Через несколько секунд на диване снова сидел Эр, по-прежнему прижимающий к груди невозмутимого Северуса.

– Это было глупо, Повелитель, – холодно заметил он, – Магия могла счесть это прямой угрозой моему Нгар, которого вы обязались не трогать.

– Я обязался на него не претендовать, Хар, – нехорошо ухмыльнулся Великий Дракон. – Вряд ли то, что я замахнулся на вас Кнутом, можно счесть сексуальным домогательством.

– Чертов невыносимый махинатор, – спокойно заключил Эр, почему-то не удивившись. – Так, когда стабилизируется поток?

– Через пару дней, – проигнорировал оскорбление Люцифер, – я доволен. Засим откланиваюсь. Увидимся на приеме в полнолуние. Ваша Милость, мое почтение, – подмигнув Северусу, Князь растворился в воздухе.

– Он действительно твой… – задал вопрос своему демону Нгар.

– Да, малыш. Его Темнейшество действительно мой дед. Хоть у демонов и нет такого понятия.

– Понятно, в кого ты такой… безрассудный, Эрри, – задумчиво заключил юноша, устав удивляться, – имея дедом Князя Тьмы, и я бы совал голову в… самые неподходящие для этого места.

– И с детства воспитывался бы кнутом (пусть и не Княжеским) и постоянно слышал, что ты – полудохлый полукровка? – иронично усмехнулся демон. – Ну нафиг такое воспитание, поверь мне.

– А что значит «у демонов нет такого понятия, как дед»? – полюбопытствовал Северус, возвращаясь к трапезе.

– У нас практически отсутствуют родственные связи. Нет такого понятия, как инцест. Я, например, вполне могу зачать ребенка от собственного отца и ничего, кроме огромной магической силы, отпрыску от этого не будет. Высших демонов очень мало, и все они между собой – довольно близкая родня. А так как плюс ко всему демонессы бывают только среди низших, то мы, высшие, способны к самовоспроизведению. Правда, у каждого демона может быть только двое сыновей – одного он вынашивает сам, а вторым может оплодотворить другого. Обычно это делается «по расчету» – заключается договор, оценивается сочетание магий обоих… партнеров. Теперь ты понимаешь, что заставив смертного выносить меня, Абигор, с точки зрения демонической общественности, «потратил семя впустую»?

Северус некоторое время переваривал полученную информацию, а потом продолжил расспросы:

– А как же тогда партнерство? Ну, как понимаю, что это я какой-то ущербный Нгар, а остальные – вполне в состоянии выносить дитя?

– Это не ущербность, малыш, – Эрри ласково провел по темным волосам любимого, – Нгар очень мало. И, как я уже говорил, для рождения детей демоны предпочитают друг друга. Реже – других бессмертных. Людей – почти никогда.

– Но ты когда-то рассказывал, – продолжал упрямиться Северус, – что «когда мир был юн, демоны приходили в мир людей…» во время нашего первого разговора на тему источника Магии в мире.

– Сейчас мы говорим о высших демонах, радость моя. А я тебе рассказывал обо всех остальных. Полукровки чаще рождались от низших. Я – своего рода исключение. Как и ты.

– А я-то чего?

– Потому что, родившись простым смертным, ты смог не только заполучить мою душу (Абигор с Люцифером были в ярости), но и вырасти до Нгар. Чаще всего у представителей моей расы есть гарем и потенциальный партнер для рождения детей.

Отец поступил по-другому, если Люц не врет, конечно. Позволил своему сыну родиться от смертного.

– У тебя есть брат? – вдруг спросил Северус.

– Нет, насколько мне известно. И вряд ли будет.

– Почему?

– Ну, – попытался ухмыльнуться Эр, но вышло у него неважно, – ты же видел моего отца. Аскет. Ему и меня одного много. Но я… люблю его. Не как собрата одной со мной расы, а как родителя. Это во мне человеческое. А вот Люцифер, когда не корчит из себя самого могущественного во всем сущем, мне скорее как старший товарищ.

– Который тебя чуть не убил, – напомнил ему Северус.

Эр задумался, ласково перебирая шелковистые пряди своего единственного, а потом горько ответил:

– В отличие от меня, между чувствами и долгом Люц всегда выбирал последнее. Нет более несвободного существа, чем обличенное безграничной властью… То же ярмо предстоит тянуть и мне. Да еще и регентство это…

– Эрри, – вдруг очень тихо позвал Северус задумавшегося супруга.

