– Хорошо, на каком инструменте ты хочешь играть? – выдал свой последний аргумент папа.

Об этом Игорь как-то не подумал.

– На любом! – выпалил он первое, что пришло в голову.

– Вот! Ещё одно подтверждение моих слов! – торжественно заключил отец.

– Т-а-а-а-к! Дима, наш сын будет учиться в этой дурацкой школе или я замолчу навсегда! – заявила мама, уперев руки в боки.

Мама не могла молчать и обижаться на отца больше трёх часов, но даже эти несколько часов выбивали его из колеи. Вздохнув, он присел на корточки и обратился к мальчику:

– Сын, если я начну просить за тебя, мне не смогут отказать, и ты займёшь чьё-то место – место того, кто действительно талантлив и любит музыку. Ты походишь год или два и бросишь школу.

Игорь упрямо сдвинул брови на переносице и усердно замотал головой.

– Ладно, – обречённо вздохнул отец, – пусть будет по-вашему. Но сейчас ты пообещаешь мне и маме, что отучишься положенные семь лет, и на этом столе – он постучал по столу пальцем, – будет лежать свидетельство об окончании музыкальной школы.

Игорь утвердительно кивнул головой.

– Не слышу! – пробасил отец.

– Обещаю! – торжественно поклялся Игорь, подняв на отца светящиеся счастьем глаза.

Игорь честно отходил в школу два года, прилежно изучая сольфеджо, нотную грамоту и разучивая этюды. На третий же год обучения он понял, что это не его, он не получает удовольствия ни от учёбы, ни от игры на инструменте. Признаться в этом родителям мальчик не мог и, в очередной раз придя в школу, объявил педагогам, что они всей семьёй уезжают отдыхать в Крым.

Два счастливых весёлых месяца пролетели как один день. Как и положено, четыре раза в неделю он уходил «на занятия в музыкальную школу», не забывая подделывать в дневнике оценки и вписывать придуманное домашнее задание. На расспросы родителей о занятиях мальчик вдохновенно врал. Всё время «обучения» он отлично проводил с друзьями. Вернувшись в один прекрасный день с таких занятий, он не обратил внимания на очень уж вкрадчивый голос отца:

– Ну, как дела в музыкальной школе?

Выдумав на ходу очередной пассаж о своих успехах, Игорь начал воодушевлённо рассказывать, как вдруг из кухни вышла мама.

– Игорь, прекрати лгать! Звонила учительница по сольфеджо, интересовалась, как мы отдохнули в Крыму и когда ты появишься в школе! – со слезами на глазах проговорила она.

Столько обиды и горя было на её лице, что мальчику вдруг стало очень стыдно. Родители молча отвернулись от него и разбрелись по комнатам. Каждый занялся своими делами, и в квартире наступила вязкая тишина. С ним больше не разговаривали. Его просто не замечали, будто он пустое место. И он понял, почему отец так переживал, когда мама замолкала.

Весь вечер он прослонялся, как тень, по тихой квартире. Играть в компьютерные игры не хотелось, всё валилось из рук. Ему было больно, стыдно и обидно. Он ненавидел учительницу, позвонившую домой, отца, мать, себя, в конце концов. Вдруг в дверь его спальни постучали, но Игорь сделал вид, что спит, и уткнулся в подушку дивана. По тяжёлой поступи шагов мальчик понял, что зашёл отец. Он сел на край дивана.

– Игорь, ты бросил школу, лгал нам с мамой… – отец выдержал небольшую паузу и продолжил. – Ты мужчина, а значит, должен отвечать за свои слова и поступки. Если взялся за какое-то дело, то должен его закончить. Нравится тебе это или нет, но любое начатое дело нужно доводить до конца. Ты меня понимаешь?

Игорь повернулся к отцу.

– Пап, я закончу эту дурацкую музыкальную школу! Я обещаю! Но и ты поклянись, что по окончании мы никогда не будем о ней вспоминать.

Отец протянул Игорю руку: «Клянусь!»

И каждый сдержал своё слово.

Игорь перевёл взгляд с мыслеформы на Старогдоса. Дракон продолжал смотреть на то место, где ещё недавно была мыслеформа, и загадочно улыбался.

– Дим возмужал, а Вик такая же непосредственная, – проговорил он, накручивая ус на длинный коготь.

– Вы знали моих родителей? – оторопел Игорь.

