"А вот и мы. Здрасте..."

   Не так далеко от его укрытия, в неглубоком овражке, чуть правее, сидели те самые девицы и перепугано таращились на своего спасителя, на него то бишь.

   "Глаза -- что твои блюдца. Вот ведь бестолочи. Куры-утки, одно слово, -- он постучал кулаком по лбу и сделал им страшные глаза, подумав: -- Бегите, дуры, чего здесь высиживать-то!"

   Девицы даже не шелохнулись.

   "Купчина, даром, что кабан жирный, и то, небось, уже где-то на полпути к Узуну. Ладно, не до вас сейчас, хотите сидеть -- сидите. Мне потом претензий не предъявляйте. А что мне делать? В героя я сегодня уже поиграл, и довольно. Всё, как говорится, затыкай -- нанюхались".

   Вариант, опробованный купчиной, ему сейчас нравился больше всех возможных. Он притягивал своей простотой и заложенной в нём в веках житейской мудростью: "Дали тебе шанс, хватай ноги в руки и дуй так, чтоб сверкали пятки".

   Приняв решение, Чарэс незатейливо свистнул -- тихо, скромно. Чалая переступила с ноги на ногу, подняла морду, втянула ноздрями воздух. Развернулась и молча побрела в сторону крепости.

   "Умница, девочка. Жди меня дома".

   Он перекатился несколько раз в сторону. Резко поднялся и, не распрямляясь полностью, зарысил на полусогнутых лесом, не сильно, впрочем, от дороги удаляясь. В принципе, он не ожидал от Вейзо и сотоварищей каких-либо активных действий. "Так, пострелять из укрытия, на большее их не хватит. Особо после того, как увидели, что я с санхи сделал", -- с мальчишеской бравадой подумал он. Это Ляма в нём проснулся.

   Ой, как много ещё оставалось в этом сильном, уверенном в себе воине от того прыщавого дошлёнка из славного хаггорратского Иллионда.

   ...В Узун Чарэс Томмар вернулся далеко за полночь, что-то между вторым и третьим часом, -- не было ещё такого, чтобы в этот день он не помолился за спасение души главной в его жизни женщины -- той, что ценой своей жизни подарила ему право на существование.

Глава 17. Перевал

Н.Д. Начало осени. 1164 год от рождения пророка Аравы

Осклизлый перевал

   Землю тряхнуло. Сурра не удержалась на ногах -- вскрикнула, упав на мокрые камни.

   -- Ровно стой! Вниз полетишь, когда я тебе прикажу, а пока держись крепче.

   Небо чистое, без единого облачка. Виноки, словно потакая замыслам Халога, наслал на Осклизлый перевал на удивление хорошую погоду.

   Отряд остановился подле огромного тридцатиметрового ствола поваленного дерева, лежащего поперёк тропы и одной третью нависавшего над пропастью. Где-то там -- далеко внизу -- зеленела долина Двух Старцев. Она походила на огромное животное, мирно пасущееся среди камней. Река змеилась синей прожилкой в густой зелени леса, серели острые обломки скал по бокам.

   -- Иди сюда, хуза, -- вонзая ступни в трухлявые прорехи, Халога ловко вскарабкался на гигантский ствол.

   -- Живее! -- подтолкнул её Гарона.

   Халога схватил дэфе за шкирку и подтянул к себе.

   -- Прогуляемся?

   Сурра сглотнула. Осторожно ступая, она двинулась вперёд, по стволу. Халога шёл следом.

   Шаг. Другой. Третий.

   -- Там, внизу, -- заговорил Халога после недолгой паузы, -- долина. Смотри, -- железные пальцы впились в шею Сурры. -- Шевелись давай!

   И вот она уже стоит над пропастью -- лишь могучий (пять обхватов) ствол под ногами, а по обе стороны от него зияла бездонная пропасть.

   Сурра взмокла. Оступаясь и скользя, она пыталась удержаться на мокрой коре.

   Наконец, дошла до края и, задыхаясь от волнения, посмотрела вниз. Голова закружилась. Руки Халога ухватили её за плечи и с силой отдёрнули назад.

   -- Тише! Я же сказал: падать будешь, когда прикажут. Хочу, чтобы ты видела это, -- Халога встряхнул Сурру и, когда она пришла в себя, продолжил: -- Валигар -- родина моих предков. Моя родина. А там, -- он ударил её по щеке, добиваясь, чтобы она повернула голову, -- Сови-Тава. Ты видишь его, хуза?