Тот обратил на него взгляд своих сразу потеплевших зеленых глаз, и юноша решился спросить:

– Я о твоем наследнике…

– О нашем, Сев.

– Но… другие демоны…

Эр фыркнул и с неизъяснимой иронией ответил:

– Во-первых мне всегда было плевать на всех, кроме тебя, а во-вторых… у меня банально ни на кого не встанет, Сев. А демоническая природа такова, что для зачатия необходимо удовольствие обоих отцов. Так что ни выносить, ни оплодотворить я не смогу. Буду ждать, пока ты подрастешь, малыш.

Северус фыркнул, снова очень напоминая Снейпа. В Инферно демон практически забывал, каков сейчас его партнер на самом деле. Он видел своего Аэ и ничего не мог с этим поделать. Да и сам мужчина неуловимо менялся, стоило ему покинуть границы родного мира. Так и раздвоение личности заработать недолго.

– А ты… – тонкая бровь поползла вверх, и демон понял, что Северус сейчас выдаст что-нибудь «эдакое», – сможешь понести от меня?

Эр оперся своим чуть раздвоенным подбородком о кулак и внимательно посмотрел Северусу в глаза:

– Начнем с того, что я могу зачать только в истинной своей форме. Той, которую ты имел счастье сегодня лицезреть. Кстати, до сих пор не могу понять, почему ты не лежишь в обмороке.

– Не льсти себе, – ехидно отозвался юноша, – чтобы напугать меня, тебе нужно поднапрячься, а не просто отрастить огромные крылья и покрыться чешуей. Но, пожалуй, ты прав – заниматься любовью нам в этой твоей трансформе будет… затруднительно.

Демон рассмеялся и обнял его.

За что он любил своего мальчика, так это за умение смотреть на ситуацию под интересным углом. «Затруднительно». Надо же.

Глава 79. Вампиры, ифрит, люди и демон

– Ив, прекратиии… аххх…

– Ммм… уверен? Джей? Не лги… тебе же хорошо… ты такой нежный.

– Ив… не надо. Пожалуйста. Я… не торопи меня.

Ивьерс, бывший младший сын Главы Западного Клана вампиров, обреченно выдохнул и нехотя выпустил из объятий такого желанного юношу. Как все сложно. Ну почему этот смертный такой привлекательный? Такой веселый, живой, непосредственный? И такой упрямый. Синие глаза Джея преследовали молодого вампира с утра до ночи.

Он не мог есть (кошмар, когда такое было?), почти не спал и просто искал пятый угол, хотя башня была абсолютно круглой. Не мог понять, что происходит. Что в этом синеглазом такого особенного? Инстинкты Детей Ночи молчали – Джей не был его Истоком, но… в его присутствии у Ивьерса дрожали руки, и хотелось… до зубовного скрежета хотелось быть как можно ближе, ласкать, смотреть в глаза, назвать своим.

Клыки даже не думали удлиняться, что озадачивало вампира. Он не считал Джея едой. От юноши шла такая приятная волна теплой, почти родной магии… так похожей на магию Хозяина, и в то же время без его подавляющей мощи.

– Я не нравлюсь тебе? – спросил Ивьерс, отводя свои вишневые глаза.

– Ив… – Джею было ужасно неловко.

– Просто «да» или «нет».

– Нравишься. Но… я не могу.

– Почему? – с искренним недоумением. – Хаэрри никому не обещал тебя, Абигору нет дела. Что, во имя Дракулы, происходит?

– Вьер. Он мой друг. Я не могу. Не могу обидеть…

– Любишь? – требовательно.

– Н-нет. Не знаю. Но я обещал.

– Ну, давай, начни еще раздвигать ноги из жалости, – зло. – В любви, как на войне – все средства хороши. И никто никому ничего не должен.

– Не смей, – синие глаза мечут молнии, – не смей разговаривать со мной в таком тоне!

– Пожалуешься Хозяину? – иронично. – Вперед. Пусть отходит меня своим Кнутом.

– Ив, – с упреком, – я бы никогда… Да и Эрри…

– Я с ума по тебе схожу, Джей. Понимаешь ты это?! Ни есть, ни спать не могу. Не пойму, что такое. Просто не пойму…

– Ты нравишься мне, правда… Но я… не готов, прости.