Глава четвертая
Гороскоп предупреждает
- Скажите пожалуйста, сколько Вам полных лет?
Еще чего, подумала директриса, но все-таки заставила себя улыбнуться и с невинным видом соврать:
- Тридцать восемь.
- Хорошо, - девушка что-то пометила на полях анкеты. - Это ваш контактный телефон, а вот это - ваш фактический адрес, верно? - обвела она две строчки.
- Все правильно, - устало ответила Надежда Николаевна. Ей уже порядком надоел весь этот балаган, но надо было пройти все до конца. Ради дочери...
- Замуж, значит, собралась? - медленно произнесла она, пытаясь переварить услышанное. Боже, помоги, не дай превратиться в злобную свекровь, которая готова вцепиться в лицо будущему зятю. Хотя сейчас именно этого ей и хотелось сделать больше всего.
- И кто же он?
- Костя. Ну. Державин, из параллельного класса.
Костю директриса помнила, а как же. Хороший мальчик, симпатичный, математикой увлекается, плаванием. Но одно дело - радоваться за талантливого ученика, и совсем другое, когда он навязывается в близкие родственники.
- А вторая новость? - решила сменить тему Надежда Николаевна.
- Так ты не против? - просияла Галя. - Здорово, я так и знала, что ты меня поддержишь!
- Ну, во-первых, я еще ничего не обещала. - Директор медленно встала и подошла к окну. Зря она мужа отучила курить, ей бы сейчас самой сигарета не помешала, хоть с мыслями собраться. - Во-вторых, еще посмотрим, что папа на это скажет.
- А в-третьих я и сама знаю - перебила ее дочь. - Вы еще маленькие, работы у вас нет, жилья своего тоже. Только работу я себе уже нашла!
- И кто же тебя взял, без высшего образования? На рынке будешь торговать?
- Представь себе, нет!
Галина раздраженно расстегнула сумку и бросила на стол смятый лист бумаги.
- Читай. Секретарь-переводчик. Без опыта работы, и зарплата хорошая.
-Да, зарплата действительно хорошая, - Надежда Николаевна внимательно изучила вакансию. - Даже слишком. У нас преподаватели меньше получают, а тут сразу двадцать пять в месяц, и это без опыта.
- Я сегодня там уже была, - Галина внутренне торжествовала, что удалось убедить мать, но все равно сделала для виду обиженный тон. - Правда, трудоустройство неофициальное, и на полную ставку они меня взять не могут, пока школу не кончу. Но зато чисто офисная работа. Сначала брать не хотели, но потом я им показала свой сертификат по английскому...
- Не отдала, надеюсь?
- Нет, только ксерокопию. У них сразу ко мне отношение изменилось. Завтра стажировка начинается. И, мам, - она смутилась, - там за литературу надо пятьсот рублей заплатить, в залог. А они потом вернут, когда я на работу поступлю...
- ... Надежда Николаевна, вы произвели на нас очень благоприятное впечатление, - девушка мило улыбнулась. - Мы сообщим вам о своем решении сегодня вечером. Часиков в десять удобно будет принять звонок?
- Да, конечно.
- Если все пройдет хорошо, то мы пригласим вас на стажировку. Стажировка длится неделю. Также вам нужно будет внести залог в пятьсот рублей за предоставленную литературу и диски.
- А как насчет трудоустройства?
- Поскольку у нас компания частная, то и трудоустройство идет на контрактной основе. У вас еще есть ко мне вопросы?
- Нет, все понятно, - Надежду Николаевну так и подмывало спросить: девушка, сколько же вам платят, за то, что вы так хорошо людей дурачите? И в то же время разыгрался спортивный интерес: что дальше?
Она вышла в коридор - мимо длинной очереди таких же наивных безработных, - и поскорее на улицу, на свежий воздух. В сумке завибрировал телефон. Звонят из школы.
- Алло, Надежда Николаевна? - раздался в трубке знакомый голос Дарьи Викторовны. - У нас тут небольшое ЧП.
- Что еще случилось?
- Да ничего особенного, просто Лиза Горелова...
О, да. Лизу директриса хорошо помнила, а как же. Изнеженное сокровище с хроническими рецидивами звездной болезни. Непонятно было, зачем ей школа - разве только красоваться перед другими ученицами своими наращенными ресницами в стразах. С ней первой пришлось вести разъяснительную беседу по поводу макияжа.
