Уже через два месяца, в начале 1447 года, с немалым войском Василий отправился из Вологоды в Тверь. Там князь Борис Александрович обещал ему помощь при том условии, что Василий женит своего 7-летнего сына Ивана (будущего великого князя Ивана III) на его дочери Марии. Обручение состоялось немедленно.
Между тем Шемяка стремительно терял поддержку среди москвичей. В этом были повинны его помощники, всячески обиравшие жителей города и окрестностей. А когда те обращались к князю с жалобами, они не могли добиться справедливости. Именно тогда появилось выражение «Шемякин суд», обозначавшее неправедное судебное разбирательство.
Дмитрий Шемяка и Иван Можайский вышли из Москвы к Волоку Ламскому, чтобы там дать бой объединенному войску Василия II и Бориса Тверского. Но вместо того чтобы вести активные действия, они долго стояли на одном месте. Воспользовавшись этим, боярин Михаил Плещеев в конце лета 1447 года отправился в поход из Твери, обошел заслон и вступил в Москву, не встретив ни малейшего сопротивления. Он заставил жителей города принести присягу («целовать крест») великому князю Василию Васильевичу. Вскоре торжественно въехал в столицу и сам Василий.
После такого «облома» Шемяка вернулся в Галич. В 1448 году войско великого князя двинулось на Галич, но поход обошелся без кровопролития. Шемяка предложил мир Василию II, на что тот согласился. Дмитрий Шемяка и его союзник, князь Иван Можайский, дали клятвенные записи (так называемые «проклятые грамоты») в верности великому князю. Увы! Шемяка снова не угомонился. В следующем году он попытался взять Кострому, но безуспешно. После этого Василий II решил окончательно разделаться с давним врагом. Зимой 1450 года в сражении под Галичем Дмитрий Шемяка потерпел поражение. Город был взят, сам же Шемяка бежал в Новгород Великий.
Засев в Новгороде Великом, боярство которого справедливо считало Москву своим врагом, а потому поддерживало Шемяку, он стал совершать набеги на отдаленные северные районы Московского княжества (Вологду, Устюг, Хлынов и другие). Тогда Василий II передал дело о престолонаследии на рассмотрение духовенства. Высшие церковные иерархи, во главе с митрополитом Ионой, направили Шемяке послание, в котором укорили его в нарушении нового порядка передачи власти и призвали образумиться. Это не помогло. Вместе с давними союзниками – «лихими» жителями Вятки и племенами вогулов (манси), он в 1452–1453 годах совершил еще несколько походов в московские земли, но каждый раз терпел поражение.
Наконец, 17 июля 1453 года в Новгороде его отравил собственный повар, дав ему яд «в курятине». Повара подкупил агент Василия II, дьяк с весьма характерным прозвищем «Беда».[64]
Летом следующего 1454 года Василий Васильевич «Тёмный» пошел с войском на Можайск, «за неисправление» князя Ивана Андреевича, союзника Шемяки. Тот, не оказав сопротивления, убежал с семьей в Литву. Великий князь Казимир IV дал ему в удел города Гомель, Любеч, Стародуб и Чернигов.
Так завершилась эта усобица, длившаяся более 30 лет, с 1432 по 1454 годы.
Несколько слов о Флорентийской унии
В этой книге, посвященной войнам и усобицам феодальной эпохи, постоянно возникает религиозный мотив. Пресловутые национал-патриоты обычно трактуют его таким образом, будто бы «латиняне» (т. е. католики) с давних пор всеми правдами и неправдами стремились подчинить себе «православных», более того – вообще уничтожить православную церковь! Поскольку вопрос намеренно запутан, ограничусь тем, что приведу выписки из исследования А.М. Буровского.
«В XV веке православный мир стал особенно нуждаться в поддержке католиков: православная Византия под ударами мусульман сокращалась, как шагреневая кожа. Западные страны, страны католического мира давно научились успешно воевать с миром ислама. Пусть в конечном счете оказались потеряны все завоевания, сделанные во время крестовых походов. Сами эти походы принципиально изменили расклад сил…
Перед лицом все более реальной опасности завоевания турками остатков когда-то славной и могучей Византии православные патриархи Константинополя, Антиохии и Александрии обратились к Папе Римскому с предложением о церковной унии. Расчет был на то, что тогда весь христианский мир поможет Византии против турок. Особенно, если Папа провозгласит еще один крестовый поход…
Папа Римский благосклонно отнесся к предложению православных патриархов. Вселенский собор, посвященный проблеме объединения церквей, должен был произойти во Флоренции, в 1439 году…
И вот тут-то… Нет, даже не русская православная церковь, а скорее Московское государство во всей красе заявило о своем неприятии унии.
