- Отчего я ни разу не увидела тебя буддийским монахом? Или ты успел побывать им без меня?

Он поцеловал меня:

- Пойдем в дом. Подул ветер, стало холодно. Сядь, как раньше, завернувшись в теплый плед, и приоткрой завесу над прошлыми днями.

Мы прошли в комнату и, закрыв за собой балконную дверь, зажгли свечи.

- Итак, слушай еще одну историю, в которой все будут говорить простыми современными словами, хотя там, они объяснялись на языке древних славянских летописей.

***

Я вижу нас с тобой, сидящих на берегу широкой реки. Мы смотрим на неторопливые волны, плещущие на песке, и разговариваем. Кажется, нам совсем немного лет, примерно столько, чтобы только начать задумываться о женитьбе. За нашей спиной виднеются деревянные стены города, в котором мы живем. Не знаю, как именно он называется, но вижу, что это Русь в раннехристианские времена.

Мой отец какой-то довольно-таки влиятельный человек в нашем городе, а ты сын обычного купца, который привозит по этой большой реке из южных городов всевозможные товары. Я вижу, что мы с тобой знакомы уже несколько лет, и все это время ты мечтаешь на мне жениться. Однако я отношусь к тебе довольно спокойно, не испытывая никакой особенно сильной привязанности.

- Выходи за меня замуж, - говоришь ты, глядя мне в глаза. - Ни в чем ты не будешь знать отказа. Шелка, бархат, жемчуга - все, что пожелаешь я привезу тебе из дальних стран. Только согласись.

Я откидываю назад косу и, усмехаясь, говорю:

- Нет. Отец не захочет. Он меня сватает за сына одного важного человека.

- А ты сама? Ты хочешь за него?

- Я родилась для больших дел. И не могу стать женой купца, - говорю я и отворачиваюсь.

Ты срываешь в траве ромашку и задумчиво говоришь:

- Ты будешь моей. Увидишь.

- Нет, - качая головой, говорю я, - меня ждет другое.

Теперь я вижу себя в своем доме. Он деревянный, с низкими потолками, но двухэтажный. Отец зовет меня к себе для разговора и, насупившись, высказывает мне свою волю. Он хочет, чтобы я вышла замуж за сына какого-то городского старосты, или что-то в этом роде, но при этом он очень боится, что я проявлю свой крутой нрав и откажусь. Однако вопреки его опасениям я низко кланяюсь и без пререканий соглашаюсь сделать все так, как он велит. По моему мнению, эта свадьба откроет мне путь для каких-то моих "великих" дел, которые я должна совершить.

Поздно ночью я сижу в очень тесной комнатке со своей нянькой. В этой старушке - единственном человеке, которого я по-настоящему люблю - я узнаю свою нынешнюю мать. Там она воспитывала меня с пеленок и любила, как свою родную дочь. И вот, этой ночью я пришла к ней за советом и поддержкой. Вижу, как она достает небольшой узелок и, что-то шепча, вытряхивает из него на стол то ли косточки, то ли какие-то резные деревяшки. Мы гадаем, и она рассказывает мне мою судьбу. Я вижу, что после ее слов я хмурюсь и, недовольно качая головой, тереблю косу. "Нет, - думаю я, - меня не это ждет. Все будет иначе".

Проходит какой-то отрезок времени. Я вижу себя уже после свадьбы. Теперь я живу в каменном доме, в котором вокруг меня постоянно вьется множество разных женщин. Я вижу своего мужа - коренастого молодого человека, который, так же как и я, вступил в этот брак не по своей воле, а по желанию родителей. Я не могу сказать, что он мне неприятен. Нет, скорее он мне просто безразличен.

В этот дом я забрала с собой няньку. Теперь она живет в более просторной комнате и я, как прежде, прибегаю к ней, чтобы поговорить и погадать. Однако ее костяшки-руны продолжают мне предсказывать что-то странное, в чем я по-прежнему сомневаюсь.

