В некоторых вариантах той же былины встречаются более акцентированные подтверждения особой значимости хоботов. Так, в варианте, опубликованном ростовским издательством 'Феникс' [19], о количестве голов Змея даже не упоминается, но неоднократно подчёркивается, что основная опасность исходит именно от хоботов. В варианте, изложенном толкователем А. Нечаевым, мать Добрыни, провожая сына на повторный бой со Змеем, советует ему прежде всего отрубить Змею хоботы, ибо только в этом случае 'истощится сила змеиная'. Кроме того, в некоторых произведениях русского эпоса упоминается, что хоботы Змея светились молниями. А это может указывать на то, что именно хоботы являлись основным, наиболее мощным инструментом энергетически-полевого воздействия драконов на людей и, в целом, на окружающее драконов пространство.
С учётом этих сведений представляется вполне оправданным, что злобный разумный дух свои жизненно важные органы держал подальше от поля боя. Под удары же вражеского оружия он подставлял не их, а бутафорские головы, зная, что люди именно головы, а точнее, содержащиеся в них мозги считают самым важным органом существа материальной природы. Но дух - существо нематериальной природы, и мозгов (в нашем понимании) у него нет; зато понимания, на какие действия подвигнут нас в том или ином случае наши мозги, вполне достаточно.
'Налетел на молодого Добрынюшку,
Говорил-то Змеище таковы слова:
'А теперь ты, Добрынюшка, в моих руках,
А в моих руках да в моей воле!
Что я похочу, то над тобой и сделаю:
Похочу - Добрынюшку в полон возьму,
Похочу - Добрынюшку огнём пожгу,
Похочу - Добрынюшку в себя пожру!'
В источнике [8] перечень произносимых Змеем угроз несколько иной:
'Захочу я ныне - Добрынюшку цело сожгу,
Захочу - Добрыню в хобота возьму,
Захочу - Добрынюшку в полон снесу'.
Здесь угрозы 'в себя пожру' уже нет, зато после угрозы 'сожгу' появляется не звучавшая ранее угроза 'в хобота возьму'.
Источник [3] угрозу 'сожгу' вообще не приводит, словно Змей не слишком верит в её действенность, заменяя её угрозой 'потоплю' как более реальной в тех специфических условиях. Также этот источник приводит объяснение, каким образом Змей относил пленников в полон:
'Захочу - тебя, Добрыню, теперь потоплю,
Захочу - тебя, Добрыню, теперь съем - пожру,
Захочу - тебя, Добрыню, в хобота возьму,
В хобота возьму Добрыню, во нору снесу'.
Здесь фраза о хоботах звучит уже не столько как угроза, сколько как настойчивое, но при этом довольно милосердное предложение. Мол, наилучший для тебя выход - полон; и даже идти тебе до норы не придётся, сам тебя туда снесу. Так что, если не дурак, просись в хобота.
Вне сомнений, угрозы 'сожгу', 'потоплю' произносились Змеем ради побуждения противника соглашаться на полон. А вот если глупец не согласится на это предложение, то - либо 'в хобота возьму', либо - 'в себя пожру'.
Формулировка 'в хобота возьму' информирует о том, что Змею, для того чтобы уверенно 'взять', то есть поднять и унести человека (тем паче - богатыря), недостаточно усилий (мощности силового поля) одного хобота. Потребуется их несколько. Вывод: чем больше имелось у Змея хоботов, тем он был энерговооружённее; и, в полном соответствии со словами матери Добрыни, сильнее и опаснее.
Вероятнее всего, поле, создаваемое беспроводной катушкой хобота, имело гравитационную природу. В самом деле: глупо предполагать, что 'хобот' бесплотного духа начинён мускулатурой анаконды. Электрические и магнитные поля тоже можно исключить из рассмотрения: они человека, обладающего значительным электрическим сопротивлением и не склонного к намагничиванию, на весу не удержат. К тому же - изрядно подпортят качество продукта, а именно - психическую энергию человека.
А вот если дух мог с помощью управляющих гравитацией хоботов, обмотанных вокруг чьего-то тела, зажать его в тисках повышенного гравитационного поля, а снизу подпереть хоботом, генерирующим энергию антигравитации, то и переносить тяжесть не составило бы для него особого труда, и нервная система усмирённого человека пришла бы в состояние покорного ужаса. А ужас в наибольшей степени стимулирует бесконтрольные выплески зарядов психической энергии; которые и потребляются паразитирующим на этом духом.
Но: достаточно эффективным подобное полевое воздействие могло быть только в том случае, если энергопроводы хоботов были обмотаны вокруг жертвы. Во-первых, это давало возможность использовать энергию всего энергопровода, а не его небольшой отдельной части. Во-вторых, как гласит ньютоновский закон тяготения, сила гравитационного взаимодействия (в данном случае - воздействия) обратно пропорциональна квадрату расстояния между объектами. То есть - при частичном контакте с хоботом, а тем паче - при отсутствии контакта, при некотором, даже малом удалении от хоботов сила их воздействия многократно уменьшалась. Но это же означает, что человек мог оказаться в объятиях хоботов только в том случае, если он практически не сопротивлялся заключению его в эти объятия. Если бы он активно вырывался, отбивался, удалялся, не давал себя обхватить, то воздействие хоботов на него было бы значительно слабее. Кроме того, сопротивляющийся человек мог повредить, разорвать драгоценные для чудища хобота (или, по крайней мере, покрывающую их 'кожу'), в результате чего дракон вынужден был бы ослабить, а то и прекратить попытки силового воздействия.
Формулировка 'в себя пожру', по сути, является повтором предложения соглашаться быть отнесённым в полон. Меняется только место походного заключения: не 'в хобота', а 'в себя'. Мол, полезай сам ко мне в глотку, если хочешь остаться жив и цел; и тогда я тебя не сожру (разжёвывая, по частям), а 'в себя пожру'. То есть - помещу в себя, проглочу целиком; сделаю так же, как то делали морские чудища с поставленными для них на край берега жертвами. А те, как известно, иной раз возвращались живыми и невредимыми из морских глубин.
Создаётся впечатление, что Змей, говоря словами басни Крылова, совсем без драки хотел попасть в большие забияки. Хотя у него, в отличие от Моськи, имелся не один способ воздействия на оппонента - бесконечно лаять, а целых три.
Первый способ - прямое энергетическое воздействие. Пользоваться таким способом часто и активно духи, очевидно, не могут. Энергия - это их жизнь, их кровь; и проливать её они будут только в случае крайней угрозы собственной жизни или в случае уверенности в безусловном восполнении сделанных затрат.
Второй способ - прямое командное воздействие. Но для этого они должны суметь влезть к человеку в душу и, укрепившись там, овладеть его разумом. А уж затем, от имени разума отдавая те или иные приказы, побуждают человека к выгодным для них действиям.
Третий способ - косвенное, психологическое воздействие. Мелкие, энергетически слабые духи лукавства и соблазна побуждают человека к тем или иным поступкам, направляют его в свои сети, воздействуя на его греховные слабости и пороки. Драконы, как духи крупные, энергетически мощные действуют более жёстко и решительно: активно воздействуют человеку на психику, пытаются запугать его, устрашить, привести в состояние нервного ступора и абсолютной покорности. И отступают ('растворяются в воздухе' или притворяются убитыми) только в случае непобедимой стойкости своего противника.
Но Добрыня, в отличие от нас, о том, что Змей - не говорящее животное, а потусторонний дух, не знал; и не сомневался, что Змей вполне способен свои угрозы воплотить в действия. Так что отказывать Добрыне в мужестве и отваге нет ни малейшей причины. Тем паче что Змей приноровил свой прилёт к тому моменту, когда Добрыня купался в реке и, в силу этого, был голым и совершенно безоружным. Тем не менее на угрозы Змея Добрыня не поддался, но
'...нырнул от бережка до бережка,
Выходил Добрыня на крутой берег.
Тут Змеище Горынище проклятый,
Он стал на Добрыню искры сыпати,
Он стал жечь да тело белое!'