- Поймите, мы вовсе не хотим, чтобы вы ходили все бледные и с кругами под глазами, - оправдывалась директриса, когда Лизе поставили ультиматум - либо смывай свою красную помаду, либо в школу с родителями. Она, к слову, выбрала второе, и теперь рядом с ней тряслась от негодования ее мать - эксцентричная особа, между прочим, с таким же вульгарным макияжем.
- Вы используйте розовый блеск, бежевые тени... И еще, Лиза - твои серьги...не слишком они у тебя длинные? И что это за ногти, как с вечеринки вампиров?
- Нам ваши советы нам не нужны, если нужно, мы обратимся к стилисту, - выжала из себя Лизина мать. По всему было видно, что она благотворит свою доченьку и готовую за нее стоять горой. - А чтобы ребенка не допускали к занятиям из-за губной помады, это...просто неслыханно!
Она тогда еще и жалобу написала в министерство. Сто двадцать пятую по счету. И вообще, про Лизину мать шутили, что она только Президенту еще не жаловалась. И вот опять...
- Нет, ты мне объясни - у тебя на выполнение задания был целый урок. Все ребята сдали, а ты нет. Почему? - слышался с записи голос преподавательницы русского языка и литературы, Татьяны Петровны.
Лиза с вызывающим видом подала - почти швырнула - ей измятый листок бумаги с редкими пометками.
- Я все сделала, - как ни в чем не бывало сказала она.
Татьяна Петровна поправила очки - группа поддержки Лизы в это время язвительно хихикнула, - и взглянула на листок.
- И что это?
- Сами видите - задание.
- Я задавала упражнение 35, причем в конце продолжить сочинением про себя. А это - ребята, это похоже на выполненное задание? - она показала работу всему классу.
- Все Лизы, мне надоело твое поведение. Ставлю за урок "неудовлетворительно", я тебя предупреждала.
- Во-первых, не надо на меня орать, - голос Лизы заметно крепчал. - А во-вторых, не имеете права.
- Да что ты говоришь, значит, не имею?
-Да, не имеете! - чувствуя поддержку одноклассников, девушка постепенно перешла на крик. - Сейчас бальная система. И вас сюда поставили учить, а не издеваться над учеником и позорить его перед всем классом.
- А ты сама себя сейчас не позоришь? - тихо спросила Татьяна Петровна. Вот тебе и новая школа. Дети-то остались прежними. А самое ужасное - весь класс предательски молчал, избегая смотреть преподавательнице в глаза. Только тихоня-отличница Аня бросала сочувственные взгляды, но от этого было мало утешения.
- Лиза, собери пожалуйста учебники, и пройдем со мной к директору, - стараясь казаться спокойной, произнесла учительница.
- Никуда я не пойду. Весь этот беспредел, - Лиза повернулась к видеокамере, - записывается. Вот мама вернется из Италии, и мы с вами разберемся...
- Нет, вы слышали? - Татьяна Петровна указала рукой на видеозапись. - Какова? Мама у нее в Италии. Тут на свою зарплату в Сочи не можешь съездить, а они... И смотрит, смотрит-то как! Она королева, а все остальные вокруг - мусор!
- Ну, это вы преувеличиваете, - осторожно возразила Надежда Николаевна.
- Я преувеличиваю? - возмущению русички не было предела. - Да ее родители могут спокойно позволить ей учиться за границей. Не устраивает преподаватель - пожалуйста, езжай себе в частный пансион где-нибудь в Швейцарии. Нет, все хотят бесплатно, за счет государства. Так извольте уважать преподавателей, раз в школу пришли!
- Татьяна Петровна, я, конечно, все понимаю, и целиком на вашей стороне, но мы не можем, не имеем права их отчислять.
- Хамства по отношению к учителю вам недостаточно?
-Недостаточно. Чтобы ее отчислить, она должна быть круглой двоечницей, прогульщицей, курящей, нужно собрать подписи всех ее преподавателей, а у нее, как я понимаю, конфликты преимущественно с вами.
- Потому что всем остальным преподавателям наплевать, - голос у Татьяны Петровны дрожал и прерывался, было видно, что она с трудом сдерживает слезы. - Им лишь бы урок отсидеть - стаж идет, и ладно. А я так не могу. Я душой болею за свое дело. Двадцать лет в школе, знаете ли, не шутка. И если вы за нее, то мне здесь делать нечего.
