Литмир - Электронная Библиотека

За нами по прежнему неотступно летят две осы-бембексы в надежде добыть слепней, и мне жалко их, неудачников. Легко перелетают через Калканы желтый махаон, бабочка-белянка, какой-то большой и стремительный жук. Светлая, как песок, почти белая, оса летает над поверхностью горы и что-то ищет. Скачет маленькая кобылочка-песчаночка, но, завидев нас, закапывается, выглядывая наружу только одной головой и спинкой. Откуда-то снизу прилетает черная, как смоль, большая муха и пытается назойливо усесться на брови. Она заметила сверкающие капельки пота и, страдая от жажды, намерена их выпить. Как ей не жарко в такой темной одежде!

А солнце уже высоко поднялось над Калканами, и синяя дымка испарений затянула далекие горы. С каждой минутой горячей песок. Уже нельзя идти по самому гребню, так как на солнечной стороне он жжет ступни ног.

Вот и главная вершина. Пора начинать спуск. Мы садимся и катимся вниз вместе с лавиной поющего песка. Гора начинает реветь и содрогаться мелкой дрожью. Мне с киноаппаратом нельзя присоединиться ко всем из-за боязни засорить механизм песком. Песок обжигает ноги, он нестерпимо горяч, а ботинки мои уже внизу у товарища. Несколько минут мучительных прыжков под аккомпанемент ревущей горы, и я с облегчением падаю в спасительную тень кустика саксаула. Здесь уже лежит наша Зорька. Ей тоже досталось.

А внизу царит тишина и покой. Пустыня полыхает жаром. Во рту сухо. Хочется пить. Скорее бы забраться в тень. По-прежнему крутятся осы-бембексы, продолжают путешествие с нами. Наконец, одна счастливая схватила слепня, упала на мгновение с ним и, быстро поднявшись, взмыла в воздух. От куста к кусту перелетают какие-то странные черно-белые бабочки, не спеша и деловито порхают муравьиные львы, носятся черные мухи, подобно молнии мелькают необыкновенно быстрые, желтые, как песок, муравьи-бегунки. Появилась на мгновение и скрылась в кустах джузгуна змея-стрелка. По горячему песку не спеша вышагивает гусеница пяденицы, а на полыни греется на неумолимо жарком солнце жук-нарывник.

Скорее бы к машине! Путь к ней кажется бесконечно долгим. Собака, падая под кустик, присматривается к очередному кусочку тени и, отдохнув, стремительно мчится к нему.

Еще несколько десятков минут пути — и мы под растянутым тентом, жадно пьем воду, молчим, вспоминаем поход на Поющую гору и посматриваем на ее вершину, похожую на раскаленный добела металл.

Еще жарче и суше воздух и ослепительней солнце.

Чтобы сократить тяготы знойного дня пустыни, я ищу какую-нибудь работу и сажусь писать. Как долог этот сверкающий день!

Жучиные часы

Надоел нудный звон комаров. Нет, уж лучше выбраться из тугаев, пойти на высокие барханы и там привести в порядок записи и коллекции.

Чудесна весенняя песчаная пустыня! На светло-зеленой песчаной акации конолии темнеют фиолетовые, почти черные цветы. Зеленый джузгун разукрасился киноварно-красными и лимонно-желтыми вычурными плодами. Синеют астрагалы, желтые заразихи издали светятся яркими пятнами. Солнце склоняется к горизонту, ветер затих, застыли барханы.

Из-под куста тамариска выползает большая чернотелка с мохнатыми ногами, хватает листочек, грызет его, бросает, находит другой. Моей собаке Зорьке скучно лежать у ног хозяина. Вытянулась стрункой, потянулась за жуком, прикоснулась к нему влажным носом, отпрянула назад, затрясла головой: жук, видимо, плохо пахнет, вонючий.

Я хватаю жука, осторожно нюхаю. Нет никакого запаха, ничем не пахнет! Быть может, у него особый запах против ежей, волков и лис да заодно, по родству, и против собак. Наш мир запахов значительно беднее, чем у собаки.

