-Эй!- Бьет ладонью в мое плечо.- Ты у нас плодовитый папаша: сразу двоих и сразу Альф!
-Пойдем наверх?- Целую его в щеку.
-Боже, лестница... Я с той несколько раз чуть не наворачивался...
Я прижимаю его к себе, и мы вместе поднимаемся на второй этаж. Я зажигаю свет в спальне, пропускаю его туда.
-Боже...- Он улыбается, медленно подходит к кровати...- Ты тут спишь...- Проводит ладонью по покрывалу.
-Сплю.- Подхожу к нему сзади.- Если сон без тебя можно назвать сном...- Целую его в висок, укладываю ладони на его пузо.- Знаешь, чего я хочу?- Медленно расстегиваю его огромную рубашку...
-Голыми в кровать?
-Ну, и это тоже... но я хочу тебя в душе... омыть...- Шепчу ему на ухо.
-Что за новое извращение?- Он поворачивается ко мне.
-Дурак ты.- Целую его в губы.- Мне это нужно...- Серьезно говорю я.
И мы стоим под душем. Знаете, я ведь никогда не видел беременного без одежды. Билл, он даже с огромным пузом идеальный. Я скользил по его телу ладонями, размазывая гель для душа, обнимал его со спины. Как же я его люблю! Как же мне не хватало этого телесного контакта! Боже...
Это длится недолго, потому что брюнет начинает ныть о том, что ему тяжело долго стоять. Я бы еще его погладил... и поглажу...
Мы ведь дальше ложимся в кровать... я тут же обнимаю его со спины, прижимаю к себе, сладко целую в длинную шею.
-Ты изменяешь своему мужу...- Сдвигаю его волосы в сторону, открывая для себя его ровное ушко.
-Если ты против, мужская солидарность и все такое, то я могу уйти.
Я кусаю его за шею, опускаю ладонь на его животик:
-Глупый мой.- Выдыхаю в его ушко.- Я люблю тебя.
-Глупый...- Вторит он мне.
-Расскажешь, что за муха тебя укусила? Откуда такое в твоей голове...- Я о его выходке с лживым уничтожением моего потомства.
-Я испугался и запаниковал.- Шепчет он, его голос дрожит.- Я ненавижу себя за это. Если бы я не согласился на свадьбу с Рональдом, то я и ты уже были бы свободны... А так, я снова принадлежу своей семье.
-Знаешь, я не верил до конца.
-Я думал, что ты и не посмотришь больше на меня. Хотелось к тебе. Очень, Том.- Его громкий выдох.- Я бы убежал с тобой...
-За стену? Куда нам бежать... Только на небо.
-Мы умрем.- Шепчет он.- Мы точно умрем.
-Тшш.- Трусь носом о его скулу.- Я не позволю никому тебя обидеть. Никому, слышишь?
-Да...- Я поворачиваю его к себе, малыш плачет.- Том, поклянись, поклянись, что мы спасемся?
Я смотрю в его карие глаза и понимаю, что не могу не поклясться. Не могу. Но душой чувствую, что мне будет сложно сдержать это обещание.
-Я клянусь.
Небо, я так молю тебя, не забирай к себе мое дитя. Не зови в свои врата мою любовь. Не называй их имен перед своим судом. Я не смогу последовать за ними следом, но и жить без них не буду. Не разлучай. Иначе для чего ты свел нас вместе? Чтобы мы боролись? Чтобы наши предки узнали еще одну красивую историю о любви до смерти? Во имя первых волков, помоги нам!
Он прикрывает глаза; глажу его по волосам и улыбаюсь. За окном светит луна. Господи, аж выть хочется! Кровь предков. И он, Билл, такой ранимый. Именно сейчас, когда он мой, но принадлежит другому. И почему все именно так? Почему тот, кто пишет нашу судьбу, вроде как убогий автор, почему все так? Разве не может быть иначе? Чтобы вечное солнце, чтобы рядом он и никаких запретов. Чтобы все легко и нежно. С любовью. Но о чем я говорю...
-Как ты хочешь их назвать?- Тихо спрашивает он, накрывая мою ладонь на своем животе.
-Не знаю.- Целую его щеку, второй рукой, свободной от его живота, я перебираю длинные волосы, что рваной волной лежат на подушке.- А ты как хочешь?
-Одного явно будут звать Том, сто процентов!
-Нет, не Том... Знаешь, я знаю двух Томов. Того, которого заколол родной брат и второго, которого отлично наколол его омега. Шутник блин.- Целую его в нос.- Так что давай без Томов?
-Ну, вот...- Он улыбается, прикрывая глаза.- Тогда пусть будет Нил и Рим? Я слышал такие имена...
-Первое – река, второе – мелкое поселение. Нет, мои Альфы будут носить имена богов...
-Зевс?
-Зевс? Кто это?
-Дубина! Это Бог в мифологии...
-А, так я не в прямом смысле же! И сам дубина!- Веду ладонью по животу и спускаю ее на пах брюнета. Тот дергается снова.- Что такое?- Сжимаю пальцами его плоть.
-Ты меня там никогда не трогал...- Вижу, как в слабом свете ламп яркой краской горят его щеки.
-Трогал. Не ври...- Мну в руке расслабленный член, вожу по нему вверх, вниз...
-Рональд сказал, что ты хороший. И заботливый.
Я чуть посмеиваюсь:
-Я всегда подозревал, что беты глупы и не видят дальше своего носа, но чтоб настолько.
-Что ты жалуешься? Нам на руку его недоразвитый мозг.
Мы тихо смеемся и замолкаем. В комнате снова воцарилась тишина. А я снова глажу теплый животик, вожу пальцами второй руки по волосам моего омежки и неотрывно смотрю в его лицо. Он смотрит на меня. Улыбается. В эти уходящие в небытие моменты мне думается, что мы справимся. Что то спокойствие, которое обволакивает мое сердце, обволакивает и его крошечное сердечко. И наших малышей. Во всем нужно искать свои плюсы, сложившаяся вокруг нас ситуация, я думаю, закалит наши отношение как ничто другое. Ни время, ни ложь, ничто... Сильней запретов не бьет ничто. Находиться рядом с ним вот так вот близко, но одновременно далеко... Это самое ужасное...
Мы лежим на кровати, полностью обнаженные, не прикрываясь одеялами. Он все так же смотрит в мое лицо, касается его своими тоненькими пальцами. Он так смешно морщится, когда я дую в его мордочку, улыбается и прикрывает глаза. Я скольжу ладонями по его волосам, иногда задевая его ушко, в такие моменты я сжимаю его меж своих пальцев и довольно улыбаюсь. Билл закидывает на меня одну ногу, что наводит меня на определенную мысль:
-То, что я с тобой сегодня сделал, это никак не отразится на детях?
-Нет.- Урчит он, прикрывая глаза, а моя ладонь осторожно чешет его за ушком. Вот же животное.- Доктор говорил, что секс опасен только в неумелых руках. Бете я запретил даже думать об этом...- Он открывает глаза, впиваясь взглядом в мое лицо. Я перестаю гладить его за ухом, немного отстраняюсь:
