Примерно также поступали крупные скандинавские драконы и большинство 'наших' Змеев Горынычей. Потерпев 'поражение', они сразу же приступали к исполнению последнего акта разыгрываемой им пьесы - трагедии мучительного умирания, с протяжными криками, мучительными стонами, ужасными конвульсиями и изливанием из только что перерубленной шеи потоков пенистой крови. Причём, заметьте, кровь всегда лилась только из последней шеи; из тех двух, что были перерублены ранее, не проливалось ни капли. Экономия ресурсов называется! По той же причине особо крупные драконы не разменивались на 'отращивание' отрубленных голов.

Точнее, не отрубленных, а отделённых, отброшенных самим чудищем. А что чудищу оставалось делать? Иначе пришлось бы объяснять, как получилось, что меч, не задерживаясь, 'прорезал' ему шею и вышел с другой её стороны, но голова осталась на месте. Да, весьма не исключено, что объяснить противнику данную странность и, соответственно, удивить его удалось бы; но, как мы уже выяснили, целью чудищ являлось не удивлять, а ужасать. Чудища питались энергией негативных человеческих эмоций; а любое удивление несёт в себе тенденцию любопытства как стремления к новому знанию. Но процесс познания не может не иметь своим движителем заряд положительной энергии; которая, по всей очевидности, не усваивается организмом страшилищ, а то и является для них губительной.

К тому же - удивившемуся, заинтересовавшемуся противнику может возжелаться всмотреться в чудо чудное внимательнее. А если он - русский, то захочется и пощупать странное чудище: 'Эй, приятель, а не притворяешься ли ты всамделишным и настоящим? А то очень уж ты похож на клубы дыма, обтянутые чешуйчатой кожицей'.

Нет уж; для чудища лучше потерять все свои головы, чем вернуть людям потерянный ими разум. Они верят, что - отрублено? Пусть будет отрублено; отделил голову, как ящерица хвост, и - срочно, пока никто не увидел через щель отруба, что внутри - пустота, выдувай наружу очередной муляж. Или - 'умирай'; и - срочно выливай запасы 'крови'. (Не правда ли, весьма напоминает ту уловку, что применяют бомбардируемые глубинными бомбами подводные лодки?) Причём 'крови', как отмечают все источники, выливается из чудищ так много, что всё пространство вокруг чудища бывает залито ею.

Зачем такой расход дефицитного материала? А чтобы агрессор не осмелился ковыряться в останках чудища. Кровь-то - 'ядовитая'! А то вдруг высмотрит что-то из того, на что раньше внимания не обращал. Либо, того хуже, попытается отпилить кусочек дракона на память, да и обнаружит то, что ему знать не положено.

Что обычно происходило после победной для какого-то героя битвы? Видится такая картина: вонючее окровавленной чудовище, продолжая легонько конвульсировать, лежит на поле боя. Герой, нагруженный чудовищными сокровищами и соответствующей славой, уходит, шатаясь от физической и нервной усталости, подальше от заражённой кровью местности. По дороге он скромно и небрежно, не останавливаясь, сообщает робко выглядывающим из-за укрытий местным жителям о совершённом им великом подвиге. Счастливая весть мгновенно распространяется по округе. Вскоре люди огромной толпой примчатся посмотреть на мёртвое чудище, но... ничего, кроме поляны, истоптанной ногами победоносного героя, не увидят.

Дракон-то - не дурак; не стал ждать их, собрал все свои временно разделённые части в новое обличье да и перебрался на другое место жительства. А если прежняя пещера очень уж удобная, да и дракон нравом понаглее, то через какое-то время вновь там объявился. Но, конечно же, внёс кое-какие изменения в свою внешность. Был большим, стал чуть меньше, был без рогов, надел рога. Мол, я - не я, и рожа не моя. Но при этом остался таким же наглым и свирепым.

Вот, кстати, и ответ на вопрос, почему археологи не обнаружили ни одной косточки из останков какого-то из чудищ. А они и не могли их обнаружить. Не было косточек. И не было останков. Что вовсе не означает, будто не было и чудищ. Были; и до сих пор живы и здравы; в том числе - и те, что 'погибли'. Просто сейчас они не рискуют выползать в зримом облике на поверхность. При современных видах имеющегося у людей вооружения это не только глупо, но, для любого из страшилищ, ещё хуже и ещё опаснее: смешно. Пришла пора действовать иными способами.

