Дерби, Дербишир - конечная, самая северная точка их путешествия. Именно здесь им придётся расстаться с Землёй Джейн Остен, с её героями. Составляя маршрут, путешественницам пришлось учитывать множество, зачастую, трудно совместимых, условий. И главные из них - время, и, совсем не стоит этого стесняться, средства. Из Хэмпшира, Винчестера по железной дороге можно было попасть и в Брайтон и в Бат. Хорошо было бы задержаться в Бате. Здесь в Нижних и Верхних залах, в Галерее - Бювет, театре, на променаде Кэтрин Морланд познакомилась с Генри Тилни, здесь начался и расцвёл их нежный, юный, бесхитростный роман. И здесь же, на этих самых улицах, в тех же залах и галереях встретились, скорее - заново нашли друг друга Энн Эллиот и капитан Уэнтуорт. У обоих, умудрённых годами и обстоятельствами, хватило мужества и любви искренне объясниться, открыть друг другу свои сердца с тем, чтобы никогда - никогда больше не расставаться. Но Бат, чопорный, помнящий лучшие времена Бат, такой дорогой (во всяком случае, для путешественниц) город, ч то задержатся в нём более, чем на сутки они позволить себе не могли. Хотя от Бата "рукой подать" - всего 20 миль до Лайма. Вот бы пройтись по знаменитой стене гавани Кабу ( Coob), вновь вдохнуть морской воздух, так отличного в Лайме от Брайтонского побережья, Ла-Манша. Ведь именно здесь познакомилась с "морской семьёй" капитана Уэнтуорта Энн Эллиот, здесь начали они, наконец-то, понимать друг друга. Но, как попасть в современный Лайм - Роджис, крохотный курортный, даже и не городок, посёлок на западе графства Дорсет? Последний поезд пришёл сюда в 1956 году! Да и на Ла-Манше, в том же, Брайтоне, они уже были! Что может быть нового, интересного - скрипя сердце, уговариваешь себя.
По тем же причинам не побывали они и в Портсмуте. А ведь отсюда по инициативе миссис Норрис, вялой доброте леди Бертрам и взвешенному согласию сэра Томаса привезли маленькую Фанни Прайс в Мэнсфильд Парк. И сюда же, под отеческий кров отправил сэр Томас повзрослевшую Фанни. Более чем скромный дом отставного капитана Прайса должен был отрезвить, привыкшую жить в роскоши и элегантности, девушку, излечить разум, который сейчас надобно считать поражённым болезнью. В Портсмут за Фанни приехал самый лучший на земле Эдмунд, чтобы забрать её, навсегда возвратить под сень любимого Мэнсфил Парка. В Портсмут, большой порт на побережье Ла-Манша можно было попасть, сделав крюк по дороге из Винчестера в Брайтон, или на обратном пути. Но ... К "доводам рассудка" следует прислушиваться и в современной жизни. Как-то так.
Поезд прибыл на вокзал Юстон (Euston). И, не успели леди выйти на перекрытый высокой стеклянной крышой перрон, как тут же оказались втянуты в ритм большого города. Гостеприимно распахнул двери перед "старыми знакомыми" отель Президент (President Hotel) - еще несколько дней они могли провести в Лондоне.
Путешествие в Англию Джейн Остен, к сожалению, закончилось. Воспоминания, фотографии, видео, несколько камней с побережья Брайтона - все это, бережно упакованное, будет ждать своего часа; они же, путешественницы, должны теперь по возможности полнее использовать оставшиеся дни. И первая заповедь - подарки! Конечно, никто не ждал ничего особенного и не настаивал - привези, привези. Наоборот, как всегда, все говорили - не трать деньги и время, никому это не нужно... Но в душе каждого из нас живет ребенок, ждущий подарка из далекой страны, а тому, кто должен привести этот подарок, так приятно и интересно его искать, прикидывая, чем именно он может порадовать друга. И в первый день по возвращении в Лондон путешественницы решили, прежде всего, озаботиться подарками. Недалеко от гостиницы на Саутгэмптонской линии (Southampton Row) был магазин сувениров, но кто же покупает подарки рядом с домом!! В лавочках и магазинчиках Лэйстер-сквер они нашли тот же джентльменский набор подарков. Зато на прилавках Ковент Гардена (Covent Garden) было такое изобилие и разнообразие - глаза разбегались. Вокруг бурлила толпа, выступали артисты. Где-то здесь затерялась Элиза со своей цветочной корзинкой, или она приходила только вечером, к театральному разъезду? Купив несколько понравившихся сувениров, путешественницы не смогли не задержаться, хоть на недолго почувствовать себя, теоретически, участницами, а, на самом деле, лишь сторонними зрительницами этого бесконечного круговорота. На сегодня у них было запланировано посещение еще нескольких музеев, и надо было поспешить, в первый раз, воспользовавшись лондонским метро (Tube). Сделав несколько пересадок под землей, отметив, что московское метро "таки самое-самое", путешественницы вышли на Бэйкер-стрит (Baker street) к памятнику знаменитого сыщика. Молодой человек, обмундированный под Холмса, и даже с трубкой, собирал всех желающих отправиться в музей имени Холмса; другие молодые люди не менее энергично формировали группы в музей мадам Тюссо. Поинтересовавшись, "почем стоит посмотреть?" и на что в музее знаменитой Мадам, наши "мадам" решили, что за такие деньги они прогуляются до музея Шерлока Холмса. Благополучная, уверенная в себе улица привела их к музею знаменитого сыщика. Двери музея были полуоткрыты, но до очередной экскурсии по экспозиции оставалось еще довольно много времени, к тому же начал накрапывать дождик, и путешественницы зашли в маленькое уютное кафе. Здесь, за чашкой чая и пирожными они переждали дождь, а заодно и спустили выделенные на "мадам Тюссо" средства.