– Думаешь, есть хоть одно разумное существо в нашей галактике, не слышавшее о проделках этих шестерых? – захохотал дракон. – Когда-нибудь, отказавшись от царствования и передав власть достойному, я обязательно напишу книгу о приключениях тайного общества «Ромашка». Хотя, пожалуй, поменяю название.

– Идиотское название для тайного общества, согласны? – оживился мальчик.

– Не то слово… Только девчонкам могло прийти в голову такое, – согласился Царь. – Всё, что мне было нужно, я увидел. Сейчас Роги доставит тебя в школу. Уроков больше не будет. Тебя пригласят на Совет посвящённых, и, когда в зале появится Полусий и ты почувствуешь, что время настало, назовёшь моё имя.

– А как я его узнаю и пойму, что время пришло? – заволновался мальчик.

– Узнаешь и поймёшь, – пресёк дальнейшие расспросы Старогдос.

На ступенях каменной беседки, склонив перед Царём драконов голову, уже стоял Роги. Он дотронулся когтем до лба Игоря, и в ушах мальчика зазвенел всё тот же звонок. Отрок снова оказался в Звездочётной башне. Школяры вокруг собирали записи в колбы. Вдруг перед Игорем материализовался господин Дрю.

– Игорь, вам надлежит немедленно явиться в зал посвящения. Как дежурный учитель по школе я доставлю вас туда, – отрапортовал Дрю. Он взял мальчика за плечи и как будто вытряхнул его в центр многолюдного гудящего зала.

Наступила мёртвая тишина. Присутствующие с интересом разглядывали юношу. Игорь с не меньшим любопытством обвёл взглядом зал посвящения.

Зал представлял собой огромную сверкающую сферу. Его стены были сотканы из миллиардов тончайших нитей, сплетавшихся в филигранную паутину. Разноцветные нити трепетно мерцали, наполняя помещение тревожными сполохами. Каждые несколько секунд на ажурной поверхности вспыхивали новые и таяли десятки старых, из-за чего казалось, что окружающее пространство непрерывно плетётся и обновляется.

Посередине сферы зигзагами пульсировал электрический поток, разделявший внутреннее пространство на две равные части. Игорь мгновенно узнал холодное дёрганное свечение, испускаемое этой странной рекой из искр и света. Точно такой же свет просачивался через пролом в белой зале, где он впервые встретил Аэрию и Тизиана.

С одной стороны от сверкающего щита в парящих в воздухе прозрачных креслах восседали 13 посвящённых в кипенно-белых мантиях с изображением звезды Альфарды, с другой – 12 посвящённых в ярко-алом облачении с золотым гербовым драконом рода Мардрагора.

В самом сердце зала посвящения горел огненный шар, в котором и оказался Игорь после нерадивого перемещения, организованного господином Дрю. Золотистое пламя игриво лизало подошву его кроссовок.

– Господа посвящённые, я потребовала срочного созыва Совета для обсуждения дальнейшей судьбы сына Кнэфа и Лои, – раскатисто зазвучал шёлковый голос Аэрии. – Позвольте представить! Игорь, сын родов Марда и Альфы, урождённый лорд Маригрота, владелец исманских земель Леомедии, барон Макумаке…

«И это всё я?» – пронеслось в голове мальчика.

Аэрия продолжала перечислять его родовые титулы. Игорь же внимательно вглядывался в лица тех, кому было доверено решать его дальнейшую судьбу.

Все примерно одного возраста: на вид от 25 до 35 лет. У потомков рода Мардрагора был тёплый бронзовый оттенок кожи, копна чёрных кудрявых непокорных волос и миндальные глаза солнечного цвета, строптиво глядящие из-под пушистого веера густых смоляных ресниц.

Представители рода Альфарды, напротив, выделялись алебастровым цветом кожи. Белоснежная гладь длинных волос переливалась на свету, создавая едва заметный ореол. Их ясные выразительные глаза буквально светились. Высокие, стройные и изящные, они были похожи на римские статуи.

«Почему они не стареют?» – призадумался мальчик.

Ход его мыслей прервал юноша с ярко-зелёными глазами, облачённый в белую мантию.

– Аэрия, ещё со времен Мардрагора существует свод правил: школяр преодолевает двенадцать уровней, чтобы получить азы, и к этому возрасту он имеет право пройти посвящение…