Но об этом - несколько позже; а сейчас попытаемся взглянуть на 'нашего' Змея Горыныча с позиции только сделанных выводов. Наверняка это поможет нам увидеть то, что мы не замечали ранее, и понять то, что ещё недопоняли; ведь без понимания, в чём состояла коренная суть прежних чудищ, не понять и чудищ нынешних.

Добрыня и Змей

1

ПЕРЕЧЕНЬ ОСНОВНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Альдебер Жак и др. 'История Европы' (перевод с фр). 'Просвещение', 1996.

(12)2. Богданов В.В. 'Этническая и эволюционная история Руси'. 'Белые альвы', 2001.

(9)3. 'Былины, летописи, сказания'. 'Эксмо', 2007.

(7)4. 'Былины'. 'Просвещение', 1985.

5. 'Всемирная история', т. 2, Госполитиздат, 1956.

6. Гумилёв Л.Н. 'Конец и вновь начало'. 'Айрис-Пресс', 2003.

7. Гумилёв Л.Н. 'Древняя Русь и Великая степь'. 'Мысль', 1989.

(1)8. 'Древнее зеркало'. 'Конкорд ЛТД', 1993.

9. Егер Оскар. 'Всеобщая история стран мира'. 'Эксмо', 2008.

(2)10. 'Золото мифов'. Ростов-на-Дону, 'Феникс', 1996.

11. 'История Древнего Мира'. 'Харвест', 'Аст', 2000.

(13)12. 'История Украинской ССР', т. 1. Киев, 'Наукова думка', 1981.

13. Лавренов С.Я. Попов И.М. 'Крах Третьего рейха'. 'Аст', 2000.

14. 'Легенды Армении'. 'Крон-Пресс', 1996.

(10)15. 'Легенды и сказания Древней Греции и Древнего Рима'. 'Правда', 1988.

16. 'Мировая художественная культура'. 'Книголюб', 2000.

17. 'Мифы античности и средневековой Европы'. 'Вече', 2006.

18. 'Мифы и легенды'. 'Стрекоза-Пресс', 2007.

(8)19. 'Предания земли русской'. 'Феникс', 1996.

20. Сидихменов В.Я. 'Китай: страницы прошлого'. 'Русич', 2000.

21. 'Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время'. Отв. редактор -

д. и.н. А.И. Милюкова. 'Наука', 1989.

22. Тойнби А.Дж. 'Постижение истории'. 'Прогресс', 1991.

Вариантов этой былины довольно много; в основном они синкопические, но встречаются и разночтения. На мой взгляд, наиболее целостное, спокойное и непредвзятое освещение событий представлено в варианте, изложенном народным сказителем Т.Г. Рябининым [4]. Его и будем брать за основу, по мере необходимости дополняя сведениями из других источников.

Начнём ознакомление с самого острого момента.

'Из-под западной из-под сторонушки

Да не дождь дождит, да не гром гремит,

А и не гром гремит - шум велик идёт:

Налетел на Добрыню Змеище...'

Констатация сходства внешних признаков Змея и грозовой тучи циклонного происхождения несомненна. Почему циклонного происхождения? Потому что циклоны обычно перемещаются с запада на восток; отклонения от этого направления редки и малосущественны. Вместе с циклонами с запада на восток летят и рождаемые ими тучи, гонимые так называемыми ведущими ветровыми потоками. Те же ветры, что гонят циклональные тучи, пригнали и Змея Горыныча. Он ведь, в своём боевом обличии, представлял собою раздутый до невероятных размеров пузырь. Куда же лететь пузырю, как не по направлению ветра?

Очевидно, сценарий этого бесконечно разыгрываемого спектакля выглядел так: ночью Змей, в виде незаметного ночного нетопыря, улетал на сотню километров в наветренную сторону (чаще всего - с востока на запад), а утром, раздувшись до размеров огромной и страшной грозовой тучи, плыл, подгоняемый бесплатным ветерком, обратно. Экономия энергоресурсов называется.

'...Налетел на него Горынище,

А и Змеище Горынище о трёх головах,

О двенадцати оно о хоботах!'

Упоминаемые здесь хоботы толкователь былины Ю. Круглов переводит с русского языка на толковательный как хвосты. Почему же тогда стоящий в тексте восклицательный знак заостряет, акцентирует наше внимание наше внимание именно на хоботах? Создаётся впечатление, что количество имевшихся у Змея хоботов несло весьма важную информацию о его силе и мощи: 'О двенадцати!' А вот упоминание о трёх головах проскальзывает как обыденная примета приличного по размерам Змеища. При таком подходе - кто бы специально считал количество задних хвостов? Кому они интересны?