В мирную, спокойную пору, в тучные, так сказать, годы, различить их сложно. Когда тебя с улыбкой просят принести кофе, или протестировать софт, или отшлифовать какой-нибудь вал, или сделать еще что-либо такое же безопасное и обыденное, начальник, который отдает подобного рода приказы, может быть любого типа - как истинный, так и назначенец.
Все меняется, когда наступает время форс-мажора. Заставить человека таскать для тебя каштаны из огня, задача нетривиальная. Если назначенец попробует поднять солдат в атаку, то, в лучшем случае, из этого ничего не выйдет, а в худшем - ему выстрелят в спину, но из окопов никто не поднимется.
Другое дело истинный руководитель. По каким-то неведомым психологическим законам, подчиненные боятся его больше смерти. Хотя казалось бы: какая разница от чего умирать - от пули любимого руководителя, или от вражеской? А вот подишь ты... прикажет такой начальник, и солдаты выбираются из окопов и с криком "Ур-р-р-р-р-а-а-а!!!" бегут навстречу смерти...
Так вот, так как Змей был истинным руководителем в самой высшей степени, а кроме того очень быстро соображал, то он мгновенно решил, что на этот раз идти самому в огонь совершенно необязательно - для этого найдутся другие люди.
- Принесите топор, - распорядился Гистас, а когда приказ был исполнен, молча ткнул пальцем в первого попавшегося сотрудника. - Подойди, - приказал он, а когда тот боязливо приблизился, снял со своих пальцев перстни, выданные ему Витусом. - Надевай! - приказал Змей обалдевшему от всего происходящего товарищу. "Первый попавшийся" наверняка чувствовал, что ничего хорошего его не ждет - что-то похожее ощущают животные, идущие на убой, ему очень хотелось незаметным ужиком выскользнуть из трюма и бежать сломя голову куда глаза глядят, но страх перед Змеем был сильнее страха перед неведомой опасностью, притаившейся за дверью, и он безропотно нацепил побрякушки, протянутые ему Гистасом. - Бери топор и руби дверь, - приказал Змей, - и ничего не бойся, - он покосился на Витуса, - у тебя защита от любого магического воздействия.
Перстни не подвели и с товарищем, взломавшим злополучную дверь, ничего плохого не произошло. Он распахнул ее и глазам всех присутствующих открылась небольшая коморка с работающей "Пирамидой Света". Зрелище для тех, кто видел было сколь пугающим, столь и завораживающим, а всем остальным артефакт просто внушал страх, без всякого завораживания. После того, как путь к Пирамиде был открыт, Змей вручил "первому попавшемуся" ловушку, а маг проинструктировал бедолагу, как ею пользоваться.
- Вперед! - приказал Гистас, слегка подталкивая в спину не спешащего начать движение сотрудника, - и ничего не бойся! - повторил он, снова бросив косой взгляд на мага, - у тебя непробиваемая защита от всего этого... - он кивнул в сторону пирамиды. - Давай! Шевели лапами! - слегка прикрикнул он на оробевшего подчиненного, никак не решавшегося перейти от состояния покоя к равномерному прямолинейному движению, а потом видимо решив, что кроме кнута не худо бы присовокупить еще и пряник, добавил: - С меня десять золотых! Шевелись! - и то ли обещанная награда, то ли отчетливое понимание, что идти все равно придется - так чего тянуть? "первый попавшийся" на негнущихся ногах двинулся вперед.
Он преодолел огненную завесу, словно это было не высокоэнергетическое боевое плетение, способное уничтожить любую активную протоплазму, а полоска утреннего тумана, и двигаясь словно робот, какими-то механическими движениями проделал все, что требовалось - накинул ловушку на "Пирамиду Света", сдвинул на край стола и запеленал. Магический огонь погас. Продолжая двигаться, как сомнамбула - пережитый шок все-таки давал о себе знать, "первый попавшийся" вернулся к Змею и протянул ему добычу. А тот, прежде чем принять бесценный груз, отсчитал обещанное золото и прямо на месте расплатился с героем поневоле.
