- Есть. Но это наши люди. Ты на этот счет не беспокойся.
Как человек, уже вошедший в права хозяина квартиры, Байрам вспомнил о правилах гостеприимства и пододвинул девушке стул, вежливо пригласил ее сесть.
- Отчего не садишься?
Девушка уселась. Глядя на ее лицо, освещенное лампой, Байрам заметил, что девушка похудела за время, прошедшее после его ареста. "Видно, замучили, бедную, бесконечными допросами", - подумал Байрам. И поинтересовался:
- А как твои родители, Елена? - Елена вдруг засмеялась.
- Ты знаешь, мои старики подумали, что я в самом деле влюбилась в тебя. Они и не знали, что у тебя есть и жена и ребенок...
- А сейчас как? Они знают правду?
- Сейчас-то знают! Ты слышал? Меня прогнали с работы. Прокурор сообщил в управу, что я связана с опасными людьми. Теперь я без службы. Обещают мне место письмоводителя в частной школе.
Она замолчала. И молчание длилось долго. Байрам перенесся мыслью в деревню, вспомнил жену, сына.
- Вот уже три месяца, как я не пишу домой и не знаю, что с родными. Сколько времени я должен скрываться под чужим именем, Елена?
- Трудно сказать, Абдулла. Вероятно, до тех пор, пока не сбросим царя с престола.
- Ну, а когда это случится?
Наивный вопрос Байрама не удивил Елену. Она задумчиво ответила:
- С каждым днем становится все труднее бороться, Абдулла. По всем городам России идут повальные аресты. Везде и всюду ловят и сажают в тюрьмы наших друзей. Но это не остановит великую партию большевиков. Недаром ею руководит Ленин. Все равно победа будет за нами.
В суровых голубых глазах девушки отражалась большая душевная сила. Голос звучал уверенно.
- В этом сомневаться нельзя, - добавила Елена.
Байрам молчал. Он еще с трудом понимал русский язык и многое из того, что говорила девушка, толковал по своему разумению. Но когда он услышал имя Ленина, перед ним встал Василий Орлов, который часто рассказьгвал ему в тюрьме о партии, о Ленине. Ленин! Каждый раз, когда Байрам слышал имя Ленина, в груди его возникало большое радостное и сильное чувство. Вот и сейчас, услышав имя Ленина, Байрам забыл обо всех своих мытарствах. Душу его взволновала мечта.о грядущем мире, где трудящиеся будут жить свободно и счастливо. Как ярко рисовал этот мир Василий Орлов! В этом мире не будет ни городовых, ни жандармов, ни мрачных темниц, ни виселиц, ни царей, ни их злобных слуг, обагряющих свои руки невинной человеческой кровью. Семья Байрама тоже навсегда избавится от нужды и лишений.
Елена Тихонова вдруг порывисто поднялась с места и своим движением спугнула мечты Байрама. Словно догадавшись, о чем он думал, она сказала:
- Терпение и мужество, Байрам! Вот что нам нужно сейчас. Впереди еще много ожесточенных схваток. Нам предстоит принести еще немало жертв. Но мы должны уметь переносить любые лишения и страдания и никогда не терять надежду на победу рабочего дела. Ты человек отважный, Байрам. В тюрьме ты вел себя как настоящий революционер. Товарищи очень хвалят тебя!
- Меня? - не скрывая радости, переспросил Байрам. - Меня хвалят?
- Ну, конечно, тебя! Ты оказался стойким. Это не всякому под силу! сказала Елена по-азербайджански и повторила то же самое по-русски. Она не была уверена, что хорошо говорит по-азербайджански, хотя правильно, с едва заметным акцентом, произносила каждое слово. - Ну, я пошла, Байрам, а то старики будут беспокоиться. До свидания! Будь здоров!
Байрам задвинул щеколду за Еленой. Только оставшись в одиночестве, он почувствовал всю тяжесть своего положения. "Никуда ходить не смей... Все время сиди и охраняй квартиру... А семья? Кто будет содержать ее? Одна надежда на дядю, да и у того столько ртов, что бедняга вряд ли сумеет урвать от них ничтожные крохи для моей семьи..." - подумал он и опустил руку в карман.
Достав переданную Еленой десятирублевку, Байрам внимательно оглядел ее. "А что, если завтра же отослать эти деньги в деревню? Но ведь сходить на почту я не могу. Ну, что ж, подожду Аслана. Интересно, что это за Аслан? Надо бы отдать ему эти деньги, чтобы он отослал их моей жене. Ну, а сам я на что буду жить? Попросить у товарищей еще? Нет, нет, ни за что!.."
Байрам встал с места и взволнованно прошелся из угла в угол.
"Нет, мне нельзя сидеть без дела. Надо попросить товарищей, чтобы они подыскали мне работу. Возвращаться к Рахимбеку мне, конечно, нельзя. Хозяин тут же донесет полиции... - продолжал размышлять Байрам. Он сложил десятирублевку и положил в карман. - Если поступлю на другое место под чужим именем, - произойдет почти то же самое. Полицейские нападут на мой след, и тогда-поминай как звали! Мало ли шпионов и доносчиков? Рыщут, как собаки, всюду. Удивляюсь, как я не попался, пока шел с Баилова до квартиры Азизбекова?"
Вдруг ему показалось, что кто-то стучится. Затаив дыхание, он прислушался. Нет, он ошибся. Просто плохо замазанное оконное стекло позвякивало от резких порывов ветра.
"Надо будет посоветоваться с товарищами. Может быть, они все-таки подыщут подходящее место? Хотя Мешади советовал пока не ходить на работу. "Никуда, сказал не ходи, пока не уляжется тревога". Видно, товарищи поговорили обо мне между собой... - При мысли об этом волнение Байрама заметно улеглось. Он начинал верить, что все образуется. - Не один же я сбежал из тюрьмы? Как все, так и я! Да что горевать! Беда, как говорится, с которой борешься всем миром, оборачивается праздником!.. Стучат, что ли? Байрам подошел к двери и прислушался. И на этот раз слух опять обманул его. - Что это мне все мерещится?" - недоумевал он.
За окном бушевал ветер. Крупные капли дождя стучали в стекла, "Дождь пошел! Вряд ли теперь придет Аслан", - решил Байрам. Все-таки он напряженно и нетерпеливо ждал.
Вдруг раздался стук в дверь.
- Кто там?
- Это я, Абдулла. Не веря ушам своим, Байрам переспросил:
- Кто?
- Абдулла! Да я же это, я.
Байрам отворил дверь. Посетитель быстро прошел, как проскользнул, в комнату.
Нет, это был не тот Аслан, с темным пушком над верхней губой и гладкими, еще не знавшими бритвы щеками, а мужчина средних лет с длинной черной бородой.
- Добрый вечер, уста. Не узнаешь? - улыбнулся он и положил на стол сверток, который держал подмышкой. - Что, не узнаешь, уста? Никто не узнает меня...
