К счастью, она вышла без Джека, но Дженна не сомневалась, что он сейчас наблюдает за происходящим из окна и, наверное, спустится через некоторое время, чтобы спасти свою любовницу. Через пять минут? Десять? Как тут угадаешь? Да и вообще, как так получилось, что Дженна превратилась во врага и Джек больше печется о другой женщине, а не о ней?

Марта открыла пассажирскую дверцу, села в машину, и Дженна тут же узнала ее духи.

Они какое-то время сидели молча, и Дженна чувствовала, как трудятся внутренние демоны, вызывая в воображении картинки: руки Джека на теле этой женщины, они ищут друг друга губами, страсть, с которой он наслаждается ею.

– Не нужно этого делать, – произнесла в конце концов Дженна. – Никто же тебя не принуждает. Отпусти его, и мы будем жить своей жизнью.

Марта не ответила. Она смотрела прямо перед собой и слушала словно бы вполуха, хотя, разумеется, уловила каждое слово.

– У него четверо детей, – заметила Дженна. – Тебе даже на это плевать?

Марта судорожно сглотнула и сложила руки.

– Разумеется, мне не плевать, – тихо ответила она. – Поверь мне, это все непросто. Мы не хотели, чтобы так было. Мы делали все, чтобы перебороть это, но не могли ничего поделать с нашими чувствами.

Почти вздрогнув от ее слов, Дженна сказала:

– То есть твои чувства важнее, чем чувства всех остальных, включая его детей?

– Я не это пытаюсь сказать.

– Но звучит именно так.

Наконец Марта повернулась и посмотрела на нее. Ее лицо напряглось, глаза казались затуманенными и усталыми.

– Слушай, я понимаю, через что ты сейчас проходишь…

– Нет, не понимаешь. Твой муж не уходил от тебя и не бросал ваших детей…

– Джек не бросил своих.

– Очень даже бросил. Я знаю, что вы хотите все повернуть иначе, утешаете себя сладкими сказочками, как он каждый день будет забирать их из школы, будет приходить на каждый день рождения и на Рождество, забирать на выходные и в любое время по их требованию, но такого не будет. Сказать почему? Потому что я не дам забрать их отсюда. И вообще спрячу так далеко, что он их никогда не увидит, даже если они захотят встретиться. Ты этого для него хочешь? Разлучить Джека с детьми?

Марта потупила взгляд.

– Дженна…

– Я взываю к тебе как женщина к женщине, – хрипло перебила ее Дженна, – …как мать к матери. Ты не можешь этого хотеть. Твое место дома со своей семьей, а не в каком-нибудь… любовном гнездышке с моим мужем.

Марта перевела дух.

– Я с ним, – отчеканила она, – потому что именно здесь он хочет быть, мы оба хотим. Ты должна понять, что он ни за что не ушел бы, если бы не был уверен.

Заставляя себя говорить через боль, хватаясь за все, что могла придумать, лишь бы пошатнуть уверенность этой женщины, Дженна сказала:

– Ты думаешь, что знаешь его, но это не так. Ты не имеешь ни малейшего представления, что придает ему силу, и в итоге ты его разрушишь. Джек не сможет жить без своих детей, но ему придется, если ты его не отпустишь.

– Я понимаю, что ты делаешь…

– В тебе нет ничего особенного, Марта. Я понимаю, что Джек заставляет тебя почувствовать себя незаурядной, но, поверь мне, он бросит тебя в ту же минуту, как поймет, что ты будешь стоить ему детей.

Довольно долго Марта просто смотрела на свои руки, оставив слова Дженны висеть в воздухе, впитывая их разрушительную силу.

– Ты хочешь, чтобы все твои клиенты узнали, что ты за женщина? – добавила Дженна в конце. – Мой долг – рассказать им.

– Дженна…

– Вели ему возвращаться домой, – процедила Дженна сквозь зубы. – Пока ты не лишилась бизнеса и репутации.

– Я вышла к тебе только потому…

– Он тебя все равно бросит! – закричала Дженна, перебивая ее. – Так освободи себя от…

– Слушай, что бы ты ни говорила сейчас мне и себе, я знаю, как он ко мне относится, и понимаю, чего ему все это стоит. Дело не в том, что он тебя не любит, он тебя любит, просто больше не влюблен, вот в чем разница.

