Тишина в трубке сдавила грудь. Сейчас раздадутся короткие уже гудки, и точно можно будет не разбирать чемодан.

- Шутишь?

- Какие планы на завтра?

Матерную тираду, которую я услышал, можно было легко записать в анналы истории, как самую витиеватую, ту, что невозможно повторить. Но по некоторым ее элементам я понял, что собеседник все же рад моему звонку и моему возвращению. Некоторые фразы заставили меня тихо засмеяться.

- Это вообще физически возможно?

- А то ты не знаешь!

И по новой. Он никогда не отличался спокойствием. Всегда шебутной и задиристый, но самый верный и понимающий. Когда поток мата закончилась, я услышал, наконец, то, ради чего приехал.

- Даю тебе возможность выспаться, а потом ты от меня не отвертишься. С ума сойти! Вернулся! Возвращение блудного попугая, бл*! - Я же говорил, что некоторые мультики никогда не покинут наше сознание. - Встречаемся в три в кафе "Оракул". Адрес скину в смс.

- Там предсказывают судьбу? - не удержался от подкола.

- Нет. Там готовят вкусный кофе. Будем гадать на кофейной гуще?

- Только, если тебе, я не верю в подобную х*рню, тебе ли не знать. - Он знал. Как никто другой знал. - До встречи.

Я отключил телефон и прикрыл глаза. Возвращаться было плохой идеей, но я всегда любил рисковать. Правда, не всегда удачно.

***

Кафе оказалось довольно уютным. И даже черный кофе показался мне вполне сносным. Долго мне ждать не пришлось.

- Здорово! Сколько лет, сколько зим!

Я пожал протянутую руку, а потом не выдержал и обнял Федьку. Он изменился. Возмужал. Увеличился в размерах. Не тот дрищ, каким был в юности.

- Привет. Десять. Или около того.

Друг (я могу еще называть его другом?) приземлился на стул напротив и заказал такой же кофе, что и у меня.

- Мда... Немало... Рассказывай, как жизнь? Как Америка?

- На месте. Греется в лучах солнца. А вы все мокнете, я смотрю, - кивнул на окно, по которому текли капли дождя. Начавшаяся в городе на Неве осень грозилась быть затяжной.

- Болото. Что с него взять? Знаешь, как сейчас шутят? - Сделал серьезное лицо. - "А с вами вновь прогноз погоды. В Москве и Подмосковье дождь. В Уфе дожди. В Анапе дождик. В Санкт- Петербурге два дождя", - он закурил, глубоко затянулся, прежде чем задать главный для себя вопрос. Но для меня он был важнее. - Надолго?

- Как получится. - Да, я не оригинален в ответе. Второй уже раз за прошедшие сутки отвечаю так. Ничего не могу сказать конкретного. Даже себе. - Скажи... Как тут вообще? Где, кто и с кем? Ты говорил, что с работой плохо...

Он снова затянулся, кивая.

- Тухляк. По крайней мере, у меня - полный. Да и у остальных... Но мы играли. Да. Чтобы руки помнили. Я даже пел, но... Не мое это... Если только на бэк. Как с тобой. А ты чего так неожиданно решил вернуться? Ведь ни слова мне не сказал, засранец.

- Есть предложение. Мой продюсер... В общем, он не особо известен в Штатах, а в России тем более, но мужик толковый. Вроде бы. В общем, он предлагает работу - альбом, раскрутка, промоушен, выступления, небольшой тур... Я не знаю всех подробностей, но не затевался бы даже, если бы не верил в успех мероприятия. Ты ведь знаешь, что я не могу без музыки. Чем больше работал с отцом, тем сильнее это понимал...

- Он как? Женился, ты говорил.

- Два года назад. Дженнифер классная. Младше его, правда, но еще мечтает подарить ему сына, а мне - брата. Представляешь? - Я засмеялся, а он поддержал.

- А если сестричку? Вспомнишь тогда Славку...

Мой собеседник понял, что сказал что-то не то, опустил глаза, а потом поднял с виноватым выражением. Я вдавил окурок в стоящую на столе стеклянную пепельницу и внимательно посмотрел на Федьку.