Дождь кончился, а вместе с ним прошло и желание осматривать музей Холмса. Путешественницы отправились в манивший их свежей зеленью Риджент-парк (Regent"s Park). Посмотрели, как рабочие обновляют клумбы, высаживая свежую цветочную рассаду, как молодой фотограф прилаживает аппаратуру, стремясь выстроить наиболее выигрышные кадры для отдыхающих в сюрреалистических позах лебедей. Здесь на берегу озера они вновь увидели и серую цаплю, и полюбившуюся им "фулику атру" (fulica atra). Набродившись уютными аллеями и надышавшись чистым, промытым дождем воздухом, путешественницы спустились в подземку (Tube) - чтобы попасть в галерею Тейт (Tate gallery), надо было пересечь всю центральную часть города. В светлых залах расположенной на тихой набережной Темзы галереи Тейт как старых знакомых приветствовали они картины Гейнсборо, Констебля, Тёрнера. И сейчас после путешествия, картины Констебля стали более узнаваемыми: вот такой же пейзаж они видели там-то, а это очень похоже на..., а портреты Гейнсборо как будто перевезли из галереи Аббатства Кок (Calke), и они любовались не только техникой исполнения, мастерством художников, но радовались своей, как бы, причастностью. А вот Тёрнер поражал и восхищал своим светом, необыкновенными цветовыми решениями. Трудно было отвести взгляд и, в то же время, невозможно было вобрать, осмыслить всю волшебную палитру его красок. Переполненные впечатлениями, путешественницы вышли на набережную.
Современный архитектурный ансамбль на противположном берегу реки привлек их внимание. По мосту Воксхолл (Vauxhall Bridge) они перешли Темзу и за фасадами в стиле "модерн" обнаружили совсем другой город: небольшие, очень скромные дома, довольно непрезентабельного вида улицы, прохожие, вид которых красноречиво говорил сам за себя. Путешественницы не были наивными девочками и хорошо, даже слишком, знали, что почем в этой жизни, потому то, что они увидели, не могло их слишком удивить. Но "переход" с одной стороны реки на другую был неожиданно резок и потому достаточно неприятен.
- Что ж, этого и у нас дома много.
- Давай сделаем вид, что мы не переходили реку, оставим социально-
экономические проблемы до лучших времен.
Так они решили, возвращаясь на пристойную набережную Милбэнк (Milbank).
Следующий день обещал быть теплым и солнечным. По прогнозам синоптиков осадков не ожидалось. (Лёгкий дождик, подобный вчерашнему, на Бэйкер-стрит, по меркам туманного Альбиона, не в счёт). Путешественницы хотели как можно полнее использовать оставшееся у них время. Поэтому быстро позавтракав, они отправились в путь. Привычной дорогой мимо Британского музея, перейдя Оксфорд-стрит, мимо Лейстер-сквер они вышли на Трафальгарскую площадь. Час был достаточно раним для туристов, но не для голубей. Адмирала Нельсона бесчисленные, откормленные, наглые птицы, несомненно, считали своим "лучшим другом". Путешественницы решили на прощанье зайти в Национальную Галерею. Как и в прошлый раз, здесь было довольно много посетителей. Почти в каждом зале - на это они обратили внимание и в первое посещение - проводились уроки со школьниками. Одетые в форменную одежду (у каждой школы свою), ученики, в зависимости от класса и, соответственно, возраста, получали разные задания. Одни пытались скопировать изображения понравившихся им животных, с другими преподаватель беседовал у жанровых полотен, стараясь заинтересовать и вовлечь в дискуссию как можно большее число детей. В других залах, у других полотен читали недлинные эмоциональные лекции для групп старшеклассников. Ученики вели себя тихо, дисциплинированно, и это не могло не вызывать уважения. Путешественницам очень хотелось еще раз увидеть работы Констебля и Гейнсборо, поэтому, особенно не задерживаясь в других залах, они прошли к интересовавших их полотнам. Вот именно сейчас пейзажи и портреты Гейнсборо заговорили с ними в полный голос, стали понятны и близки. Можно было бы часами любоваться лесом или разливом реки, или едущей на ярмарку телегой, или восхитительными милыми личиками дочерей художника. А можно было, отдав должное величественной осанке и модной одежде Миссис Сиддонс (Mrs. Siddons), просто представить себя на утренней прогулке с семьей мистера Халлета (Mr.Hallett). Почувствовать легкое дуновение ветерка, вдохнуть свежий утренний воздух; и отсюда, с пригорка, полюбоваться знакомым пейзажем. Ощущение причастности было настолько ясным, а желание оказаться "по ту стороны рамы" столь сильным, что только случайно обращенный кем-то вопрос разрушил очарование. Возвращаться в действительность было грустно и тревожно. Что-то осталось там, "по ту сторону", что-то звало обратно ... Но, вменяемость - во всеобщем представлении - надо подтверждать. Они полюбовались точными колоритными пейзажами Констебля, восхищенно замерли у полотен Тёрнера... Но время, время...