Великий князь московский Василий II Темный самым настоятельным образом «не советовал» митрополиту Исидору (греку по происхождению) ехать на Собор и даже прямо предупреждал: Московия не примет унии! Мятежный Исидор поехал. 5 июля 1439 года папская курия и константинопольская патриархия подписали акт о принятии православной церковью католических догматов и о верхоглавенстве Папы Римского во всем христианском мире. При этом православные обряды и богослужение полностью сохранялись.
Василий II «Темный» (на рисунке – еще зрячий)
Исидор вернулся в Московию в 1441 году с твердым намерением проводить в жизнь решения флорентийского Вселенского собора. Как видно, он-то действовал вполне в духе византийской традиции и считал себя совершенно вправе решать церковные проблемы без апелляции к светской власти. Возможно, бедняге Исидору и в голову не приходило, что светская власть может сама начать решать, какие догматы веры устраивают ее больше, какие обряды правильнее и допустимо ли объединение церквей.
Василий же Темный действовал в традициях вовсе не византийского, а своего, московитского общества. Митрополит Исидор был по его приказу арестован, как «латинский злой прелестник», и заключен в Чудов монастырь. Только после многих злоключений Исидору удалось бежать в Рим…
А 15 декабря 1448 года Собор русского православного духовенства по прямому предложению Всилия II Темного избрал митрополитом епископа рязанского и муромского Иону: разумеется, без санкции константинопольского патриарха…
После кончины митрополита Ионы и поставлении преемника митрополита Феодосия, но еще при жизни Василия II (примерно в 1461–1462 г.) неизвестный автор написал «Слово избрано от святых писаний еже на латыню и сказание о составление осмаго сбора латыньского»… В этом… сочинении греческое православие объявлялось покрытым «мраком тьмы», и ему противопоставлялось «правильное православие», русское. Василий II же объявлялся новым Владимиром и вместе с тем и новым Константином.
Претензия нешуточная, но падение Константинополя в 1453 году очень подтверждает все претензии русских православных. Столица православия приняла унию и почти сразу оказалась захваченной «погаными»! Можно ли представить себе более убедительное доказательство кары Господней и неправедности Константинополя?!
После Флорентийской унии и падения Константинополя Московия, по своему собственному мнению, оказывается в центре православного (тем самым и христианского) мира. А московский царь занимает место византийского императора – хранителя и блюстителя истинной веры.
Это убеждение в своей исключительности и единственности, конечно же, очень архаично и не имеет ничего общего с христанством. Христианство по определению наднационально…
На западе Руси, кстати, это прекрасно понимают. Убедившись, что в Москве не шутят и что действительно московские епископы самовольно выбирают себе особого митрополита (то есть фактически ставят себя вне остальной церкви), в 1458 году от Московской митрополии откололись епископства русской православной церкви в Литве. Константинополь дал русским православным другого митрополита, и этот митрополит снова сел в древней столице, в Киеве. С этих пор православная церковь в Юго-Западной Руси подчиняется собственному митрополиту и находится под омофором Константинополя.
Назовем вещи своими именами: Московская митрополия откалывается от православной апостольской церкви. И тогда православная церковь Западной Руси откололась от Московской митрополии и осталась в составе апостольской церкви…
Есть старая шутка: «Быть святее Папы Римского». Не знаю, как насчет Папы, а вот быть большим православным, чем константинопольский патриарх, Василий Темный сумел. Великий князь в своем наивном, первобытном зверстве был от души убежден, что ни какому-то там константинопольскому патриарху, даже не Вселенскому собору, а именно ему, великому князю московскому, дано познание истины. Истины в последней инстанции…
Имеет смысл напомнить, что почти сто пятьдесят лет, с 1458 по 1596 годы, существовала Киевская митрополия, подчинявшаяся непосредственно Константинополю. Существовал целый культурно-исторический мир, больше десяти епископств, объединявших православных Западной Руси. Это были русские православные люди, но притом не желавшие иметь и не имевшие ничего общего с Москвой. Позволю себе предположить, что западному русскому православию не было свойственно ни обожествление монарха, ни обожествление своей страны и самих себя, ни слияние церкви и государства».
Бушков А.А., Буровский А.М. Цит. Соч., с. 302–306, 322
