Левиор качнул головой: согласен, мол, продолжай.

   -- Ты не вор и не бандит. Денег тебе не надо, благословления Сулойам тоже. А что со жрецов более взять можно: чётки, ха-ха, да колокольцы жреческие! -- сказал Кинк вроде как в шутку, но следующие его слова показали, что и нет: -- С лодкой ты, конечно, управляться можешь. Чуть-чуть. Но не настолько, чтобы в опасном месте да не пойми куда плыть по морю, да ещё и в ночь! А это значит, что ты, дядька ДИСАРО, -- имя было произнесено с нажимом, а значит, и с намёком, -- от кого-то скрываешься. А тогда и чётки, и колокольцы жреческие, и шочерс того вон толстогубого -- он по комплекции к тебе ближе, -- и посох евойный, и ослик... я в окошко приметил, -- пояснил он в ответ на удивлённый взгляд Левиора, -- полчаса назад слуга с мешком и ведром в сараюшку ходил. Я и подглядел, когда он ворота открывал, -- тут в окошко всё хорошо видно. Два осла и мул там. Мул не знаю чей, а ослы -- точно их, -- он мотнул головой в сторону Сулойам.

   "Вот те раз! Два ослика! Великие боги всегда лучше меня знают, что мне нужно!" -- Левиор невольно скосил глаза на окно и с новым интересом взглянул на не по годам мудрого мальчугана.

   -- Тебе надо с ними поспорить, -- сказал Кинк, отправляя в рот последнюю порцию чорпу. -- Губошлёп сам всё время нарывается. Не видишь, что ли? -- Он облизал ложку. -- А вот чтобы никаких подозрений не возникло, его надо подзадорить и нашептать: на что с тобой спорить?

   -- Его зовут Прев, а орлиноносого -- Гелк.

   -- Слышал. И не Гелк, а Гелд, -- мальчишка с укором посмотрел на Левиора и промокнул кусочком хлеба размазанный по краям миски соус. Сыто отдулся. -- Не перепутай! И смотри не зови их по именам, пока сами не представятся!

   -- Ты меня-то не учи! -- удивительно, но Левиор был готов обидеться: мальчишка продумывал партию на несколько ходов вперёд. "Может, он и в зут-торон играет?"

   -- Извини, дядька Дисаро, старший здесь ты.

   -- Прежде чем спорить или играть, надо их напоить.

   -- Это само собой разумеется. В общем, слушай сюда, дядька Дисаро, -- Кинк придвинулся к нему. Притянул к себе, обхватив за шею единственной рукой, и зашептал, горячо дыша, в ухо...

   -- А ты, братец, мошенник! -- Выслушав то, что придумал Кинк, Левиор очень серьёзно посмотрел на пацанёнка.

   -- Чего?

   -- Молодец, говорю! Давай действуй!

   Кинк расцвёл в улыбке.

   Слуга принёс воду. Левиор опустил в плошку несколько белых шариков. Вода забурлила. Одним махом Левиор выпил её. Крякнул, поморщился.

   -- Что это?

   -- Специально обработанные косточки белой васарги. Чтобы сильно не захмелеть.

   -- Гужу-гуж, что ли?

   -- Тэннар Великий, ты и это знаешь?!

   -- Знаю. Гужу-гуж -- это хорошо. Ты вот что: подыгрывай мне, ладно. Но только натурально -- сможешь?

   -- Разумеется.

   -- Ну, вот и ладненько! -- Кинк встал, утёр губы тыльной стороной ладони. -- Ща всё будет, дядька Дисаро! С тебя вина плошка!

   -- Ага -- две, и трубка с отборнейшим артарангским чуб-чубом.

   -- Ловлю на слове!

   -- Кхе-кхе, -- за спиной Левиора стоял трактирщик Эллам.

   -- Вина мне принеси, уважаемый... что там у тебя есть из достойного?

   -- Советую попробовать ниогерское кисло-сладкое. Вы, возможно, о нём слышали: истинно хаггорратский напиток. Если вы, побывав в Хаггоррате, не пробовали этого вина, то вы ничего не пробовали! Останетесь довольны, градд.

   -- Крепкое оно?

   -- Достаточно. Приблизительно как вайру.

   Левиор кивнул.

   -- Неси большой кувшин...

   -- Сразу большой? Пробовать не будете?

   -- Раз говоришь "хорошее" -- значит, так оно и есть.

   -- Только это... пожалуйте денежку вперёд. И за обед надо бы расплатиться. Порядок у нас такой.