Дженна ощутила, как слова Марты взбивают внутри нее ярость.

– Это он тебе рассказывает! – закричала Дженна. – Но в итоге он все равно вернется ко мне, и знаешь что? Будет слишком поздно! Я уже не захочу его тогда, а он перестанет хотеть тебя, чего ты добьешься, Марта? Что в этом хорошего хоть для кого-то?

Марта покачала головой:

– Прости, Дженна. Мне правда жаль. Мне ужасно видеть, что тебе так больно…

Дженна пыталась вцепиться в свой гнев, но все разваливалось: решимость, надежда, чувство собственного достоинства стремительно покидали ее. Она была близка к тому, чтобы сдаться, начать просить и умолять, поэтому с трудом ощущала в себе силы говорить. В итоге ей удалось-таки произнести:

– А твой муж? Что он обо всем этом думает?

Марта снова сделала глубокий вдох.

– Мы отдалились некоторое время назад. На самом деле вполне вероятно, что он уже кого-то себе завел.

Дженна усмехнулась:

– Ты решила не куковать в одиночестве и вместо этого нашла себе другого мужика, который оказался чужим мужем да еще и отцом чужих детей. Как, наверное, ты собой горда.

– То, что произошло между нами с Джеком… клянусь, я не ожидала этого, но теперь понимаю… что раньше я никогда никого не любила по-настоящему.

Дженна задохнулась от собственных страданий, когда резко спросила:

– Я так понимаю, он тебе тоже говорит, что раньше никого не любил?

– Нет, просто говорит, что со мной все по-другому. – Марта бросила быстрый взгляд на Дженну. – Я не думаю, что нам нужно углубляться в детали.

Дженне невыносима была мысль, что Джек обсуждает с Мартой ее, их любовь или что они планируют совместную жизнь. Она бросила:

– Можешь идти.

Марта потянулась к двери.

– С тобой все будет в порядке? – спросила она.

Глаза Дженны потемнели от гнева.

– У тебя еще язык поворачивается! – закипела она. – Убирайся из моей машины, пока я не сделала ничего такого, о чем пожалею!

Марта открыла дверцу, но так и не вышла.

– Чем больнее ты пытаешься ему сделать, тем больнее делаешь себе и детям.

Дженна не успела остановиться. Она схватилась за светлые кудряшки, безжалостно намотала их на руку и запрокинула голову Марты назад с такой силой, что даже повыдирала часть волос.

– Больше никогда не говори мне, что делать, – со злостью прошипела Дженна. – Слышишь? Никогда больше не учи меня, как жить…

– Отпусти меня! – запищала Марта. – Прости… я просто пыталась… Дженна, прошу…

– Я бы тебя могла убить, ты в курсе? – Дженна перекрикивала бешеный лай Пончика. – Такое случается в подобных ситуациях. В итоге люди погибают. – Она отпихнула Марту, начала заводить мотор и с трудом дождалась, когда дверь захлопнется, чтобы рвануть прочь.

Через пару минут позвонил Джек.

– Какого черта ты устроила? – рявкнул он. – Я видел, что ты сделала…

– Освободи линию, – рыдала Дженна. – Возможно, мне пытается дозвониться кто-то из моих детей.

– Дженна, послушай…

– Нет, это ты послушай. Я пойду к адвокату. Я хочу подать на развод и собираюсь сделать все, что в моей власти, чтобы не дать тебе видеться…

– Тебе нельзя вести машину в таком состоянии! – заорал Джек. – Ты слишком расстроена! Паркуйся!

– Не указывай мне, что мне делать! И не притворяйся, что тебе не все равно, потому что мы оба знаем, что это неправда.

– Куда ты?

– Домой. У меня обязанности по дому, дети…

– Увидимся, когда я привезу Джоша и двойняшек. Пейдж нужно забирать?

– Нет. И не вози их никуда обедать! Несправедливо, если они будут считать, что все нормально, когда ничего не нормально! – И прежде чем муж успел ответить, она повесила трубку.

Когда Дженна через час вошла в дом, бросила пакеты с покупками и посылки на пол и нашла лакомство для Пончика, Бена, Ханна и ее мама собрались в кухне и сидели с такими серьезными минами, что стало ясно – Джек наверняка звонил им.

Прежде, чем они начали увещевать ее, Дженна опередила их вопросом: