Минут через десять тронулись. Я в клетке, Харис на двуколке, а солдаты следом пешком. Заплаканная Ленка и бабуля стояли на улице и провожали меня грустными взглядами. Я помахал им рукой и показал большой палец вверх, типа всё хорошо, но не знаю поняли ли они правильно мой жест.

Ехали мы не спеша, солдаты шли пешком и потому возницы не гнали. Проехали пару деревушек, практически копий Лысой Горы. В одной из них отряд остановился на обед, но меня покормить никто не соизволил, а я не стал привлекать к себе лишнее внимание. Священник всю дорогу спал в своей тачанке и я его почти не видел. Я думал что на ночь мы остановимся уже в Кунке (подслушал разговоры солдат), но ошибся. Ехали мы медленно и некоторые солдаты недоумевали, почему мы не спешим, так как с такой скоростью не успеем добраться до Кунки. Всё разъяснилось в небольшой роще, в которую мы заехали на закате.

Расположились на поляне и Харис приказал собирать дрова. Потом он подошёл к моей клетке.

– Ну что демон? Готов отправиться к своим сородичам? Ха-ха-ха! – ржал он мерзко и у меня возникло непреодолимое желание заехать ему по жирной морде, хоть я никогда и не был сторонником силового решения проблем. Я промолчал и окинул взглядом подозрительно большую кучу дров. Похоже вот она, инквизиция в действии! Видимо мне придётся погибнуть как Джордано Бруно или Жанна Д'Арк!

В центре поляны быстро вкопали столб и обложили его дровами.

– К столбу его! – вякнул священник и толпа солдат окружила телегу. Шестеро снова направили на меня арбалеты. Клеть открыли и я спокойно вылез – пока не время дёргаться! Меня окружила шестёрка с мечами, прикрыв от арбалетчиков, и четверо из них схватились за цепочки. Вот он, шанс!

Я слегка встряхнулся и резко развёл руки. Цепочка, как я и думал, с лёгкостью лопнула и я схватил двух солдат за руки, нисколько не заботясь о том чтобы их не поцарапать. Сильным рывком я швырнул одного в стоявших впереди, а второго прижал к себе, прикрываясь от болтов. Тренькнуло несколько арбалетов и солдат в моих руках обмяк. Вот уроды – по своим стреляют! Стреляли лишь справа и я инстинктивно понял, что там никто пока выстрелить не сможет (арбалеты-то однозарядные, а чтобы перезарядить требуется время), и швырнув труп влево, прыгнул вправо. Началось месилово! Мелькали чьи-то руки, ноги, перекошенные лица. Крики солдат перекрывал мой рык – я неосознанно рычал, нагоняя на них страху. Я кого-то бил (куда попадал!), кого-то швырял, царапал!

Внезапно сильная боль вырвала меня из этой кутерьмы. Я повернул голову влево и увидел как в замедленной съемке… СВОЮ руку, которая плавно вращаясь, падала на землю. О боже! Глянул на обрубок – рука была отсечена по плечо! Брызгала подозрительно чёрная кровь.

Отвлёкшись на созерцание обрубка, я пропустил несколько чувствительных ударов, правда не понял чем меня приложили – кулаком или мечом. Надо было действовать и я, схватив какого-то типа, толкнул его в сторону наибольшей концентрации противника, а сам рванул в другую сторону.

Крик, резанувший по ушам, заставил меня замереть.

– Витё-о-о-к! – голос принадлежал Ленке. Я повернулся на голос и был практически сбит с ног девчонкой. Она выскочила откуда-то из кустов и вцепилась в меня, обхватив руками. Такого никто не ожидал и даже солдаты остановились, разглядывая странную картину – маленькая девочка пытается спасти демона!

– Какого… ты здесь делаешь? Беги отсюда! – выскочившее ругательство было русским, и я запоздало понадеялся, что она не поняла. Она подняла на меня заплаканное личико.

– Я тебя не оставлю!

– Убейте их обоих! – раздался визг священника, откуда-то из-за спин солдат. Я, пытаясь задвинуть Ленку за спину, оскалился, зарычал и обложил их таким матом, что в другое время сам бы покраснел.

