Он молча поставил перед ней пустую бутылку, а сам вышел. Некоторое время она неподвижно смотрела на бутылку, пытаясь восстановить в памяти, как это могло случиться, но в голове стоял сплошной шум. Посмотрела па настенные часы. «Опоздаю на урок!»— с ужасом подумала она и, позабыв о недомогании, побежала одеваться. Выбежав из подъезда, по привычке посмотрела на окно, чтобы помахать мужу, но его не было. «Обиделся, что напилась», — подумала она и ускорила шаг.
Алексей стоял за шторкой окна, ждал, когда она выйдет из подъезда, а когда она появилась, отошел от окна, но немного погодя, вновь посмотрел на улицу. Настя была уже далеко от дома. Когда она завернула за угол высотного дома, он пошел в гостиную, из шкафа достал коробку, где лежал его дарственный пистолет, вернулся на кухню, сел за стол и обхватил голову руками, заскрежетал зубами. Впервые в его сердце ворвалась ревность. Он верил ей, не сомневался в ее преданности, но ревность, как пиявка, продолжала все сильнее и сильнее всасываться в душу. Он мысленно представил себе, как жена пьет с секретарем райкома партии шампанское, и рука непроизвольно потянулась к пистолету. Сердце учащенно билось в груди. Непомерная тоска по безвременно потерянной молодости и безвыходность своего положения удавкой давили на шею. Жить не хотелось. Он посмотрел на пистолет. Холодная сталь давала о себе знать. «Я не буду для тебя обузой!» — тихо прошептал он.
Прежде чем уйти из жизни, неожиданно захотелось выпить. Из холодильника достал бутылку водки, налил полный фужер и одним залпом выпил. Водка горячей волной пошла по телу. Прикрыв глаза, грустно запел:
Эх, дороги, пыль да туман,
Холода, тревоги да степной бурьян.
Край сосновый, солнце встает.
У крыльца родного мать сыночка ждет…
Как ни старалась, но на первый урок Настя опоздала. Войдя в класс, извинилась перед ребятами. С трудом закончив урок, пошла к себе: нестерпимо хотелось пить. В приемной за пишущей машинкой сидела секретарша, увидев директора, она встала.
— Доброе утро, Анастасия Александровна.
— Здравствуй, Танечка.
Она вошла в кабинет, из графина налила в стакан воду и одним залпом выпила. В дверь постучали.
— Войдите.
Вошла секретарша.
— Анастасия Александровна, вчера, после обеда звонил ваш муж. Я сказала, что вы поехали к первому секретарю райкома партии.
Настя вздрогнула.
— А после звонил?
— Да. Я собиралась уходить домой, и он позвонил. Я ответила, что вы еще не вернулись.
Когда та вышла, Настя села и попыталась сосредоточиться. Неожиданно почувствовала, как учащенно забилось сердце, и ее охватило волнение. Теперь она поняла, почему вчера он спросил, где пила. Она поняла, что муж заревновал. «О Господи! Этого мне еще не хватало!» — прошептала она и выбежала из кабинета. Секретарша удивленно посмотрела вслед директору.
Подгоняемая страхом, она бежала домой. Возле подъезда замедлила шаг, посмотрела на окно, Алексея не было. Она стремительно поднялась на пятый этаж, своим ключом открыла дверь, вбежала на кухню.
Алексей сидел за столом. Перед ним стояла недопитая бутылка водки. Из-под стола, на его коленях, была видна коробка. Она поняла, что это за коробка, подошла к нему, забрала. В коробке лежал пистолет. Она села напротив. Алексей, не поднимая головы, неподвижно смотрел перед собой. Настя тихо произнесла:
— Вчера, когда ты спросил, где я пила, хотела ответить, что была у первого секретаря райкома партии и он меня угостил шампанским в честь назначения меня на должность директора школы. Но увидела твои глаза и поняла, что тебе не обязательно об этом знать, чтобы по пустякам лишний раз не расстраиваться. Когда ты был здоров, я знаю, ты безгранично верил в меня и в мыслях не допускал, что я могу тебе изменить. Но вчера у тебя возникло сомнение в моей верности. Сказать, что ты этим меня оскорбил, значит, ничего не сказать. Ты своим подозрением просто плюнул мне в душу. Я не собираюсь перед тобой оправдываться, потому что я ничего такого не сделала, чтобы раскаиваться. Теперь у меня такая должность, и я должна появляться на людях. Завтра я иду на совещание в гороно, на той неделе ко мне в школу приезжает зарубежная делегация. Соответственно будут встречи, банкеты. Ответь, как мне быть? Надеть на себя паранджу, чтобы люди не видели, что у тебя красивая жена? Я же не хотела быть директором школы, но ты упорно настаивал на этом… Какое ты имел право подозревать меня в измене? Как ты мог до этого додуматься? Своим подозрением ты не меня унижаешь, а себя. Неужели ты подумал, что я свою любовь на кого-то поменяю? Даже если бы тебя не было в живых, я и после сохранила бы свою верность тебе. Жаль, что ты это не понял!
