– Это было давно, мне еще и пяти не исполнилось, – сказал Хакон.

В доме старосты было тепло, чаша с глегом согревала ладони, а пахнущий кардамоном и гвоздикой напиток успокаивал. Только сегодня уже было не до сна.

– Род Совн – старый. Я знаю, что они всегда жили здесь. Асмунд и его жена были толкователями снов, наши уважали их и любили. Чего уж тут… Моя мать, бывало, ходила к ним по несколько раз на месяц. Да и мудрые люди они были, всегда могли посоветовать и помочь. Жена Асмунда еще в травах разбиралась, могла дать зелье… ну, там, чтобы спать спокойно или головную боль снять.

Йорд стоял возле печи и, кажется, не собирался отходить. Староста ему не нравился, и рисе даже не скрывал этого. Впрочем, я разделял его чувства, но молча сжимал в ладонях чашу, чувствуя мерзкую слабость, – все же не стоило так резко использовать магию, можно было устрашить селян как-то по-другому.

– У Совна были дети: четыре сына и дочь Хильда. Похожи на родителей, от отца унаследовали способности к разгадыванию снов. Не знаю, как бы сложилась их судьба дальше, – парни уже были взрослыми, ездили в город, помогали тогдашнему старосте торговать. В общем, славные ребята – родителям на радость. Хильде едва исполнилось шестнадцать, девушка хозяйственная, хороша собой. Заглядывались на нее многие, неудивительно, что даже заезжий господин тоже…

– Что за господин? – спросил я.

Хакон вздохнул:

– Не знаю, господин Оларс. Помню кое-какие отрывки. Да и мал я был, особо рассмотреть не давали. Куда нам – важный господин из города, кто подпустит к нему деревенского мальчишку? Уже после, по разговору матери, я понял, что приезжал он к Асмунду. Они долго о чем-то говорили, а после господин вышел из дома, хлопнув дверью. А сам толкователь снов потом вылетел на крыльцо и вслед прокричал, что не будет насылать кошмары. И никаких дел иметь с этим ужасом не желает.

– Не припомните, как выглядел этот важный господин?

– Ну… – Староста нахмурился. – Помню, на нем был темно-серый плащ до пят, тело закрывал полностью – не разглядеть ничего. Уже потом я понял, что это немного… странно. На дворе лето стоит, а он так вырядился. Больше ничего.

– Совсем-совсем?

Надежда, что Хакон хоть мельком видел лицо этого господина, пропала. Староста только пожал плечами.

– А разве толкователь снов может насылать кошмары? – подал голос Йорд.

Староста вздохнул и покачал головой:

– Да кто теперь уж разберет? Асмунд был человеком честным. Однако после отъезда господина в деревне стало твориться неладное: начали умирать люди. При этом неясно было, что и как. Находили их утром прямо в постели – холодными, будто под снегом пролежали несколько часов. А потом…

Хакон замолчал, словно припоминая события минувших дней.

– Что потом?

– Потом кто-то сказал, что все беды пошли от Асмунда. Ночь – его стихия, да и со снами ладил только он. При этом будто кто околдовал людей, все отправились к дому Совнов. Называли Асмунда проклятым колдуном, будто он свел в могилу их родичей. Нас-то, детей, дома оставили, но крики были хорошо слышны с улицы. В общем, и впрямь безумие какое-то накрыло всех.

– А что натворил Асмунд? – Я сделал глоток глега. Темная история, явно без помощи «господина» здесь не обошлось.

– Ничего он не успел натворить – дом сожгли. До сих пор на краю деревни пепелище, но туда никто не ходит, место проклятым считают.

– Всю семью вот так просто? – Моему удивлению не было предела.

– Не совсем, – староста перевел на меня взгляд. – Совн с женой в доме остались, слушать их никто не захотел, вот и сгорели там. А после сыновья с Хильдой из города вернулись – они на ярмарке торговали. И откуда ни возьмись, снова господин этот в сером плаще появился. Младшие Совны, узнав о смерти родителей, собрались мстить, но… – Хакон вздохнул. – Превратил господин их в Холодные камни, а Хильда с горя утопилась в реке.

Мы с Йордом переглянулись.

– Ну а дальше-то что? Почему некк деревню в страхе держит?