Замолкли жаворонки. Тихо. Лишь из тугаев доносятся крики фазанов да пение соловьев. Громкий хор завели лягушки. А когда на землю опустились сумерки, а неугомонные охотники за насекомыми — быстрые ящерицы забрались на ночь в норки, раздалось едва слышимое жужжание, и между кустами замелькали небольшие светлые насекомые. Вот будто загудел самолет, одно из них пролетело мимо, повернуло обратно, спикировало, вцепилось в голову, запуталось в волосах.

Я осторожно освобождаю «пилота» и рассматриваю с любопытством. Это совсем маленький, около полусантиметра, светлый, светлее песка, хрущик. Как и все настоящие жители песчаной пустыни, он вооружен длинными и крепкими щетинками на ногах. Они помогают ходить по зыбучему песку. Никогда не встречались мне такие маленькие светлые хрущики. Интересно бы узнать, кто они такие.

Хрущиков все больше и больше. Они взлетают легко и свободно, как мухи, хотя в полете часто наталкиваются на веточки растений и падают возле них.

За одним хрущиком в воздухе гонится муха (откуда она взялась в сумерках!), быстро настигает его. Мгновенное прикосновение — коварная преследовательница откладывает на тело жука яичко и также быстро исчезает. Участь хрущика печальна. Он погибнет от личинки мухи.

Темнеет. Хрущики в светлой одежде с почти белыми крыльями хорошо заметны и, наверное, легко различают друг друга.

Давно замолкли кукушки. Лягушки раскричались, заставили замолчать соловьев. Легкий гул крыльев хрущиков тоже затих. Одни за другим жуки зарываются в песок до следующего вечера. Иначе нельзя. Ночью на охоту выходят чуткие ежи и барсуки.

В следующий вечер хрущики, точно по команде, выбираются из песка и снова принимаются за легкий воздушный танец. Но как они там в песке узнают, что зашло солнце, что угомонились их враги ящерицы и наступила пора покидать дневное убежище?

Прошел год. Мы остановились на ночлег на песчаных холмах. Весна закончилась, травы пожелтели. Едва я вышел из машины, как заметил крупных насекомых. Они метались в быстром полете над самой землей, сверкая светлыми телами и прозрачными крыльями в лучах заходящего солнца. Этот одновременный полет был не случаен: так легче встретить друг друга.

Мой маленький походный сачок — плохой помощник. Я никак не могу им изловить неутомимых «пилотов».

Еще летают крошечные, размером с домашнюю муху, светлые и кругленькие хрущики. Те медлительны, неторопливы, изловить их нетрудно.

Я жду удобного случая. Мои незнакомцы продолжают носиться без устали. Иногда один из них на секунду присядет на землю. Бросишься к нему, а он уже в полете.

Придется вытаскивать из-под вороха вещей в кузове машины большой сачок.

Но посчастливилось. Один умерил полет, у самых ног стал приземляться и — попал в плен. Тогда я вижу крупного хруща, светлого песочного цвета с темными продольными полосками на надкрыльях. Никогда не встречал я в жизни таких виртуозных пилотов среди хрущей! Наверное, эти полосатые — рекордсмены среди них.

Вскоре и большие, и маленькие хрущи прекращают полет, исчезают. Время полетов у них тоже закончилось.

В последние годы ученые доказали, что насекомые обладают хорошо развитым чувством времени, своеобразными «внутренними часами». Наверное, и у наших песчаных хрущиков есть такие же таинственные внутренние часы. Не просто часы, а еще и с особым будильником, который точно подсказывает время, когда садится солнце, ложатся спать ящерицы, наступает пора пробуждаться от долгого дневного сна и выбираться наверх.

Ветер, солнце и скарабеи

Неудачный сегодня день. Небо в серых тучах, хлещет дождь, стеклоочиститель, беспрерывно поскрипывая, стирает с лобового стекла машины капли влаги, от мимо проходящих машин летят брызги грязи. Может быть, дальше в пустыне будет хорошая погода? Вот город и горы остались далеко позади, мы в песчаной пустыне, но и здесь непогода. Потом чуть посветлело, прекратился дождь.

Миновали последний населенный пункт — Илийск. Машина ползет на подъем. У вершины подъема вдруг раздается скрежет, машина кренится набок, руль сильно тянет вправо, еще немного — и валяться бы нам в кювете дороги. Нехороший сегодня день: лопнули обе стремянки, задняя рессора лежит на земле, колесо уперлось в крыло машины. Ехать нельзя.

2
{"b":"553700","o":1}