- А ты ведь, так или иначе, уйдешь. А я, так или иначе, прыгну. Так какие проблемы? Меня, может быть, покажут в новостях, а ты увидишь это, наравне с теми, кто причинил мне боль, будешь винить себя… Это же так прекрасно – знать, что кто-то будет винить себя в твоей смерти. Да и тем более… Скажи, зачем ты меня остановил, а? Просто из моральных принципов, просто из-за того, что потом себя же и будешь винить? Но если бы ты увидел меня же на улице со шприцом в руках, ты бы просто прошел мимо, верно? Так зачем все усложнять?.. Я рассказал тебе все, ты узнал то, что хотел. Я в очередной раз уверился в своей ничтожности. Идти-то мне некуда, а ты, рано или поздно, уйдешь. Так что все это – всего лишь жалкий эпизод, на котором я не буду задерживаться, – тихо начал рассуждать он, подняв на меня зеленые глаза.

Я удивленно уставился на парня, обдумывая только что сказанное им. Значит, то, что он расскажет свою проблему, не должно никого ни к чему обязывать, так?

- То есть ты уверен, что всем плевать на тебя? – предполагаю я.

- А разве нет? «Будь проще» – девиз половины земного шара. Никто не заметит такого, как я, в толпе. Так зачем усложнять себе существование ненужными стереотипами об этом жалком мире, а? Хотя…знаешь… Все когда-то говорят себе: «Хочу просто бросить все и уйти!». Кто-то говорит так для снятия стресса, кто-то, правда, берет и уходит. А знаешь, что самое хуевое?.. – задает риторический вопрос он.

Я вопросительно киваю.

- А когда и бросать нечего, и идти некуда… - усмехается Костя.

- А друзей нет? – отстранившись от парня, спрашиваю я.

Он ухмыляется, задумчиво смотря на красивый горизонт.

- Враги. Врагов нет только у полного ничтожества, поэтому я часто советую всем никогда не хвастаться их отсутствием… А ты бы меня пустил, зная, что я не верну? Зная, что я какой-то жалкий гей? Зная, что теперь я и без образования, и без работы? Пустил бы? – так же неотрывно следя за горизонтом, задумчиво начинает рассуждать он.

А блеклое отражение серого пола мелькает в его глазах, когда он рассматривает медленно бегущие облака. Такой задумчивый, с немного покрасневшим лицом, он выглядит даже немного жалко.

- Может быть, и пустил бы, - соглашаюсь я. – Может, люди тянутся к тебе, а ты просто не замечаешь?

- А зачем ко мне тянуться, если они знают, что я не изменюсь и лучше не стану? – возражает он, опять обращая на меня свой взор. – Мне нужен только я. Тем более я понял, что чувство эгоизма – самое лучшее. Если сам себя не любишь – никто не полюбит. Это я усвоил на всю оставшуюся жизнь, – усмехнулся он.

- Жизнь? А не ты ли только что собирался прыгать? - скептически поднимаю бровь я.

- А что? Красивая смерть… - грустно усмехается Костя, тряхнув синей челкой.

- Красивая смерть? Лежать плашмя на асфальте, с разбросанными вокруг кишками и мозгами? У тебя немного… своеобразное понимание красоты, – качаю головой, отворачиваясь от Кости.

Парень же ничего не отвечает, продолжая задумчиво рассматривать небо. Я тоже молчу, совершенно не считая эту тишину гнетущей. Ветер приятно шумит вокруг, а с дороги внизу доносится гул машин. Нет, такая тишина расслабляет…

- Знаешь… -вдруг начинает Костя. – Я где-то слышал такое высказывание, что каждый человек имеет свою цену, но не каждому ее предлагают. Как думаешь, сколько за меня можно отдать?

Поворачиваюсь к парню, скептически осматривая его с головы до ног.

- Знаешь, можно продать почку, часть печени, часть костного мозга, волосы, кожу, волосяные луковицы… Если ты об этом, – ухмыляюсь я, начиная перечислять.

Костя окидывает меня испепеляющим взглядом, вставая с холодного покрытия, на котором мы оба до сих пор сидели.

- Да уж, какой ты прозаичный, – сужает глаза он, чуть скалясь, теперь смотря на меня сверху вниз. – Ну, так ты уходишь? Мне еще нужно пострадать одному, подумать о вечном, пострадать о будущих детях, домике у моря и старушке-жене, которая мне не светит по ориентации, – грустно усмехается Костя, отворачиваясь от меня.

- Я-то уйду. Но только ты пойдешь со мной. Я думаю, меня не пустят в рай, если я оставлю тебя тут. Да и совесть же замучает... – с улыбкой на лице изрекаю я, наблюдая за вытягивающимся бледным лицом.

Да уж, какой я, однако, добрый…

Лучи добра! *_*

Часть 3

- Знаешь, я думаю, твой Бог снимет с тебя обязанность спасать жалких суицидников, – усмехается он, опять отворачиваясь.

- Мой Бог? – переспрашиваю я.

- Ты сказал – в рай. Рай, как высшее место у верующих фанатиков – это место, куда душа, видите ли, попадает после смерти, так? Но такое место есть почти у каждой религии. Поэтому отдельного бога я обозначить не могу, – задумчиво изрек он, не поворачиваясь.

- Ты не верующий? – искренне удивляюсь я. Просто все мое детство прошло в сильно верующей семье, для меня утренние и вечерние молитвы – это закон, а посещение церкви обычное дело. Так что для меня это очень странно…

- Ты слышал такую цитату?.. Представьте: религия фактически убедила людей, что на небе живёт невидимый человек, который следит за всем, что вы делаете — каждый день, каждую минуту, каждый миг. И у этого невидимки есть список десяти вещей, которые тебе нельзя делать. И если ты совершишь любую из этих вещей, то у него есть место, полное огня, дыма, гари, пыток и мучений, куда он отправит тебя жить, страдать, гореть, задыхаться, кричать и плакать…навсегда, «на веки вечные»! НО! Он любит тебя! – язвительно выделив слово «любит», процитировал он. – Почему-то я верю именно этому высказыванию.

- Но… - только хотел возразить я парню.

- Давай не будем спорить о религии. Не поверишь, но в свой последний день я хотел бы «нести добро», – перебил он меня, громко фыркнув.

- А во что ты веришь? – тихо спросил я.