- Ладно, давай выясним, что тебя так расстроило, - Сашка сел в кресло. – Прими только свой нормальный вид, я не хочу разговаривать с какой-то девкой.

- Потапов, именно за какую-то девку ты меня и принимаешь все это время! – сказал я возмущенно, но просьбу все-таки выполнил.

Сашка принял деловой вид психотерапевта, я лишь мысленно закатил глаза.

- Что тебя так рассердило? – предложил он мне высказать свои претензии.

Я подумал, как бы необидно изложить то, что накипело.

- Вот скажи мне, Потапов, ты мне друг?

- Не-е-ет, - растянул он губы в довольной улыбке, - я тебе не друг, я твой парень.

- Это, конечно, так, но ты еще вот что мне скажи, я сильно изменился с тех пор, как мы были друзьями?

- Ну, я теперь тебя видел и в другой ситуации, - он с намеком подвигал бровями.

Вот бля, я сразу вспомнил, что мы вытворяли сегодня ночью и слегка смутился.

- А если, не считая этого?

- Если, не считая этого? – переспросил он задумчиво, потом не вытерпел. – Тебе так подарок не понравился?

- Потапов, мне понравился то, что подарок, мне вообще нравится, что ты помнишь о наших датах, - сам я, если честно, про них забывал. – Но почему именно игрушка, мягкая?

- Тебе же нравится, например, он, - Сашка, не глядя, ткнул в игрушку сзади себя.

На спинке кресла сидел эльф.

- Это не игрушка, это произведение искусства, - парировал я.

Эльф был прекрасен, и он был именно произведением искусства сорока сантиметров длиной. Его лицо было прорисовано так, что казалось, что он дышит, на его ладошках были отмечены все линии, его ноготки вплоть до лунок были как настоящие. Эльф имел длинные белые волосы, из которых торчали кончики ушей, одет он был во что-то похожее на кимоно, расшитое бисером и бусинами, синие штанишки и мягкие сапожки из кожи, из-за плеча был виден меч, который крепился на спине. Игрушка была на шарнирах и могла принимать любую позу, причем такую, что ее трудно отличить от человеческой.

- Ну, извини, на такую не хватит и трех моих зарплат, - обиделся он.

- Саша, - вздохнул я, - я не это имел в виду. Хорошо, давай я скажу прямо. Почему ты ко мне относишься, как к девушке?

- Почему, "как к девушке"? Ты мой парень.

Вот бля, твердолобый! Нет, так он вполне умный, но то, что касается меня…

- Потапов, - рявкнул я, - я парень, хоть и твой! Почему ты считаешь, что со мной должны проходить твои «ути-пусички» и «ути-милипусечки», более того, они выводят меня из себя! Я – парень! И еще раз для закрепления: я – парень! Меня не умиляют котята на картинке, я не смотрю мелодрамы, не брею ноги, для меня не обязательно придерживать двери, мне не надо подавать руки при выходе из общественного транспорта. Я уже чувствую себя неполноценным, в конце концов!

- И что же делать? Я хочу заботиться о тебе, и я не знал, что ты так воспринимаешь мои знаки внимания к тебе.

- Знаки внимания мне очень даже нравятся, но было бы неплохо, если б ты не забывал о моей половой принадлежности. Давай так: днем относись ко мне, как к своему другу. Разрешаю обнимать и целовать.

- А ночью? – насторожился Потапов.

- А ночью, так и быть, я буду для тебя любовником, - я послал ему соблазнительную улыбку.

- Нет, так дело не пойдет, - заявил Сашка, а мое лицо вытянулось. – Ночью ты будешь для меня любимым.

Он озорно мне подмигнул и пошел ужинать.

- Будем надеяться, что он меня понял, - пробормотал я.

Отложил ноутбук, взял мишку-бомжа с кровати, куда я его в порыве чувств бросил, и посадил его рядом с эльфом. Полюбовался, подмигнул эльфу, как мне Сашка, и пошел на кухню ужинать с любовью всей моей жизни.

Эльф у нас появился месяц назад. Сашка, непонятно где нашел его, и бросил в коридоре, а я пришел с работы и чуть не навернулся через него в темном коридоре. Когда щелкнул выключателем, даже не сразу сообразил, что за грязная куча тряпья валяется на дороге. А когда рассмотрел, ахнул от восторга. Хоть игрушка и представляла собой жалкое зрелище, но все равно была очень красива.

Я тут же забыл о пакетах из магазина и понесся мыть ее в ванну. Пока разбирался с одеждой эльфа, успел раз пять порезаться об остро заточенный меч игрушки. Я аккуратно выкупал куклу, любуясь совершенным сложением дивного создания и мастерством неизвестного создателя. Его не портили даже не очень приятные на вид суставы, позволяющие принимать эльфу человеческие позы. Только все руки себе исколол проволокой, которая постоянно вылезала из них, мне пришлось сделать чешую на руках. Я, как ребенка, завернул его в полотенце и занялся его изящной одежкой.

А когда Сашка пришел с работы, я гордо показал ему приведенную в порядок игрушку, голую только, одежда сушилась. Сашка лишь покачал головой. Каждый вечер он с цыком уносил игрушку в другую комнату, наверное, стеснялся при ней заниматься сексом, а каждое утро он приносил ее обратно. Потапов просыпался раньше меня, его институт находился дальше, варил нам кофе, чмокал меня и уносился. А когда я открывал глаза, с более- менее осмысленным взглядом, эльф был уже на прежнем месте.

Я сам боялся прикасаться к игрушке, потому что был очень неосторожен, и каждый раз я резался о его меч, или колол пальцы о проволоку из суставов, в общем, я любовался красотой издали.

Юльке тоже он понравился, она, заложив руки за спину и наклоняясь к нему, рассматривала эльфа и сказала, что он чудесен.

Сашка вообще любил красивые вещи, кроме прекрасного эльфа, он притащил домой еще четыре игрушки. В кухне на полке у нас обитал домовой, он был лохматым, в русской национальной одежке, он сидел и с хитрым прищуром глаз наблюдал, как я готовлю и прибираюсь. У меня появилась привычка, заходя на кухню говорить: «Привет, Потапыч». Потапов принес, значит, Потапыч, все логично.