Само собой, при виде полицейского Стаори снова сел на коня. Он повторил Люка все прежние претензии, озвученные еще утром, потом долго и напыщенно вещал о своем достоинстве, о фамильной чести, о том, что тень брошена не только на его семью и на жителей Будапешта, но, что еще ужаснее, на всю Венгрию в целом, и прочее в том же духе.

— Я требую, чтобы вы немедленно созвали пресс-конференцию, прямо здесь, в отеле, и я сам все расскажу журналистам!

Люка терпеливо выслушал все тирады разгневанного адвоката. В номере было душно, но он застыл в почтительной позе, даже не попытавшись достать носовой платок, чтобы промокнуть им пот со лба. Правда, во время этого пространного монолога он вертел в руках какую-то бумажку, которую вдруг неожиданно протянул Стаори. Тот глянул на нее и, сбившись, умолк.

— Что это?

— Это те вопросы, которые я задал господам из Базельской группы, и их ответы на них.

— Вижу. Но какое отношение это имеет ко мне?

Старший инспектор старательно обшарил все свои карманы, молча извлек из одного из них телеграмму, присланную будапештской полицией, и, откашлявшись, негромко зачитал первую выдержку из нее:

Кажется, адвокат впервые пожалел о том, что разговор с французским полицейским происходит в присутствии соотечественника. А ведь он специально пригласил приятеля к себе в номер, чтобы тот стал своеобразным свидетелем его триумфа в борьбе за попранное достоинство.

Эту порцию откровений Люка озвучил с самым непроницаемым выражением лица. После чего извлек из кармана трубку, но не рискнул закурить, а лишь замер в почтительном ожидании, предварительно упрятав в карман телеграмму и листок из блокнота.

— Это все коварные происки моих политических врагов! — воскликнул Стаори патетическим тоном. — Кстати, каким образом телеграмма попала к вам в руки?

— По административным каналам. Ее мне спустили сверху. Прошу покорнейше обратить внимание на тот факт, что пока я еще не задействовал информацию, которую она содержит, в своих контактах с прессой.

А ведь пишущая братия с огромной радостью ухватилась бы за столь ценные сведения. Уверяю вас!

— Они не имеют никакого права…

— Полностью согласен с вами! Но вы же знаете газетчиков. Их хлебом не корми, дай провести собственное расследование. Поэтому, если случится утечка… За французскую полицию я готов ручаться головой. Но не уверен, что мои коллеги в Будапеште проявят такую же щепетильность. К тому же, как вы уже, наверное, знаете, у нас дело спустили на тормозах. Нет трупа, нет и дела, не так ли? А потому наша публика уже потихоньку начала забывать о газетной сенсации, связанной с пропажей господина из Швейцарии, а скоро и вовсе забудет ее. Мы, со своей стороны, сделаем все от нас зависящее, чтобы именно так и случилось. Что касается господина Мюллера, то у меня сложилось впечатление, что он является всего лишь мелкой сошкой в компании СМБ. К тому же, он злоупотребил и вашим доверием, и доверием вашей дочери. Или я не прав?

— Конечно, правы! Не хотите ли выпить, старший инспектор?

— Если можно, пиво.

В итоге все закончилось лучше некуда. Стаори стал жаловаться на скаредность господ из Базельской группы, которые вначале наобещали ему горы золотые, а как дошло до дела, то тут же поспешили забрать все обещания назад.

— Ведь господин Лоём лично приезжал в Будапешт, чтобы встретиться со мной! К несчастью, я в тот момент отсутствовал. Участвовал в процессе, который проходил в одном из провинциальных городов. А он не мог ждать. Вот так наша встреча и сорвалась. Надеюсь, все эти документы…

— Никогда не покинут папки, в которую будут подшиты. Более того, когда дело будет окончательно закрыто, их уничтожат.

— Очень на вас рассчитываю! — многозначительно сказал Стаори и добавил на прощание: — В любом случае, мы еще встретимся.

Лично проводив инспектора до дверей, Стаори вернулся к себе в номер, не сомневаясь ни секунды, что ему удалось перетянуть француза на свою сторону.

Что же до старшего инспектора Люка, который, выйдя на Вандомскую площадь, вдруг принял импульсивное решение навестить раненого Логно, то время, потраченное им в отеле, ни на йоту не приблизило его к разгадке всех тайн, связанных с исчезновением Эдгара Лоёма. А потому он уселся в такси не в самом радужном настроении и мрачно скомандовал шоферу:

— Площадь Константин-Пекер.

Как убедился старший инспектор, приблизившись к дому Логно, приказ о снятии наблюдения с бродяги по кличке Мышь еще не дошел до самых низов, и какой-то молодой человек, в котором Люка безошибочно признал представителя муниципальной полиции, продолжал скрупулезно отслеживать все передвижения бродяги по Парижу.

— Он что, сейчас наверху?

Полицейский, мгновенно признавший старшего инспектора, фотографии которого то и дело мелькали в колонках криминальной хроники всех ведущих газет, почтительно пролепетал в ответ:

— Да. Только что пришел. Утром гулял по берегу Сены, потом, к удовольствию собравшихся зевак, разделся донага и полез в воду. Вымылся с головы до пят, потом отдыхал на скамейке. В полдень купил дневной выпуск газеты, видно, оттуда и узнал о нападении на инспектора Логно. Скорее всего, колебался, идти ему сюда или нет, потому что долго кружил вокруг дома, явно не решаясь зайти.

Появление на пороге старшего инспектора Люка совсем не обрадовало мадам Логно, уже успевшую устать от обилия посетителей.

— Проходите! — проговорила она недовольным тоном и, вопреки всем законам гостеприимства, добавила в сторону: — У человека температура, а ему не дают ни минуты покоя.

Люка молча обозрел крохотную квартирку: кухня, небольшая столовая, спальня. Маленький мальчик бесцельно слонялся по комнате, не зная, чем себя занять. Дверь в спальню была плотно закрыта.

— Вы хотите, чтобы я доложила о вашем приходе?

— Если вам не трудно, мадам.

Уже в следующую минуту Мышь выскочил из спальни как ошпаренный, едва не уронив по пути стул. Логно полулежал в кровати с перебинтованной головой.

— Подождешь меня здесь! — приказал старику Люка грозным тоном и вошел в спальню, плотно прикрыв за собой дверь.

— Приветствую вас, инспектор! В неприятную переделку вы, однако, попали! Можно сказать, еще легко отделались!

Логно был смущен и польщен одновременно. Еще никогда в их скромном жилище не появлялось столько важных посетителей. А тут, в течение всего лишь одного дня, его навестило начальство из местного комиссариата, а теперь вот сам старший инспектор Люка. Он огляделся по сторонам, желая удостовериться, что в комнате порядок. Потом крикнул жене:

— Принеси кресло для старшего инспектора!

Кресло в квартире было только одно, потому что для второго просто не нашлось бы места. Вот его и приходилось таскать из комнаты в комнату.

— Если бы не доктор, то я бы уже встал на ноги. Но он требует…

— Все в порядке, старина! Лежите и набирайтесь сил как положено. А я просто заглянул, чтобы поприветствовать лично и выразить вам свое сочувствие. Минувшей ночью вам не повезло. Бандиты все рассчитали очень умно. Я ведь знаю, какой вы дотошный, даже в мелочах. Вот и они продумали все до мельчайших деталей.

— Да, действовали профессионалы! — согласился Логно, и в его голосе послышалась гордость. И тут же он разочарованно добавил: — А я ведь ничего даже не успел рассмотреть. Столкнись я завтра лицом к лицу со своим обидчиком, я его не узнаю! В темноте не разглядел ни цвета машины, ни ее номер… Но кое-что я все же вычислил!

— Да? И что же именно? — заинтересованно спросил Люка. Кажется, впервые за день он беседовал с человеком, у которого было что сказать.