Шедоу держал маленькую женщину в своих объятиях, защищая её. Бьюти была такой хрупкой, он боялся напугать её, продвигаясь слишком быстро. Сначала, когда она прижалась к нему щекой, её кожа была прохладной, но быстро согрелась. Он обрадовался этому, несмотря на то, что удерживать затвердевший член зажатым между бедер, чтобы скрыть своё возбуждение, оказалось сущей пыткой.

- Сотрудники "Мерсил" узнали, что другие лаборатории обнаружены и захвачены полицией. Некоторых из нас накачали наркотиками и перевезли в другое место. Они отчаянно нуждались в деньгах, чтобы покинуть страну и сбежать от преследования, а мы были единственным их источником. - Он прервался, не желая рассказывать остальное.

- Как они сделали это? Предложили ОНВ выкупить вас?

- Нет. - Ему удалось сдержать гнев, всё еще клокотавший внутри него. - Кажется, есть кучка богатых людей, желающих иметь ребенка Видов. - Сама мысль о том, что кто-то мог рассматривать младенцев как питомцев, приводила в ярость и вызывала тошноту. - Это плохая история.

Бьюти ласково погладила Шедоу по груди, и тот испытал неловкость, когда его член запульсировал. Руки Бьюти отличались от рук большинства Видов. Ладони и пальцы больше человеческие, мягкие. Бьюти прошла через многое, и тот факт, что она доверяла Шедоу достаточно, чтобы сидеть у него на коленях, заставлял восхищаться её смелостью.

- Пожалуйста, расскажи мне? Я поделилась с тобой своей историей.

Она была права. Мысль о том, что довелось пережить ей, казалось, облегчала собственную боль Шедоу. Бьюти, такая маленькая, не имела шанса даже защитить себя. Другие женщины Видов, по крайней мере, были сильными и набрасывались на своих мучителей при первой возможности. Его радовало, что её не домогались в детстве, но то, что она всё таки страдала - злило.

- Они давали мне наркотики. - Шедоу не мог отказать ей в том, чтобы рассказать свою историю. - Наркотики для размножения.

- Что это такое?

Бьюти не держали в "Мерсил". Она избежала тестирования, вместо этого ее отдали инвестору - в ее личный ад. Женщины-подарки были в своём роде отрезаны от всех остальных, и большинство из них погибли от рук своих мучителей.

- "Мерсил" разработали препарат, повышающий наше сексуальное влечение до предела. - Шедоу переполнял стыд, что его так использовали. - Нас заставляли извергать семя, а потом забирали нашу сперму для продажи.

- Зачем?

- Они заморозили бы сперму и продали людям, которые надеялись, что человеческие женщины выносят наших младенцев. Они планировали торговать детьми.

Бьюти покрепче прижалась к Шедоу.

- Я сожалею. У них получилось? У тебя есть ребенок где-то там?

- Врачи не думают, что это сработает. Я отчаянно хочу верить, что это правда. У меня бывают кошмары о беспомощных младенцах в руках этих чудовищ. Моих отпрысках. - Его голос стал глубже, но он пытался не рычать. - Я нашел бы их и спас, будь это даже последнее, что сделаю, даже зная, что умру.

Бьюти продолжала поглаживать его грудь, и он оценил ее участие.

- Доктора умные. Уверена, что они не говорили бы так, если бы сами не верили. Я знаю доктора Тришу и доктора Алли, они не стали бы врать нам.

- Знаю. Я тоже им верю. Наша сперма погибает быстро, они говорят, что она не перенесет замораживания и переправку в другую страну, где находятся покупатели.

- Тогда ты должен перестать волноваться об этом.

Шедоу немного подвинулся. Его зад уже начал болеть от долгого сидения на жесткой древесине. Бьюти, казалось, даже не заметила, так как не протестовала.

- Гроза заканчивается. Мне нужна рация, чтобы вызвать помощь.

- Дождь всё ещё идёт.

Она отодвинулась и взглянула на него. Шедоу нравились её глаза. Они были такого нежного карего оттенка и такими милыми. Его поражало, что Бьюти может доверять кому-то после всего, что с ней сделали. - Останься со мной. Пожалуйста?

Он тоже не хотел уходить.

