– Окей, – соглашается на такие условия женщина из Джидды. – Я хочу стартовать в определенное время в моем семейном, хорошо известном месте, поэтому сегодня буду только пассажиром и наблюдателем.

– Кто смел… – организатор весело улыбается.

– Тот и на коня сел, – заканчивает Марыся.

– На верблюда, – хихикает Фатима.

– Нет, мои дорогие, уже нет! – выкрикивает радостно Маха. – В машину!

Они рассаживаются в две машины и выезжают на завоевание Эр-Рияда. Водитель Марыси смотрит на нее с удивлением и возмущением, как будто ждет объяснения, почему знакомые ей женщины садятся в машину одни и к тому же сами ведут машину. Девушка, однако, не обращает внимания на нахальный взгляд и поворачивается к Фатиме. Молча они берутся для храбрости за руки, глядя на дорогу перед собой. «Слава Богу, там нет большого движения, – думают они мысленно, потому что Исра от волнения совершает ошибки.

– Не нервничай, справляйся, – старается Маха поддержать водителя. – Для тренировки и релакса покружимся немного на месте, а только потом начнем развлекаться.

– Это стресс, – поясняет Исра. – Ведь я каждый день езжу по более запруженным улицам.

– Знаю, знаю…

Женщина в возрасте сжимает зубы, когда в очередной раз на полном ходу они въезжают на «лежащего полицейского», который служит именно для того, чтобы водитель притормозил.

Маха предлагает:

– Проедемся еще раз по этой аллее. Так, для удовольствия. Посмотри, какой это красивый поселок, – говорит она спокойным, ровным голосом.

– Я готова, – Исра глубоко вздыхает и улыбается.

Первый шок прошел, и теперь она спокойно включается в движение большой современной дороги, носящей имя короля Фауда.

– Поворот!

– Action[96]! – довольная Маха делает вид, что делает руками хлопок, и включает камеру телефона.

– Что ж, выезжаю по улице Эр-Рияда, собственно, как первая женщина-водитель, – начинает Исра дрожащим голосом. – Почему в Саудовской Аравии мы, женщины, не можем водить автомобиль? Нет ведь ни одного официального постановления, никакого запрещающего документа, только фатва, выданная ортодоксальным имамом-шовинистом, который этой клятвой хотел, наверное, еще сильнее испортить жизнь саудовским женщинам. Конечно, немногие из нас работают, только двадцать процентов, но к этому количеству женщин, перемещающихся по городу, нужно добавить и тех, которые учатся, а их тысячи.

– Такая ситуация страшно осложняет жизнь, – перенимает инициативу Маха, так как живо интересуется этой темой. – На собственном автомобиле я могла бы выехать на работу в шесть тридцать, так как начинаю работать в семь. А должна пользоваться услугами такси, поэтому встаю в пять, чтобы поймать чуть свет хоть какое-то такси, ведь позже уже ни одного не будет. Все риядские женщины отправляютс в это время на работу, в университеты или отвозят детей в школу. Ужасно!

– Да, я согласна, – поддакивает Исра. – Большинство девушек пользуется такси, потому что нанимать личного водителя очень дорого. На это идет большая часть стипендии – девяносто процентов. Ведь ему нужно платить более трехсот долларов, а еще квартплата и питание.

– Но прежде всего ты должна иметь свободную комнату с отдельным входом, что в жилом корпусе или студгородке невозможно. Кроме того, мужчина не может жить под одной крышей с женщиной, не принадлежащей к его семье, это бы ужасно стесняло!

Профессор смеется.

– Представляешь себе чужого пакистанского шофера, пользующегося твоей ванной только потому, что ты не можешь водить машину?

Теперь они уже обе лопаются от смеха.

– Только богатые содержат таких работников в отдельно стоящих служебных помещениях, располагающихся в саду при их виллах. Ситуация, существующая в Саудовской Аравии, – это петля на шее среднего класса и бедного населения!

– Я, желая выйти из этого тупика и хоть немного сэкономить, в конце концов за собственные сбережения купила машину, ведь это дешевле, чем я заплатила бы за шофера, – красноречиво повествует саудовка, уже полностью расслабившись.

– Вот и прекрасно! – поздравляет помощница и собеседница. – Хороший выход из положения!

– Не совсем, потому что проблемы начались уже при покупке автомобиля в автосалоне. Почти двадцать процентов женщин покупают машины за собственные деньги. Но не могут его на себя зарегистрировать!

– Расскажи почему?

– Потому что мы являемся худшей, неполноправной частью саудовского общества, – поясняет грустно Исра. – Саудовская Аравия – это страна только для «орлов», то есть для наших милых мужчин.

– Черт возьми! Столько лет здесь живу, а по-прежнему не могу к этому привыкнуть! – произносит в волнении египтянка. – И что ты сделала?

– Мой отец был тогда в командировке, в отъезде, у меня нет брата, а на дальнего двоюродного брата я не хотела оформлять договор. Неизвестно, что ему придет в голову. Я ему не настолько доверяю. Поэтому отец должен был написать на мое имя доверенность, будто машина для него. Видно, неплохие деньги заплатил иностранному нотариусу за печать и пересылку с курьером, чтобы я, взрослая и финансово независимая женщина, могла купить себе машину.

– Сэкономила что-нибудь на этом? – спрашивает Маха.

– Что ты! Нанятый водитель, полный кретин, шустрая нога, разбил мой новый автомобиль в течение двух недель!

– Черт побери! В этой прекрасной некогда стране доходит до таких парадоксов в отношении угнетаемой половины общества! Делают вид, что ее не существует.

– Да, но чересчур много народу к этому привыкло, и такая ситуация становится обыденной. Но так нельзя! Так невозможно жить! – нервничая, Исра отрывает руки от руля, а Маха сжимает губы.

– Поэтому мы вынуждены уезжать за границу, чтобы понять, чего мы стоим, ощутить чувство собственного достоинства! Ну, скажи мне! Почему?!

– Что ж… А знаешь, что меня больше всего смешит?

Наблюдатель решает взять инициативу, продолжая дискуссию, чтобы не дошло до аварии. Машина в руках возбужденной женщины буквально летит по трассе.

– Что же?

Исра делает пару глубоких вдохов и немного успокаивается.

– Когда мужчины куда-то уезжают, например с друзьями на пару дней на охоту в пустыню или на месяц в командировку, то оставляют нас, вообще не беспокоясь. В то же время мы в этой стране недееспособны.

– Ну, да! Ты права! Отец всегда мне говорил, что будет за меня молиться, – иронизирует она.

– Прекрасно, но долетишь ли на словах молитвы на занятия или в продуктовый магазин, чтобы не умереть с голоду?

– Тяжелое дело, – лицо Исры становится ехидным.

– Парни оставляют нас со всем балаганом на голове: дом, дети, работа, обязанности. Они знают, что мы ответственные и справимся. Но мы в то же время не настолько ответственные, чтобы водить машину и хоть немного облегчить себе жизнь! – преподавательница возбужденно размахивает свободной рукой.

– Такая мобильность чрезвычайно бы нам помогла!

– Сейчас расскажу тебе, что меня больше всего поразило…

Маха говорит серьезно.

– Я, старая женщина, мать двоих взрослых детей. Но профессор университета, доктор наук, должна упрашивать своего сына, совсем юнца, чтобы он отвез меня в магазин или к врачу, – заканчивает она рассказывать театральным шепотом и смотрит весело вдаль. – Когда он был младше, я должна была отрывать его от компьютерных игр и насильно усаживать за руль!

– Что ни город, то норов, но в современном мире нужно все же придерживаться каких-нибудь международных конвенций и постановлений, ты не считаешь?

Исра плавно обходит медлительного водителя и свободно въезжает в проезд, ведущий к дому отца, где они с мужем остановились.

– Когда мне было двадцать три года, я получала водительские права в Чикаго и была старше всех, что в целом не означает, что к экзамену допускаются дети, – отвечает она спокойно. – Практически во всем мире нельзя водить автомобиль тем, кому нет шестнадцати. А позже какое-то время нужно водить в сопровождении совершеннолетнего, у кого есть водительские права.