-- Ты что, сдохну... сразу, -- отяжелённо дыша, ответил Тэйд. -- Да ещё тебя с Виром прихвачу. Мне такой грех на душу брать ни к чему, -- он попытался улыбнуться, получилось плохо... ну как плохо -- ужасно. -- Да и при чём тут мои железяки? Это я как раз без них больше пары часов не вытяну. Уино меня задушит. Ты не переживай, я привык. Одиннадцатый год их ношу как-никак.

   Тэйд попытался встать, но тут же со стоном повалился обратно. Его одолевали слабость и тошнота, голова раскалывалась от боли. Полежав с минуту без движения, осторожно и медленно сел. Приоткрыв глаза, обнаружил, что видит всё как в тумане. Изображение двоилось: два лобастых лица Саимы, два широких носа, два срезанных подбородка, рядом два пееро: два хвоста, четыре глаза, четыре уха. Он потёр измученные, блестящие лихорадочным блеском глаза: видение стало чётче, но картинка не изменилась.

   "Два Вира это нормально. А вот Саима... Одного Саимы было бы более чем достаточно", -- подумалось Тэйду, но он мудро предпочёл оставить своё мнение при себе...

***

   Чтобы добраться к колодцу, Крэчу пришлось пересечь улицу и выйти на свет. Всё тело его, покрытое синяками и порезами, ныло. Вдобавок нестерпимо зудели раны деревянной руки: она, вот ведь какое дело, болела пуще обычной. И, вообще, чувствовал себя Крэч прескверно: на борьбу с Вейзо ушло много сил.

   -- Что же это ты делаешь, друг разлюбезный, а?

   "А? Что?"

   Крэч дёрнулся, сливаясь со стеной, и затих, не дыша. Слушая дальше уже с ножом в руке.

   В тускло освещённом прямоугольнике окна второго этажа "Лиса", в какой-то дюжине шагов от него, появилась физиономия Чарэса Томмара. Он возложил локти на подоконник и, придавив скрещённые ладони подбородком, смотрел на то место, где затаился Крэч.

   -- Вылазь, поговорим по душам. Ты, надеюсь, понимаешь, что убил лишь тех, кого я и сам бы не сегодня, так завтра... -- Чарэс выразительно щёлкнул себя по уху. -- Ты выполнил за меня грязную работу. Качественно выполнил, ничего не скажу -- проделал всё чистенько -- в высшей степени профессионально. Спасибо тебе за это. Но, согласись; нравятся они мне или нет, работа это для меня или потеха, значения ни имеет, я не могу позволить каждому встречному-поперечному убирать моих людей. Их воспитание, в конце концов, не твоя, а моя обязанность.

   Крэч приподнялся. Ему до ужаса хотелось выглянуть из укрытия и поглядеть Чарэсу в глаза, но что-то остановило его, он молчал и слушал направленные в его адрес поучительные тирады.

   -- Ох, -- деланно вздохнул Чарэс, судя по тону не нуждавшийся в ответах, -- даже не знаю, зачем я тебе это всё говорю... скучно мне как-то, -- было слышно, что он зевнул. -- Вот что, милка моя, давай сделаем так: чтобы мои слова не показались тебе простым трёпом, порешим, что, независимо от намерений, места и сопутствующих обстоятельств, следующая встреча станет для одного из нас последней... Согласен? Нет?

   Крэч молчал. Он и сам был не дурак пошутить, но после убийства двоих къяльсо его чувство юмора слегка притупилось, и он не особо понимал, чем сейчас на самом деле занимался Чарэс. "А что? Может, ему действительно скучно? Вот и развлекает себя, как может".

   Решив не развивать мысли, Крэч со всей доступной ему от природы и полученной путём многолетних тренировок осторожностью двинулся прочь, стараясь оставаться незамеченным, -- подальше от оказавшегося удивительно словоохотливым господина Чарэса.

Глава 5. Побег

Н.Д. Начало осени. 1164 год от рождения пророка Аравы

о. Ойхорот. д. Два Пня

   Тэйд спал тревожно, чутко. Пробудило его холодное прикосновение -- это Саима зажал ему рот рукой.

   -- Молчи, -- прозвучал шёпот у самого уха, -- тихо.

   Грань между сном и реальностью оставалась всё ещё зыбкой, и Тэйд замер, дожидаясь, пока схлынет терзавший его во сне ужас. Он вслушивался в окружавшую тишину; сердце учащённо билось, тело покрывала испарина. Взглянул на сосредоточенное и обеспокоенное лицо склонившегося над ним друга и снова почувствовал тот же страх, что терзал его всю ночь.