   Вместо слов Левиор вручил ему аж три золотых рэла. Плата была непомерно завышенной -- раз так в тридцать, -- но Левиор покупал сейчас не вино и закуски, а лояльность трактирщика. И тот это понял и оценил -- взял деньги с благодарностью и, с достоинством неся бочкообразный живот, вразвалочку направился к стойке.

   За всем этим Левиор не заметил, каким образом Кинк оказался на скамье подле толстогубого Прева. Мальчишка вовсю отрабатывал свой хлеб -- не забывая тягать из большого блюда посреди стола куски копчёного осьминога, рассказывал жрецам что-то настолько весёлое, что те хохотали, хватаясь за животы и утирая разом набежавшие слёзы.

   -- Ваше вино, -- хозяин водрузил на стол кувшин и фаянсовую плошку. Именно из таких здесь было принято пить вино. -- Ниогерское кисло-сладкое. Я взял лучшее из личных запасов.

   Левиор плеснул себе вина в плошку. Сделал глоток и позволил напитку с дивным вкусом пощекотать ему нёбо.

   -- Недурно!

   -- А то! Благодарю вас, сиорий! Что-нибудь ещё из еды?

   -- Обязательно... позже.

   "План Кинка хорош сам по себе, -- размышлял Левиор, лошадиными дозами заливая в себя ниогерское кисло-сладкое, -- а особенно тем, что жрецы, облапошенные таким экстравагантным способом, даже если в силу своей прозорливости и смогут проникнуть в истинную суть вещей, постесняются сообщить кому-либо о своём фиаско".

   -- Хозяин! Ещё кувшин этого вина мне и уважаемым Сулойам!

   Хохотавшие над очередной байкой Кинка жрецы затихли и с нескрываемым интересом посмотрели в его сторону. Левиор тактично кивнул им, они ответили ему тем же -- первый контакт состоялся...

Глава 29. Добрый углежог

Н.Д. Середина осени. 1164 год от рождения пророка Аравы

Кетария. Седогорье

   Утро по ощущениям Тэйда наступило слишком уж скоро. Он только-только разоспался, так сладко, мягко и тепло было ему. Еле-еле раскрыв глаза, он долго тёр слипавшиеся веки -- всё никак не мог понять, где находится.

   -- Вставай, соня, -- Инирия глядела на него, улыбаясь. Она разложила на плоском камне скромный завтрак. -- Перекусим немного и пойдём.

   -- Ты что, знаешь, где выход?

   -- Смеёшься? Конечно, нет.

   Тэйд уставился на девушку с недоумением, а она продолжала:

   -- Вода выведет. Тут недалеко -- я чувствую.

   "Чувствуешь? -- Тэйд потянулся, -- хорошо бы".

   ...Шли молча. Инирия то и дело прикладывалась щекой и ладонями к влажным шершавым стенам, видно, и взаправду каким-то чудодейственным образом узнавая направление, двигалась дальше. На развилках задерживалась немного дольше, но видно было, что, сделав выбор, не сомневается в нём ни на йоту.

   Они несколько часов шли по узким коридорам.

   Стены из обработанного камня закончились. Светившиеся вставки попадались всё реже и реже, да и размером они теперь были значительно меньше.

   Воздух становился чище, иногда Тэйду казалось, что он чувствует лёгкое дуновение ветерка. Как ни странно, но он давно ловил себя на мысли, что тоже знает, куда им надо идти. Несколько раз на развилках, он мысленно пытался определить направление и всегда угадывал то, которое выбирала Инирия. И будь сейчас впереди развилка, он почему-то был уверен, что им надо забирать левее.

   Наконец, после очередного поворота, среди камней, впереди мелькнул робкий лучик света. Они прибавили шаг. К первому лучику прибавился второй, затем ещё один, и ещё. Яркий свет заполнил всё пространство туннеля, и в конце его -- шагах в десяти от них -- показался клочок чистого безоблачного неба с оборванными острым камнем краями.

   Тэйд не удержался и побежал, когда услышал впереди до боли знакомый свист: навстречу ему стремительно неслась маленькая тень.

   -- Вир!

   Пееро прыгнул на плечо Тэйда и радостно принялся тереться об его щеку, а после уткнулся холодным носом ему в ухо и блаженно засопел.

   Они карабкались вверх, тяжело дыша от усталости и возбуждения, от яркого света Лайса воспалённые глаза заболели, но они всё равно были рады увидеть его.