След Хрущова
«1 октября 1979 г.
С понедельника начать подготовку и к четвергу сделать — таблицу тренировок КБРт и торпедных расчетов, размерами 1x1,5 м.
Таблица указанных размеров была изготовлена на ватмане силами и стараниями моряков штабной команды под руководством Игоря Удалова. И стала сия таблица моей чуть ли не настольной книгой, или настенным плакатом, так как я на нее ежедневно «молился», делая соответствующие отметки. Не знаю, откуда взял эту идею мой начальник Виктор Григорьевич Перфильев, но произвел ее на свет качественно, мне лишь оставалось ее холить и лелеять, бегая в кабинет торпедной стрельбы учебного центра за информацией и воспроизводя ее в таблице. Однако не лишне заметить, что идея хороша была еще тем, что работала, потому что я систематически заполнял экран, и о состоянии дел докладывалось командованию дивизии. Отстающих, разумеется, подгоняли, используя все существующие в то время стимулы.
3-дневные сборы торпедных расчетов, сдача на классность — на следующей неделе, 3 дня. Послужные карточки.
Выписки из вахтенного журнала (на 10 суток) на Э. Н. Парамонова и В. Г. Перфильева.
Командир 21-й дивизии Эдуард Николаевич Парамонов вместе с Виктором Григорьевичем Перфильевым в течение десяти суток находился в море. Поэтому мой непосредственный начальник озаботил меня получением выписок из вахтенного журнала, подтверждающих факт их нахождения там для начисления «морских» к денежному довольствию.
Доклад Н. И. Королевскому о количестве классных специалистов для значков.
П. И. Мокрушину (или Макрушину) в 08.00 являться на построение, а 12 октября в 16.30 прибыть на доклад к начальнику штаба соединения В. П. Бондареву.
На время нахождения моего начальника в море его обязанности исполнял командир БЧ-3 из экипажа капитана 2-го ранга Николая Никитовича Германова, капитан 3-го ранга Павел Иванович Мокрушин. В связи с этим ему надлежало присутствовать на построениях, а также производить соответствующие доклады командованию дивизии о состоянии дел в минно-торпедной службе. Ему же препоручалось и ведение журнала боевой подготовки и прочей текущей документации.
Получить пошивочные и вещевое довольствие на начальника штаба В. П. Бондарева.
ЖБП («Журнал боевой подготовки» — один из основных документов, ведущихся боевой частью корабля), журнал эксплуатации поручить капитану 3-го ранга П. И. Мокрушину».
Из перечисленных запланированных мероприятий в моей записной книжке отсутствует отметка об исполнении пункта 4, видимо, по причине сложности материального обеспечения значками. Впрочем, скорей всего, оно было выполнено, но позже.
В Стране Советов довольно часто производились мобилизации добровольцев на передовые народные стройки, и вообще на массовые начинания. Эти движения сопровождались призывными лозунгами, такими как «Все на Турксиб!» (в 1920-х гг.), «Все на Днепрогэс!» (в 1927-м г.), «Все на целину!» (в 1950-х гг.), «Все на Магнитку!» (в 1958-м г.), «Все на БАМ!» (в 1970-х гг.). Можно было бы постараться вспомнить все трудовые подвиги, совершенные советским народом за семьдесят лет существования СССР. Некоторые из призывов действительно охватывали все население, а не только какую-то его часть, как например «Все для фронта, все для победы!» (в 1941-м г.). Но были призывы и чисто специфические, профессиональные, как например «Все на флот!», а потому в нынешнее время они известны не многим.
В начале восьмидесятых годов из-за демографического спада, вызванного массовой гибелью населения во время Великой Отечественной войны и низкой деторождаемостью в послевоенное время Военно-морской флот, а особенно Подводный испытывал кадровый голод. Тем более что в дополнение к объективным причинам была еще одна, субъективная, — предательская политика Никиты Хрущова, который нанес Вооруженным силам СССР и его военному флоту непоправимый ущерб.
Вот что пишет, например Александр Самсонов, автор публикации «Предательство СССР. Перестройка Хрущева»:
«Большой урон Хрущев нанес и обороноспособности СССР. При Сталине, сразу после восстановления разрушенного войной народного хозяйства, был взят курс на строительство мощного океанского флота. Зачем СССР океанский флот? Сталину было очевидно, что «мирное сосуществование» капитализма и социализма невозможно в принципе. Столкновение было неизбежным. Поэтому СССР нужен был мощный флот, чтобы не бояться агрессии великих морских держав — США и Великобритании, и иметь возможность отстаивать свои интересы в любой точке Мирового Океана. Необходимо учесть и тот факт, что сильная судостроительная отрасль давала стране тысячи, десятки тысяч рабочих мест. Хрущёв уничтожил этот грандиозный и смертельно опасный для Запада проект на корню.»
И тогда, после устранения Хрущова, из военных комиссариатов Страны Советов прозвучал призыв «Все на флот!». Флотские учебки, в том числе и северодвинская, готовившие специалистов на подводные лодки, стали производить набор кадров, не всегда заботясь о качестве контингента. В ту волну на флот попали и случайные люди.
В качестве иллюстрации того, как это получалось и как сказывалось на службе, приведу рассказ бывшего старшины команды торпедистов атомного стратегического ракетоносца Анатолия Арнольдовича Кржачковского. В этой истории каждая деталь оказалась символичной, ибо показывает, с какими кадрами рассказчику пришлось послужить.
Фамилия кандидата на службу в Подводном флоте была Топтыгин, рост — «метр пятьдесят в прыжке». Когда Анатолий Арнольдович задал Топтыгину вопрос:
— Как ты попал на флот? — то получил в принципе исчерпывающий и вполне вразумительный ответ:
— Я убегал от милиции.
Правда, от такого ответа возникло еще больше вопросов. Впрочем, расскажу, что знаю. Этот Топтыгин в Воронежской области работал заготовителем сельскохозяйственной продукции. Серьезно увлекшись работой и «радея» о государственных интересах, он начал обманывать как своего работодателя, то бишь само государство, так и своих товарищей, народ. То есть в системе заготовки овощей, фруктов, зерна и кормов для скота произошел неадекватный перекос в пользу персонального кармана Топтыгина. На «ударную» составляющую его инициативного труда обратила внимание весьма популярная среди воровского «сословия» государственная организация под названием ОБХСС (отдел борьбы с хищениями социалистической собственности) и нечаянно наступила Топтыгину на «хвост». А тут как раз по всем военкоматам и объявили: «Все на флот!». В военкомате, куда немедленно побежал Топтыгин, ему объяснили специфику флотского ремесла, из чего он понял только одно: там можно ничего не делать, а зарплату получать.
И хотя советское государство просто так денег не платило, а тем более больших, если брать с учетом коэффициентов Крайнего Севера, однако проворовавшийся заготовитель польстился на перспективы, показавшиеся ему радужными, как северное сияние, и заманчивыми, как сыр в мышеловке. И у него появилась реальная возможность избежать преследования правоохранительных органов.
Верный себе и своим аморальным ценностям, он также откровенно поделился планами на будущее:
— А я и здесь долго не пробуду.
Так и вышло. Топтыгин пробыл на флоте не более трех месяцев. Тем не менее успел оставить о себе «светлую» память «передовика» и «ударника» в деле присвоения государственных ценностей.
Кто служил на флоте, тот знает, что такое хронический дефицит ключей и прочего инструментария. Так вот агент по заготовкам натаскал из дока в Росляково, на подводную лодку, столько комплектов ключей, приборов и прочего инструмента, что всего этого добра хватило бы на целую дивизию. Анатолий Арнольдович уверял, что этот проныра почти весь отсек завалил ключами, которые под настилом образовали залежи дефицитнейшего добра.
Топтыгин мичманом, конечно, не стал. Он зафиксировал свой служебный статус наивысшей для себя флотской планкой — старшины 1-й статьи. Но чего от него было больше людям и Богу: зла или добра?