   Он попытался заговорить, но рука Саимы лишала его этой возможности. К уху вплотную, приблизились сомкнутые губы.

   -- Тихо, -- и ещё раз, почти беззвучно, но настойчиво: -- Ти-хо!

   Саима взял подсвечник и медленно переставил его со стола на пол и только теперь кивнул Тэйду, указывая на окно.

   -- Там.

   Рука разжалась.

   Пригнувшись, оба подползли к окну. До смерти перепуганный Тэйд медленно приподнял, на уровень подоконника, голову и осторожно выглянул в темноту. Ничего не увидев, он перевёл взгляд на Саиму, и тот кивнул на сарай.

   -- Смотри.

   -- Где? Ничего не видно.

   -- Да вон же!

   Тэйд вгляделся в темноту и, проследив направление взгляда Саимы, различил, наконец, скрюченную тень, крадучись продвигавшуюся от сарая к дому напротив.

   -- И ещё у колодца, слева, -- шепнул Саима.

   Тэйд осторожно повернул голову.

   Вторая тень, причудливо изогнувшись, подражая очертаниям и изгибам, слилась со стеной дома и застыла прямо напротив их окна.

   Вцепившись дрожавшими руками в подоконник, Тэйд был не в силах отвести беспокойный взгляд от зловещей фигуры. Они терпеливо ждали, не смея заговорить или даже вздохнуть, дрожа от страха и ужаса, пытаясь уловить каждый шорох или скрип. Дождь слабо, но настойчиво забарабанил в стекло. Тусклый свет Оллата, проникавший сквозь окно, высвечивал бисеринки пота проступившие на лице онталара.

   Тэйд безмолвно сполз на пол. Саима опустился рядом, машинально погладил настороженно взиравшего на него Вира.

   -- Что это? Что будем делать? -- спросил Тэйд.

   -- Не знаю, но уходить надо немедленно.

   -- Ночью?

   -- Ты, похоже, не понимаешь? -- яростно зашипел Саима.

   -- Понимаю, я готов, просто это так неожиданно...

   Тэйд вытер вспотевшие ладони о рубаху. Чувство, сильно похожее на панику, охватило его: он ничего не соображал и был сбит с толку.

   "Хорбутовы ноздри, -- подумал он, дрожа от ужаса, -- во что мы опять вляпались?"

   -- Может, переждём до утра? Или шум поднимем?

   -- Ну-ну! -- онталар был настроен куда решительнее его. -- А это тоже переждём?

   -- Что... -- Тэйд поглядел туда, куда указывал палец Саимы, и то, что он увидел, заставило его замолчать. -- О боги, что это? -- заикаясь, пролепетал он, ощущая удушливый ужас.

   Сквозь дверные щели в комнату вползали тонкие струйки тумана: зыбко-изумрудные волокна плавно перетекали с предмета на предмет, пробираясь меж ножками табурета, ныряя под кровати, воровато вползали под висевшую на вешалке одежду.

   В комнате воцарилось зловещее беззвучие, а затем, после нескольких секунд тишины, послышались слабые звуки; странные, жуткие.

   Тэйд и Саима напряжённо вслушивались в кочующие по коридору шорохи и скрипы. Страх мурашками пополз по коже, комнату заполнила непроглядная тьма, и тут Тэйд услышал, как кто-то или что-то скребётся в закрытую дверь.

   "Что за наваждение?" -- он сглотнул, похолодев от ужаса, и, не оборачиваясь, потянулся к столу, пытаясь нашарить хоть что-то, могущее послужить ему оружием.

   Он встал. Сделав шаг назад, он вдруг явственно почувствовал, как что-то коснулось его шеи сзади, и тут же, схватив лежавшую на столе вилку, полоснул ею наотмашь... но за спиной никого не оказалось...

   -- Ты в порядке?

   -- В порядке? -- голос Тэйда дрожал и был подавленным. -- Сильно сомневаюсь, -- заикаясь, произнёс он. -- Я точно не в порядке...

   -- Дай-ка мне вилку. Потерпи немного, я тебя выведу.

   -- Хорошо, -- нехотя ответил Тэйд, но, несмотря на то, что согласился и протянул руку, долго ещё не мог разжать пальцы, чтобы отдать своё трёхзубое оружие. Разум его словно онемел, глаза безумно метались по комнате -- от страха он был близок к помешательству.