Она замолчала. За все то время, пока она говорила, Алексей ни разу не поднял голову и не посмотрел ей в глаза.
— Что ты молчишь? Хоть слово скажи.
Но тот по-прежнему сидел с опущенной головой.
— Не хочешь разговаривать — дело твое. А если сомневаешься в моей верности, я не возражаю, можешь стреляться. — Она вытащила из магазина патрон. — Посмотри на меня.
Но тот даже не пошевелился.
— Я прошу тебя, посмотри на мою руку.
Алеша, приподняв голову, увидел патрон.
— Если ты уйдешь из жизни, я последую за тобой. В этом можешь не сомневаться… А сейчас я пошла, у меня еще два урока.
Незаметно подошел декабрь. Настя с нетерпением ждала, когда наступит Новый год, чтобы увидеть сына Однажды за ужином она завела разговор с мужем по поводу сына.
— Алеша, я завтра пойду на почту. Диме отправлю деньги, чтобы приехал на Новый год.
— Как же он приедет? После Нового года у него сразу же начинается сессия.
— Ничего страшного. Тридцать первого приедет, вместе встретим Новый год, и второго я его самолетом отправлю.
— А если у него свои планы?
Настя нахмурила брови.
— Меня удивляет твоя позиция. Ты ни разу не высказал ему неудовольствие тем, что он не приезжает. Ты что, не скучаешь по нему?
— Скучаю, но он же учится. Он молод. Его тоже надо понять. Студенческая жизнь…
— Ты что-то недоговариваешь, — не дослушав его, недовольно произнесла Настя. — Я не слепая и вижу, как ты по нему скучаешь.
— Наверное, у него появилась девушка. Вот и не едет.
Некоторое время Настя задумчиво смотрела на мужа.
В какой-то момент она почувствовала, что муж говорит не то, что думает, но это сомнение быстро исчезло.
— О девушках ему еще рано думать. Закончит учебу, там будет видно. А насчет Нового года я ему напишу и завтра же отправлю деньги, чтобы приехал.
Алексей вновь попытался убедить, что нельзя так категорично поступать, что у парня могут быть свои планы, но не успел открыть рот. Настя, не дослушав его, вышла.
Через две недели от Димы пришло письмо. Он писал, что на Новый год приехать не сможет, так как он староста группы и уже собраны деньги, чтобы всей группой Новый год встретить в кафе, а потом пойти на Красную площадь. Прочитав письмо сына, Настя долго возмущалась.
— Ну погоди! Приедешь домой, ты у меня получишь!
Она сильно расстроилась. Поведение сына ее просто убивало. Она не могла понять, почему Дима за полгода ни разу не приехал домой. «Неужели он не хочет видеть отца?» — от этой мысли ей стало не по себе. Она решила вызвать сына на переговоры. Сейчас же, немедленно. Алексей, увидев одетую жену, удивленно спросил:
— Ты куда так поздно собралась?
— Пойду на почту. Дам телеграмму на переговоры.
— Я думаю, что это лишнее. После Нового года он приедет.
Но она, не слушая его, вышла. Вечером следующего дня, за полчаса до переговоров с сыном, позвонила на 07, попросила, чтобы переговоры подключили к домашнему телефону. Шли минуты ожидания, но телефон молчал. Прошел час. Настя не выдержала, позвонила вновь на 07. Оператор ответила, что несколько раз выходила на Москву, но абонента нет.