- Об этой истории еще говорят?

- В разговорах не упоминают. Как не было.

- А она? - почему-то не мог сказать ее имя.

- Доучивается. Последний год, вроде. Я редко их вижу, хоть и живем по-прежнему в одном районе.

Остатки холодного уже кофе царапнули горло. Я отставил кружку максимально аккуратно, прикладывая усилие, чтобы она не сильно стукнулась о блюдце, но в последний момент рука все же дрогнула.

- Есть ли у меня шанс? Как думаешь?

Федор всегда мне нравился тем, что не любил долго философствовать.

- Пока не попробуешь - не узнаешь. Записывай номера...

Я прикурил новую сигарету, а он до боли знакомым жестом вырвал ее из моих рук.

- Бросай, Грей. Голос не порть. Возможно, он тебе еще пригодится.

Я улыбнулся, вспоминая похожую ситуацию, и заказал еще кофе. Разговоров будет много. Комок, застрявший в горле, никак не хотел исчезать. Надежда на то, что он смоется горячим напитком, была минимальной.

_______________________

Серебряные глаза,

Надеются на рай.

Я видел это миллион раз.

Плачь.

Часть 1. Черное

Money, money, money

First things first

I don't wanna be forgotten

Even worse

I don't wanna be alone

But if it all stops today

I'll probably say

I didn't waste a minute

When I'm finished

Brand new faith

And I'm ready for the camera's mention

And all I pay

And my money and my damn attention

Didn't get me the deal

Got me to feel

How you would hear my sentence

When I'm finished

You could do it for the money, money, money

But the money makes them all the same

Everything's sunny

But the sunshine fades away

Everything's black

And white

No grey.

The Neighbourhood - No Gray

- Серов!

Я почувствовал сильный толчок в бок от Костина и все-таки открыл глаза. Поднял голову и стер со щеки вязкую слюну, которая успела стечь за время урока.

- Серов, сколько уже можно спать? Давай сюда дневник. Напишу твоим родителям "письмо счастья"

Я нехотя поднялся и лениво добрел до стола нашей классной руководительницы, а попросту "классухи" Натальи Николаевны Ражук. Ее все ненавидели за то, что она постоянно пыталась строить из себя важную даму, но при этом продолжала работать в гимназии только потому, что спит с директором, который и не думал бросать жену.

Я смотрел, как она выводит красными чернилами строчки и ставит "неудовлетворительно" за поведение. Новость. Тоже мне. Книжица, которая называлась "дневник" (почему нет такой же с названием "ночник"?) пестрела подобными записями. И мне было, честно говоря, плевать на это с высокой колокольни, потому что в гимназии я отсыпался после бессонных ночей, проведенных в клубах и дома. А не спал я, потому что писал. Не диктанты и не контрольные. Я писал музыку. Стихи и мелодии. И для этого мне было достаточно неоконченной музыкальной школы. Главное - талант. Он либо есть, либо нет. У меня есть, и я этим очень горжусь.

- Серов, забирай свой дневник, и можешь идти на место.

Ну, вот зачем она так, а? Терпеть не могу, когда меня называют по фамилии. Хорошо, что Сергеем не назвали, как отца. Сергей Серов. Бррр. Знаете, что это означает для меня? Серость. Пустую, вязкую, как песок, безжизненную.

Вернулся к своей последней парте, которую делил с Федькой, и рухнул на стул. Еще бы немного поспать, но, как назло, прозвенел звонок.

- Прогуляем литературу? - Юрка Зыков терпеть не мог этот предмет. Зато обожал стучать по барабанам. И делал это прекрасно, надо признать. Я даже иногда завидовал ему, пытался тоже что-то изобразить, но ничего толкового не получалось. Мой инструмент - это мой голос. Назовите мне вокалиста рок-банды, который сидит за ударными? Вот. Поэтому я и не переживал особо. Хотя иногда и стучал по инструменту друга. И бренчал на гитаре Федьки или Матвея, когда они разрешали. Клим свою басуху не давал никому и никогда. Впрочем, я и не настаивал особо.