– Так это ж Хильда. Мстит она нам, – вздохнул староста, – за смерть родителей. Первое время сильно лютовала, но потом кто-то из наших не выдержал, поехал в город и привез дроттена Спокельсе. Он-то и сумел некк обратно в Скьяльвинд загнать. Но сказал, чтобы мы не смели о ней вспоминать, а то вновь вернется. Да только Линд меня не слушал… Он Хильду и разбудил.

– Спокельсе… – проворчал Йорд. – Не нравится мне это имя.

А уж как мне оно не нравилось! Спокельсе – означает Призрак, второе имя Хозяина Штормов!

…На улице вовсю шла деревенская жизнь. Казалось, все, что произошло ночью, осталось в прошлом. Все были заняты дневными заботами. Едва мы вышли из дома Хакона, как староста появился на пороге.

– Господин Оларс!

Я обернулся.

– Вы… – Он сжал пальцами перламутровый амулет. – Мне очень жаль, что ваш спутник погиб… Если бы не Линд, то и беда не пришла бы. Но поймите и нас, слишком много жизней унесла она, мы боялись.

– Плох ваш дроттен был, – холодно ответил я. – Лучше надо узнавать, кого зовете на помощь.

Хакон вздрогнул, как от удара, и опустил голову.

– Если бы мы знали, кого позвать… Но не захаживают в наши края сильные маги, не говоря уже о Посредниках.

Я хмыкнул. Конечно, откуда им тут взяться?

– А вы присмотритесь, староста Хакон, возможно, и найдете Посредника.

С этими словами я быстрыми шагами вышел со двора. Настроение испортилось вкрай, но хотя бы стало кое-что ясно.

Остановившись посреди улицы, я огляделся. Ага, за деревней высокий холм, если забраться на него, то можно увидеть реку.

– Куда теперь? – осторожно спросил Йорд.

– Туда. – Я указал на холм.

Рисе удивленно приподнял брови, но спорить не стал.

Дорога оказалась не слишком долгой, да и день выдался на удивление теплый, поэтому внезапная прогулка вышла приятной.

– Что дальше? – спросил Йорд и, тут же споткнувшись о камень, выругался.

– Смотри под ноги, – бросил я, даже не оглядываясь на слугу. – Дальше хочу поглядеть на Скьяльвинд сверху. Обычно, когда прогоняют некк, на воде остается магический след. А если верить Хакону – дети Совнов превращены в камни. Значит, обязательно должно что-то остаться, хоть какой-то след.

– А почему вы сразу тогда не почувствовали?

– Как теперь понимаю, почувствовал, – я горько усмехнулся, – только не понял, природу распознать не сумел. Арве тоже чувствовал, поэтому все время смотрел на Скьяльвинд.

Ветер доносил запах реки и хвои; глубоко вздохнув, я остановился и огляделся. Так сразу и не понять, что тут неладно. Река и река, вон как блестит на солнце, даже глаза слепит, только ничего необычного здесь нет.

– Спокельсе, – протянул Йорд за моей спиной. – Я знаю это имя. Думаете… и здесь Хозяин Штормов успел натворить дел?

– Да, – кивнул я. – К тому же подозреваю, что господин в плаще тоже он.

– А может, кто-то из его слуг? – засомневался Йорд.

– Может, но чутье подсказывает, что все же это он сам.

Рисе замолчал. Еще немного посмотрев на реку, я понял, что ничего не добьюсь.

– Так дело не пойдет. Придется подготовить кое-что и поговорить с младшими Совнами.

– С кем? – Йорд был поражен. – С камнями?

– Да, есть один способ.

– И какой?

Я еще раз посмотрел на спокойные воды Скьяльвинд, потом перевел взгляд на слугу и чуть улыбнулся.

– Все просто, Йорд. Если хочешь говорить с камнями – научись молчать.

Я никогда не был магом. Даже учитель-южанин, приютивший меня и давший немало знаний, открыто говорил: колдовство для тебя – закрытая дверь. Кое-что я могу, но при этом намного хуже прирожденного мага, да и то потом чувствую себя словно Аян несколько часов выплясывал на мне традиционные ванханенские танцы. Единственное, в чем меня мало кто сумеет обойти, это ворожба мертвых – основное оружие Посредников. Но использовать ее постоянно – опасно. Никогда не знаешь, чем обернется тот или иной ритуал. А рисковать нужно с умом.