И это было необычно. Обычно, настоящие герои, которые действительно совершили что-то героическое, не получают ничего, кроме взысканий и неполного служебного соответствия. Печеньки за них получают непосредственные руководители, или же начальники более высокого ранга. И это справедливо! - каждый сверчок знай свой шесток! А то у начальства нет, а этого "гер-роя", вишь ты, приставили! Непорядок!
После благополучного обмена золота на "Пирамиду Света", произведенного Змеем со своим подчиненным - а со стороны это выглядело именно так, произошел не очень красивый эпизод. Маг, до этого скромно стоявший в сторонке, неторопливо подошел к нечаянному герою, продолжавшему судорожно сжимать в потной ладошке вознаграждение за проявленный героизм. Подойдя к нему вплотную, Витус пристально посмотрел герою в глаза, немало того смутив этим действием, после чего протянул ладонь и негромко, но властно скомандовал:
- Перстни.
Герой растерялся - ведь затребованные ювелирные изделия он получил из рук своего главнокомандующего, ему, по всем писанным и неписанным правилам, их следовало и вернуть, а там дальше, как Дон решит: захочет - отдаст магу, не захочет - не отдаст, а он человек маленький. То, что Витус маг, знали практически все члены "Союза" - шила в мешке не утаишь, да и Гистас не делал из этого особого секрета. Так что ситуация складывалась, мягко говоря - щекотливая. Ошибешься и навлечешь на себя гнев Змея - лучше сразу утопиться, обзаведешься таким врагом, как маг - хуже только скорпион в штанах... да и то, пожалуй, неизвестно, что хуже. Товарищ загрустил, и чтобы хоть немного уточнить позицию начальства по данному вопросу, бросил беспомощный взгляд на своего руководителя. Ответ, который он прочел в глазах Змея был однозначен - НЕТ!
"Ну-у... нет - так нет!" - с облегчением решил герой, с которого свалилось тяжкое бремя выбора. Выбор за него сделало начальство.
Разумеется, этот быстрый обмен взглядами не прошел мимо внимания Витуса. Непонятно, какой реакции от него ждал Гистас и вообще непонятно зачем он затеял этот акт гражданского неповиновения - ведь перстни, по праву, принадлежали магу и были выданы им главе "Союза" только во временное пользование. Именно такой точки зрения придерживался Витус. Что имел в виду Гистас осталось неизвестным.
Не мог же он всерьез рассчитывать, что маг оставит в его распоряжении такие ценные артефакты? Хотя... кто его знает, на что Змей рассчитывал. Может просто хотел заставить Витуса обратиться к нему за помощью, чтобы он приказал отдать перстни - ведь против счастливого обладателя артефактов магия была бессильна и надавить на героя магу было нечем. Однако, в ответ на столь недружественный акт, Витус только ухмыльнулся. Как показал дальнейший ход событий, помощь ему не понадобилась.
Маг легко прикоснулся к одному из колец, щедро нанизанных на его тонкие пальцы, и в тот же миг герой с воплями принялся сдирать с себя оба злополучных перстня. Когда ему это наконец удалось, пальцы его были изрядно обожжены - кожа слезала с них лоскутами. После этого, Витус, не чинясь, сам нагнулся и подобрал отброшенные артефакты, хотя мог приказать это сделать любому из присутствующих, ну, кроме Змея, конечно, и вряд ли кто-нибудь промедлил с исполнением приказа - демонстрация наказания за непослушание была очень убедительна.
"Значит, защищает от любого плетения! - в бешенстве думал Змей, сохраняя при этом абсолютно безмятежное выражение лица, на котором не отражались ни его мысли, ни его эмоции. - От любого, кроме твоего? Так Искусник? - Гистас искренне улыбнулся Витусу, и надо честно признать - это был акт лицедейства высокого полета! - Ладно... лишний раз убеждаюсь: хороший маг - мертвый маг. Мы еще поговорим, после того, как вылечишь Джулию, а не вылечишь - тем более..."
Вряд ли эти мысли, или хотя бы общий настрой главы "Союза" были секретом для Витуса. Однако, никакого расстройства по этому поводу он не испытывал - видимо были у него на этот счет свои резоны. Маг быстро осмотрел содержимое каморки, или каюты, или отсека - черт его разберет, как будет правильнее, и приказал:
