Он небрежно пожал плечами.

– Столько, сколько нужно, чтобы удовлетворить меня. Как правило, две или три.

Она открыла рот, но только на секунду. Очевидно, это была его очередная попытка

отпугнуть еѐ – лучше бы это так и было. Она решила поддержать игру, притворяясь

любопытной.

– Поочередно или все одновременно?

Он выглядел удивлѐнным, а ещѐ так, будто вот-вот рассмеѐтся, однако этого не

произошло.

– Это интересное замечание. А что касается твоего первого вопроса, я не был

помолвлен. Но я думал начать ухаживать за своей соседкой Элспет Шоу, после того как

уложил бы твоего брата в могилу.

Доля правды в этом утверждении заставила Брук съѐжиться. Она вспомнила, как ей

думалось в Лестершире, что он может быть влюблѐн в другую девушку. Однако она помнила

и о том, как Гэбриел поведал ей, что Доминик был последним носителем имени Вульфов и

хотел, чтобы так и оставалось. Это не означало, что он не женится, только то, что он не

желает иметь детей. Но если это было правдой, то у неѐ было право знать, не так ли?

Особенно с учѐтом того, что она-то хотела детей.

– То есть Вы намеревались жениться, но никогда не притрагиваться к своей жене?

Он нахмурил брови.

– Откуда, чѐрт побери, у тебя такие идеи?

Еѐ щеки слегка порозовели. Гэбриел солгал ей? Но ей не стоило спрашивать! Это

означало, что мысль о том, что они никогда не разделят постель, могла беспокоить еѐ по

другим причинам, нежели дети.

Она быстро объяснила:

– Это был логичный вопрос. Гэбриел сказал мне, что Вы хотели стать последним в

роду носителем имени Вульф.

Доминик фыркнул.

– Этой мыслью я поделился с ним однажды ночью, давным-давно, когда был в

стельку пьян. Я не думал, что он решит, будто я говорил серьѐзно.

– То есть Вы не имели этого в виду?

– Имел, но не дольше недели. Это была глупая мысль, появившаяся из-за…

Она удивилась, почему он не закончил, но догадалась:

– Из-за проклятия?

Он смерил еѐ изучающим взглядом.

– Нет, из-за насмешек, которые эти слухи породили, достигнув Лондона. Молодые

щѐголи в этом городе считали, что если станут выть, как волки, когда встретят меня на

улице, это будет забавно. Что, не знала, за кого тебя сосватали?

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

По его лицу было видно, что он доволен своей последней фразой. Брук была готова

фыркнуть. Однажды она посмеется над тем, как он использовал любую возможность, чтобы

оттолкнуть еѐ. Она не сомневалась, что он только что сказал ей огромную ложь, и решила

выпытать правду.

– Никто не осмелится поступить так с Вами, зная Ваш грозный вид, когда Вы злитесь.

Они испугались бы, что Вы убьѐте их на месте. Так что же на самом деле заставило Вас

захотеть прервать свой род, даже если эта мысль властвовала над Вами всего неделю?

Он долго и пристально смотрел на неѐ. Она действительно только что назвала его

лжецом, с опозданием поняла девушка. Может быть, ей уже пора ретироваться из комнаты…

Но затем он признал:

– Потому что как раз в тот момент умерла моя сестра, и я был в глубоком отчаянии,

без какой-либо надежды на будущее. Но теперь месть твоему брату освещает моѐ будущее.

Вот это звучало правдоподобно. Она ждала, не станет ли он снова просить еѐ уехать,

ведь это довело бы его месть до конца, лишив еѐ семью всего. Или только смерть Роберта

удовлетворит его?

Но он не сказал этого, вместо этого он признался.

– Инциденты с воем на самом деле случались, но всего два раза и с разницей в

несколько лет. Это были просто студенческие розыгрыши. Не то чтобы я не разозлился в

первый раз. Но когда я поймал одного из ребят, он так испугался, что признался, что это

было вступительное испытание для школьного братства… Было бы, если бы я их

проигнорировал. Второй раз это была большая компания молодых парней, этакие храбрецы,

как я думаю. Но со мной в тот день шли двое школьных друзей, Бентон Симонс и Арчер

Гамильтон. Бентон преследовал их до конца улицы. Двое оставшихся просто стояли там,

помирая со смеху от того, как быстро сверкали пятками их друзья. Смеялись до того

момента, пока Арчер не ударил одного и не дал другому пощѐчину своей перчаткой,

услышав в ответ «Не будь ублюдком», прежде чем тот парень тоже убежал восвояси. Арчер,

конечно, не стал бы вызывать его на дуэль из-за такой ерунды, но я в своѐ время здорово

посмеялся.

Она не поверила своим ушам, он правда поделился с ней воспоминанием? Это был

другой человек внутри волка, тот, которого она ещѐ не встречала, тот, с которым, возможно,

она сможет однажды вместе посмеяться. Тот, которого она сможет полюбить. Но затем она

вспомнила, что у него были планы на жизнь, особенные планы, которые она разрушила…

Хотя, нет, это сделал еѐ брат. Она могла только гадать, что такого натворил Роберт, что

запустило это череду ужасных событий.

Брук собиралась спросить снова, но прикусила язычок. Разговоры на эту тему

вызывают у него гнев. Она уже достаточно надавила на него. И у него была гостья, с которой

он предпочѐл бы провести свободное время.

– Не позволяйте своей подружке утомить Вас сегодня. Ваш главный друг сейчас – это

отдых. Я вернусь утром, чтобы проверить рану.

– Ты вернѐшься сегодня к ужину, как уже вошло у тебя в привычку.

Она не собиралась спорить или присоединяться к нему за ужином, если Присцилла

Хайли оставалась в доме. Как будто она не знала, что он задумал, заявляя ей в лицо, что у

него были и будут любовницы независимо от брака.

– Ты уже решила окончательно уехать? В таком случае можешь отдать мазь Сцилле.

Она возьмѐт на себя заботу обо мне сегодня вечером.

Брук не ответила, но, выходя из комнаты, постаралась погромче хлопнуть дверью.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

ГЛАВА 23

ЛЕДИ ХАЙЛИ проводила послеобеденное время в комнате Доминика. Брук же

коротала эти часы в своей спальне, вышагивая около стены, которая отделяла еѐ комнату от

комнаты Вульфа, и пыталась услышать, о чем они разговаривают. После того как она целую

неделю ухаживала за Домиником, еѐ страшно злило, что он смог так быстро переключить

своѐ внимание на другую женщину. Теперь она поняла, почему еѐ брат сказал родителям в

том разговоре, который она подслушала, что «волк еѐ не примет». Просто Доминик привык к

компании красивых, утончѐнных женщин.

Она же не была ни красивой, ни утончѐнной, а лишь являлась постоянным вопиющим