Он внезапно замолкает, а потом достает из тумбочки пачку сигарет и зажигалку, и прикурив сразу две, протягивает одну из них мне. Я никогда не видел, чтобы он курил, да и сам я тоже... Но сейчас мы оба затягиваемся и некоторое время наблюдаем, как струйки ядовитого дыма замысловато переплетаются под низким белым потолком.
- Да. Мне было уже двадцать лет, когда я поступил на первый курс. Но мне всё ужасно понравилось! Учеба, соревнования, приличные, умненькие омеги, а не вечные танцоры из группы поддержки. А потом я встретил его. Он учился на филологическом факультете, был весь такой воздушный и хрупкий, с длинными ресницами и волосами, обожал красиво одеваться, а еще терпеть не мог ездить на автобусе. В общем, мы стали встречаться, все шло прекрасно, он был таким милым и ласковым... Очень умело со мной обращался, и я иногда стал участвовать в уличных боях, чтобы поднять немного денег. Знаешь, там где ставки по двести баксов? Штука, две в месяц. Нам хватало на шмотки, такси и развлечения. А потом тренер взял в команду еще одного бойца, Тома Брауна. Он, естественно, тоже учился в нашем универе, хорошо одевался, а самое главное, постоянно менял одну крутую тачку на другую. Говорили, что у него какие-то богатые родители, что ему это раз плюнуть, и всё в таком духе. Но парень он был неплохой, и у нас сложились вполне приятельские отношения. Том знал о моем романе, и о том, что я хотел сделать своему омеге предложение и даже заказал для этой цели кольцо. Причем, я очень хотел все сделать красиво и поэтому подгадал с предложением как раз на день рождения своего омеги. Чтобы, значит, праздник, подарки и раз! Кольцо! А в тот день у нас как раз шел внутренний отборочный турнир среди своих бойцов, и мы с Томом должны были драться друг против друга. И короче, он уже вышел из раздевалки, а я замешкался, и в это время на скамейке напротив его шкафа брякнул оставленный им телефон. Я автоматически кинул на него взгляд и вдруг увидел, что это сообщение от моего любимого. Я удивился, потому что они почти не были знакомы и... в общем...
- Ты взял телефон и открыл это сообщение.
- Да. Там было предложение встретиться за пару часов до праздника и пара фоток. Таких, знаешь, почти голых. Вот. Я вышел на ринг и за две минуты отправил Тома в нокдаун, а когда он падал, якобы случайно задел по спине локтем. Якобы.
- И что было потом? - спросил я, чтобы хоть что-то сказать.
- Потом выяснилось, что это сообщение от моего омеги было первым, и Том про него и знать не знал, что никаких богатых родителей у него нет, а просто он подрабатывает на крутом автосервисе и берет иногда клиентские машины, а всю зарплату тратит на хорошую одежду и так далее. Короче, промахнулся мой дорогой омега. Меня дисквалифицировали на два года, затем вышибли из универа, я не мог больше участвовать ни в каких соревнованиях ни на каком официальном уровне. Но самым плохим было то, что у Тома произошло частичное поражение спинного мозга, и он остался прикованным к кровати. Я устроился в слесарные мастерские, проработал там полтора года, чтобы оплачивать ему нормальный уход, потому что страховка у него была самая дешевая, а недавно доктор заявил, что они зафиксировали усиление нервной деятельности в нижней части тела, и теперь есть смысл сделать операцию. Но надолго откладывать нельзя, а операция очень дорогая. Порядка полтинника плюс реабилитация. И я подумал, посмотрел объявы и устроился в эскорт-агентство. Заработал там около двадцати тысяч, потом еще в "Черном жуке" поднял пятерку, и Трамп обещал за победу около семи штук. Но этого недостаточно...
- Слууушай, а я могу попросить у роди... - озвучиваю я первую же пришедшую мне в голову мысль, но он даже не дает мне договорить.
- Сразу нет.
- Но почему?
- Потому.
Затыкаюсь, чувствуя, как вскипевший гнев заливает в моем мозгу охуение от всей этой дикой истории. Ну почему, почему нельзя попросить денег у моих родителей? Неужели лучше скакать по койкам каких-то левых омег? Блядь, будь я в его глазах альфой, так бы и уебал его с ноги! А как омега... Зарыдать, что ли? И посмотреть, у кого раньше скорлупа в штанах треснет! Но я еще не научился плакать по заказу...
Телефон! Телефон звонит!
- Черт, кому там неймется-то?
- Олив с Клайдом небось. Помирают, бедные, от любопытства.
- Нет, номер незнакомый. Да! Да, это я. Доброе утро, капитан. В смысле? А это точно? Я понял, мы сейчас приедем, - Фрей отрывает трубку от уха и так странно смотрит куда-то мимо моего плеча, что мне становится слегка не по себе.
- Что случилось? Неужели нашли мой бедный телефон? Что он тебе сказал?
- Сказал, что... Блядь, даже сердце защемило! Сказал, что за любую информацию, которая смогла помочь в поиске Железного Дровосека, живого или мертвого, положено вознаграждение. Двести тысяч долларов. Велел приехать и заполнить заявление.
- Двести тысяч долларов??? Двести? Да ты богат! Ура!!! - воплю я, вскакивая на ноги и практически прыгая по кровати от избытка чувств.
- Почему я? Мы! Нас четверо, каждому по пятьдесят. Мне как раз хватит. Ты чего?
- Ничего. Просто... я тебя люблю...
**********
- Ну и вот, короче, Вудс при виде нашего макета просто охуел, и такой спрашивает у меня...
- Да не орите вы, я нифига не слышу. Да, док, я вас понял. Огромное спасибо!
- Ну что, что там? - нетерпеливо спрашивает Оливка, перегибаясь через стол и дергая Фрея за рукав.
- Все в порядке. Динамика положительная, чувствительность практически восстановлена. Скоро начнет заново учиться ходить.
Фрей обводит нас своим фирменным серебристо-счастливым взглядом, Клайд с Оливкой радостно улыбаются, а меня почему-то так и тянет зашмыгать носом, но я мужественно держусь. Тут, все-таки, кафе, полно студенческого народа, а на меня теперь и так все кругом таращатся, где бы я ни появился. Ну еще бы! Громкая получилась история!
- Смотрите, уже пятая статья за четыре недели. "Омега, которого все принимали за альфу". Название, конечно... Никакого креатива. Но ты, Рик, у нас прямо звезда! - говорит Клайд, не отрываясь от любимого планшета.