На самом смачном выражении меня попытались прервать. «Демо-о-он-н-н…» – прошелестел в мозгу далёкий и какой-то смутно знакомый голос. В следующий момент мир мигнул, прошла знакомая волна по позвоночнику и картинка передо мной сменилась, а я, прижав единственной рукой очумевшую девчонку, грохнулся на задницу, под которой оказалась булыжная мостовая. Это стало последней каплей и я заорал в полный голос, чередуя русский мат с местными междометиями.

Мне выделили коня, на котором я кое-как приноровилась ехать рысью. У нас никогда не было лошадей (какие лошади в лесу?), лишь у правящих семей и очень состоятельных эльфов имелись кархи – верховые ящеры. Их когда-то вывели с помощью магии, но потомство они давали очень редко, потому стоили на вес золота. Кархи имели длинное гибкое тело, позволявшее им быстро перемещаться меж деревьев, и высокий костяной гребень на голове в виде короны, защищавший седока от встречных ветвей.

В «замок» мы прибыли ближе к вечеру. Хотя замком это назвать можно было с очень большой натяжкой, скорее это было поместье, огороженное каменной стеной. Как объяснил мне Менас, это был один из охотничьих замков.

Всю дорогу барон пытался меня разговорить, постоянно болтал без умолку, но зато я узнала все последние новости. Как оказалось, старый барон помер три дня назад, так и не назначив официального наследника. Наследники передрались и средний сын барона погиб. Младший Вирт собрал всех сторонников и заперся в отцовском замке, а старший Менас переселился (как он утверждал лишь временно!) в охотничий замок. В ближайшее время он собирался отвоевать отцовский замок и стать единственным правителем баронства. Вокруг себя он собрал своих сторонников – таких же сволочей.

В замке я не заметила ни слуг, ни каких-либо других работников. Когда спросила об этом солдат, один из них ответил, что вся челядь разбежалась когда сюда прибыл Менас, и завтра намечается рейд по отлову строптивых слуг.

Мне выделили комнату, в которую провели под охраной, и я смогла привести себя в порядок, от предоставленного мне бароном платья я отказалась, а переоделась в свой запасной комплект. На ужин меня снова провели под охраной, а перед входом в трапезную, попросили моё оружие. Противиться было глупо и я отдала меч и кинжал (лук остался в комнате) и краем глаза заметила куда их положили – в небольшую тумбочку, неподалёку от входа.

Менас весь ужин пытался за мной ухаживать и делал не двузначные намёки на продолжение вечера, а я стала задумываться – как бы слинять отсюда и наделать поменьше шума. Но моим мечтам сбыться было не дано – только мы прикончили десерт, как барон полез ко мне целоваться. Я дала ему пощечину, он разъярился и попытался меня тоже ударить, но я увернулась. Этот гад попытался прижать меня к столу и схватил рукой за грудь. Такого я никому не прощала! Моё колено смачно впечаталось в его пах и он, выпучив глаза и пытаясь вздохнуть, стал сгибаться пополам. Я в этот момент неосознанно схватила что-то со стола (это оказалась вилка!) и воткнула ему в глаз. Есть! Менас обмяк и сполз мне под ноги. Не очень хорошее начало, но выхода у меня другого не было, и я нисколько не жалела о содеянном. Как ни странно, стража снаружи даже не заглянула в зал, видимо они были проинструктированы бароном.

Выход у меня был только через коридор и я, собравшись с духом, тихо приоткрыла дверь и выглянула. В коридоре стояло четверо.

– Эй ты! Иди сюда! – заговорщицким шёпотом позвала я самого здоровенного. Тот в недоумении подошел, – Тебя барон зовёт! – ткнула я пальцем назад себя. Солдат заглянул через моё плечо. Барона видеть он не мог, тот лежал с другой стороны стола. Когда он немного просунулся в дверь, пытаясь разглядеть прячущегося барона, я выхватила из его ножен меч и через секунду он умер. Оставшиеся трое пережили его не надолго, правда мне показалось, что мы сильно нашумели.

Я быстро вернула себе своё оружие и побежала в комнату. В коридоре попался ещё один солдат, но он меня нисколько не задержал. Захватив лук и сумку, я выглянула в окно. Окно выходило во двор и находилось на третьем этаже. Плохо! Я вернулась в коридор и прошлась по нему, дёргая все двери – везде заперто! Пришлось спуститься на второй этаж. Тут был заперт сам вход на этаж! Да что это такое? Мелькнула мысль, что Менас опасался разграбления замка собственными солдатами!