- Ещё немного подожду, но потом я должен позвонить и вызвать женщину-офицера. Тебе нужно возвращаться в женское общежитие.

Она улыбнулась.

- Разве не смешно?

- Что?

- То, как мы это называем. Знаешь, что было труднее всего выучить, когда я приехала сюда?

- Что? - Шедоу разбирало любопытство и понравилось, что она развеселилась.

- Я росла, окруженная людьми, и они никогда не использовали слов «женщина» или «мужчина». Мне пришлось учиться ими пользоваться. И это «человеческие» штуки. Для меня все были просто «люди». Почему не «общежитие самок» а «женское общежитие»?

Он не мог не улыбнуться в ответ.

- Не знаю. Думаю, название уже было, когда нас привезли сюда, так и осталось.

- Почему Виды зовутся самками и самцами, а не женщинами и мужчинами?

- "Мерсил" рассматривала нас только так. Они были людьми. Мы - не совсем. Просто самцы.

Шедоу было ненавистно видеть, как её улыбка увядает, и печаль появляется во взгляде.

- О! Я и не думала. - Бьюти задрала подбородок. - Охранники давали мне гадкие имена.

Он даже не хотел знать какие. Это выведет его из себя.

- Мне нравится имя, которое ты взяла.

- Команда спасателей выбрала мне имя, и я его оставила.

- Очень подходящее.

Она снова улыбалась.

- Думаешь я привлекательна?

Бьюти застала его врасплох, и дыхание замерло в груди, пока он не заставил легкие работать.

- Да.

- Хорошо. Я тоже считаю тебя привлекательным. - Убрав руку с его груди, она робко потянулась к его волосам, касаясь их кончиками пальцев. - Почему такие короткие?

- Я работал с человеческой опергруппой, которая сотрудничает с ОНВ. Вчера вернулся в Хоумлэнд, жил в подвале штабквартиры. Мы коротко стрижемся, чтобы не выделяться среди людей.

- Ненавижу подвалы. - Её руки опустились, обнимая его плечи. Шедоу остро ощущал ее легкие прикосновения. - Там были окна?

- Нет.

- И у меня, - призналась она. - Помню временами меня выводили наружу, на солнце. - Закрыв глаза, Бьюти вызвала воспоминания, и они всплывали яркими картинками. Выражение лица позволило ему предугадать её улыбку. - Было так тепло и ярко. Это мои лучшие воспоминания из детства.

- Я рад, что у тебя есть хорошие воспоминания.

Открыв глаза, Бьюти улыбнулась:

- Там был маленький внутренний двор с газоном и фонтаном. Раз в неделю мне разрешали выйти наружу на час или два. Хозяину не нравилась бледность моей кожи, и он говорил, мне нужно немного загореть.

Шедоу хотел бы сжать пальцы на горле человека, мучавшего Бьюти, придушить и вытрясти из него всё дерьмо. Она была благодарна, что кто-то позволял ей выходить наружу. Потому что ему не нравилось, как она выглядит. Шедоу понял, почему она выбежала в грозу. Потому что понятия не имела, как это опасно.

- Бьюти, пообещай мне кое-что.

- Ладно.

Её мгновенное согласие немного его ошарашило. Она понятия не имела, чего он хочет, однако согласилась. Это подтверждало её невинность.

- Оставайся дома во время грозы. В тебя может ударить молния, или ты попадешь под дерево, поваленное дождем и ветром. Это опасно - выбегать наружу.

- Я знаю.

- Тогда почему сделала это? - Шедоу недовольно нахмурился.

- Я просто хотела сделать что-нибудь, что угодно, чтобы ощутить свободу.

- Ты свободна.

Бьюти убрала руку с его плеча и положила ему на грудь, прижалась к нему щекой:

- На самом деле нет, Шедоу.

Её слова встревожили его.

- Что ты имеешь в виду? Ты свободна. Кто-то сказал по другому? Посмотри на меня. Скажи мне.

Бьюти заколебалась. Кто-то в Хоумлэнде обидел её? Запугивал? Кто-то издевался над ней и приказывал делать что-то против ее воли? Он заставит её говорить и возьмет ситуацию в свои руки. Он изобьет всех, кто угрожает ей.