   -- Да, -- тихо прошептала Сурра.

   -- Не слышу! -- взревел дурниной Халога и снова ударил её.

   -- Да! -- зло выкрикнула она. -- Вижу!

   -- Не ори, я не глухой, -- он встряхнул её и опять ударил, больно, кулаком под рёбра. -- Верэнги -- великий народ! Нас много, но до недавнего времени мы были разделены на множество враждующих между собой кланов. Слава Виноки, среди нас нашёлся Великий Вождь -- Битохора. Он объединил шесть кланов Валигара и два Сови-Тавских клана. Настал черёд остальных. К сожалению, не все понимают важность этого момента и цену принимаемых решений. Остальные верэнги Сови-Тава тоже должны смириться и примкнуть к нашим рядам. А для того, чтобы у них не возникло сомнений, нашему войску надо пройти долиной Двух Старцев и пересечь Красные Горы, -- он указал вниз остриём копья. -- Ты будешь нашим проводником. Согласна или, может быть, нет?!

   Подул ветер, мерзкий, холодный.

   -- Я могу отказаться? -- неожиданно для самой себя дерзко бросила ему в лицо Сурра.

   Халога безумно расхохотался. Внезапно он резко выбросил вперёд руки и толкнул её...

   Ноги Сурры соскользнули. Потеряв опору, она рухнула вниз.

   Всё в голове завертелось и закружилось, но вдруг на запястье её правой руки железной хваткой сомкнулись пальцы Халога. Она непроизвольно дёрнулась, бесцельно перебирая в воздухе ногами, слишком испуганная, чтобы кричать, слишком слабая, чтобы сопротивляться. Ветер свистел в ушах, рвал остатки одежды, мешал дышать. Она видела, как взбугрились мышцы на руке Халога, как набухли синие вены.

   Сурра охнула и закачалась в воздухе.

   "О боги, я ещё жива!"

   Халога заскрипел зубами и потянул её вверх, крепко вцепившись второй рукой в правое предплечье.

   -- Отпусти меня, тварь! -- проорала она в лицо варвару.

   -- Нет! -- прохрипел Халога, злобно скалясь. -- Ты будешь жить, хуза! Будешь делать то, что я прикажу!

   Она видела терпеливо ожидавшую её пропасть под ногами и огромный, торчавший из расщелины корень, вполне способный удержать её. А ещё видела светло-голубое пятнышко неба, на том конце пустотелого ствола. Видела мерзкое лицо Халога и улыбку Гарона у него за плечом.

   "Тэннар, милый, как же я устала..."

   Собрав последние силы, она подтянула тело и, подобно змее, впилась зубами в запястье Ворона...

   Последнее, что она увидела, -- удивлённые глаза вождя и его улыбка, превратившаяся в гримасу ужаса.

   Удар... и её не стало...

   -- Сон. Это лишь сон! -- она открыла затуманенные глаза.

   Ужасно болела голова. Ошарашенная Сурра разжала посиневшие от напряжения пальцы. На землю упал тонюсенький корешок, длинный, с множеством ещё более мелких волосяных отростков и присохшими комочками земли...

***

   Осклизлый перевал представлял собой длинную полоску леса, которая, петляя меж белозубых вершин, опускалась к каскаду из трёх подпруженных мореной озёр. Лига оставалась до первого озера, но путников ждал единственный по-настоящему опасный участок дороги: тропка сужалась и на протяжении полусотни шагов шла по-над отвесным обрывом.

   Когда Халога, немного не доходя до опасного места, приказал разбить лагерь, поднялся ветер, обжигающе холодный, колючий, злобный. Он сорвал с головы Сурры капюшон и взъерошил волосы.

   -- Можешь достать мне того сбора, что пьют верэнги перед боем? -- тихо спросила она Кланга. -- Или хотя бы корешок каббы, пожевать.

   Кланг вздёрнул брови:

   -- Трудно... если узнают, нам не жить, -- ухмыльнулся он, демонстрируя гнилые пеньки зубов.

   Ворону идея Сурры, похоже, тоже не понравилась. Он развёл крылья и заходил кругом, высоко поднимая лапы, словно отряхивая их от грязи.

   -- Когда узнают, поздно будет. Все на меня подумают. Я сон видела -- вещий. Если ничего не сделаю -- до завтра не доживу. Халога меня к обрыву поведёт. Поначалу запугивать станет, а после, в раж войдя, вниз скинет.