникам. Так что же это получается, он для неё как кот Шрёдингера, и жив, и мёртв одновременно? А вполне возможно. В её жизни столько разных отраслей и измерений, что иногда лучше и не пытаться разложить всё по полочкам: это как с сороконожкой, которой лучше не думать, с какой ноги начинать движение. Ну, идётся себе и идётся.
Похоже, председатель посчитал точно так же, хотя истолковал её минутный ступор ошибочно:
- Не беспокойтесь, всё будет хорошо - точнее, так, как нужно. Ну, и вы заходите, если что.
И на прощание обнял её.
Это было так неожиданно, что Алеся не сразу сообразила, что произошло. И когда взволновалась и рванулась, чтобы прижаться сильнее - как назло, проснулась. Скорее всего, от удивления.
Глава восьмая
Кривое зеркало
- Ты какая-то спокойная, - заметил капитан, дожёвывая котлету.
Они обедали в министерской столовой.
- Это временно, - фыркнула Алеся.
У неё-то уж найдутся поводы. Сам же он как-то не выдержал и заявил, что она может "прикопаться на ровном месте". А потом неосторожно сказанул о связи физиологии с эмоциями. Алеся бурно возмутилась, как озабоченная феминистка, - Батура исправился и сказал, что ей стоит проверить щитовидку - чуть не половина белорусов страдает от всяких нарушений! - "ну, или ещё что-то там". Вполне предсказуемо она послала его к чёрту.
Но сейчас Алесю на самом деле не раздражали мелочи и не травмировали обстоятельства. Удивительно. Назвали даты расформирования особого отдела, предложили должность военного переводчика - лейтенант Стамбровская с мягкой улыбкой покачала головой и сказала, что уходит на гражданку. Сорвалась продажа трёх картин - она вздохнула и пожала плечами: торговлю персональными чудодейственными решениями никто не отменял.
И так далее. Это напоминало если не умиротворение, то сосредоточенность. Она как бы направила силы в другое русло, и жизненным коллизиям уже не отдавала таких мощных переживаний.
Будто увернулась в воздушный кокон. Зато её странички в соцсетях пестрели стихами и миниатюрами - свежими, безудержными, иногда даже с быстрыми графичными зарисовками. "Эк её понесло, вся в творчестве!" - писал капитан Владе. Он теперь докладывал Владе, что их общая подруга делает и как поживает. Коллеги ведь, как-никак. Хотя ведь и виделись они теперь только на службе.
Влада наткнулась на неё в Национальной библиотеке, внезапно, но вполне ожидаемо: а почему бы там не повстречаться двум культурным людям?
Раньше Библиотека размещалась в самом центре Минска и занимала большое здание в стиле классицизма, светло-серое с белыми колоннами. Его обступали клёны; осенью они очень живописно золотились. Рядом бродили студенты - не обязательно пришедшие за книгой, просто скверик им очень нравился.
Но десять лет назад князь Вацлав развернул стройку века на востоке столицы и посадил на берег Слепянского канала бело-прозрачное космическое сооружение. Ночью его корпус ещё и светился всеми цветами радуги.
Влада в плане стиля была жутким консерватором. Ей было сложно привыкнуть к стерильному новомодному строению. Но со временем и она благосклонно решила, что в нём что-то есть.
Она увидела Алесю, когда та шла навстречу по закруглённому, как в шаттле, коридору. Одета была в свой любимый чёрный китель, только не с юбкой, а с плотными чёрными рейтузами и сапогами-чулками на плоской подошве - точь-в-точь имперский офицер из "Звёздных войн"!
Простое "Привет" произвело на неё странный эффект: Алеся вздрогнула, чуть не уронила книги и суетливо заулыбалась. Влада просто не верила, что она работает в какой-то там специальной инстанции. Разве такая должна быть у человека реакция, если он хоть чему-то обучен?
Они прогуливались по переходам "космической" библиотеки особым, дружески-замедленным шагом, и беседовали. Рассказывали о своих делах. Влада пожурила, что не надо пропадать без вести на полтора месяца, Алеся полушутя повинилась и дала честное слово, что не будет. Книги она прижимала к себе, держала как-то неудобно, неприметно. Но Владе всё равно удалось прочесть на корешке: "Дзержинский. Жизнь, мысль, служение".
Она помрачнела. Алеся заметила и замолчала, неловко скомкав конец фразы.
Влада указала на книги и произнесла:
- Слушай, Лесь, заканчивай ты с этой мурнёй.
"Притяжение". Это слово всплыло у неё в голове, будто записанное перед глазами. Стало жутко. Она помнила, что такое зловещие потусторонние козни. А Алеся... Она не представляет, в какие лезет дебри.
- Это не то, что ты подумала, - кашлянув, возразила Стамбровская.
И фраза эта звучала бы смешно, если б речь не шла об опасности.
Влада вздохнула:
- Да, я прекрасно понимаю, что вмешиваюсь в твою богатую внутреннюю политику. Просто то, что ты рассказала о своих похождениях на Лубянке - это ж не шуточки из маршруточки! Это очень тёмные материи. Если не сказать, чёрная дыра. И она запросто может кого-либо сожрать.
- Может, присядем?
Влада поджала губы. Неужели речь пойдёт о чём-то настолько сногсшибательном? - в плохом смысле причём. Они уселись на светлый обтекаемый диван, под сень раскидистого экзотического растения.
- Так, давай по порядку, - примирительно начала Алеся. - Ну вот столкнулся ты с чем-то неизвестным и, возможно, опасным - и что? Необязательно кидаться в омут с головой, особенно если она есть, а вот исследовать для понимания - дело другое.
Влада слушала, сдвинув брови, а рукой рассеянно трогала увесистый гранитный шар в фонтанчике: он медленно вращался под напором воды. Она считала эти фонтаны дурацкими, но не потрогать шарик, оказавшись рядом, просто не могла.
- И что же ты собралась исследовать?
- Параллельность. Вариации сценариев.
Влада хмыкнула. Недоверчивость пока не рассеялась, но глаза заблестели любопытством, а рот расползся в улыбке:
- Так ты, значит, решила сравнить двух товарищей? И решить, кто был более припыленным?
- Нет, ну явно не здешний! - рассмеялась Алеся. - Но вот совпадения, они всегда интригуют.
- Это да, - покачала головою Влада. - Надеюсь только, что ты, ну это... останешься в рамках аналитического подхода. Ну то есть не будешь уж очень проникаться, - мягко закончила она.
- Феликс Эдмундович не входит в число моих фаворитов, - уклончиво произнесла Алеся.
Более того, она его и не замечала до недавнего времени. Их новые общаги в годы учёбы находились по адресу проспект Дзержинского, восемьдесят семь. В её родном городе тоже была одноимённая улица, и автобусы ходили "на Дзержинку". Стоп, да у неё даже была соседка-четверокурсница родом из города Дзержинск! Имя железного Феликса рассеялось в воде и почве, как радиация, и казалось абсолютно незаметным, привычным, как вода в лужах и воробьи на улицах.
После того, как она это осознала, да начала сиживать вечерами то просто в интернете, а то и в библиотеке, ей стало не по себе.
Но до этого - никакого смятения, был просто очередной визит к Юрию Владимировичу, опять на работу. Она стала регулярно его навещать, уже освоилась, почти не смущалась. Но визиты её были краткими, действительно похожими на нормальные, обыкновенные сны. И ему они, по всей видимости, нравились. Уж по крайней мере, она теперь комфортно себя ощущала в его присутствии, её внутренний камертон не дрожал от напряжённых, электрически-агрессивных волн противодействия. Он больше не ставил заслонов. Он её принял.