Другое видение. Мы тайно встречаемся с тобой на заднем дворе у стены чьего-то деревянного дома. Ты стоишь очень близко от меня и, преграждая мне рукой путь, говоришь:

- Вершишь великие дела?

- Отойди, - говорю я, но не пытаюсь ни оттолкнуть тебя, ни убежать.

- Ты будешь моей, - снова говоришь ты. - Не сейчас, но будешь.

Я смотрю на тебя исподлобья и, закусывая губы, молчу.

- Я отплываю завтра, - говоришь ты. - Вернусь - приду за тобой. Ты согласишься. Я знаю.

После этого ты уходишь, а я, взглянув тебе вслед, поворачиваюсь и бегу домой.

Проходит довольно много времени. Ничего не меняется. Вокруг меня все те же люди, тот же дом. Но мое мироощущение уже совсем иное. "Разве этой жизни я хотела? - думаю я, - Разве для таких дел я была рождена? Сидеть в этих стенах? Это мое занятие?". Я смотрю в узкое окно на реку и вижу, что к пристани причаливают корабли. Мое сердце начинает учащенно биться, и я с горечью захлопываю окно. "Он был прав! - думаю я и, присев на скамью, плачу. - Лучше бы я согласилась. Он меня так любил, и оказывается я его тоже. Но теперь конечно он уже забыл меня".

Вижу, как на следующий день ко мне подходит моя нянька и украдкой что-то шепчет мне на ухо. Я вспыхиваю и прижимаю руки к груди. "Он ждет меня в условленном месте! - думаю я. - Он меня любит, как и прежде!".

Я бегу в какой-то двор и останавливаюсь в нескольких шагах от тебя. Я поражена. Ты стал совсем другим. Теперь я вижу в тебе мужчину, а не парня, как это было раньше. Не думая ни о чем, мы обнимаемся.

Видимо проходит еще сколько-то времени, за которое мы успеваем увидеться еще несколько раз. Теперь я уже понимаю, что полюбила тебя, но осознаю, что менять что-либо уже поздно. В слезах я просиживаю ночи напролет у няньки, а она по-прежнему гадает мне то, во что я никак не могу поверить.

Однажды мы снова встречаемся с тобой. Очень холодно, идет снег и на улице темнеет. Ты крепко прижимаешь меня к себе и говоришь:

- Сегодня ночью мы отправляемся из города. Если ты согласна, то беги со мной. Я все для тебя сделаю. Только будь моей. Некоторое время поживем притаившись, а потом, когда наступит весна, уплывем вниз по реке, и будем жить там. А сюда больше никогда не вернемся.

Я закрываю глаза и, прижимаясь к тебе, опускаю голову. "Если бы я поняла это раньше", - думаю я. А потом, еще раз взглянув тебе в глаза, говорю:

- А ты никогда не упрекнешь меня в том, что я - мужняя жена - живу с тобой во грехе?

- Я твой муж, и всегда им буду, - говоришь ты, а потом снова спрашиваешь: - Так побежишь со мной?

- Да! - говорю я, - только попрощаюсь с нянькой.

И снова, теперь уже в последний раз, я вижу себя в ее комнате. Я обнимаю ее, и говорю:

- Ухожу я. С ним... Гадание сбылось. Что-то меня ждет впереди...

- Иди с Богом! - говорит нянька и крестит меня. - Все у тебя теперь будет ладно.

Итак, я ухожу из дома. Но там я никогда не узнаю о том, что спустя совсем мало времени на наш город нападут полчища врагов и сожгут его дотла. От огня или от меча погибнет и мой муж, и моя нянька, и еще множество людей. Но я не узнаю всего этого, потому что буду уже слишком далеко.

А потом я вижу, как некоторое время мы с тобой жили в какой-то лесной сторожке. Мне вспоминается, как я в полушубке выхожу во двор с топором в руках и смотрю на заснеженные ели.

***

- Думаю, что я был вполне счастлив, - произнес он задумчиво.

- Да, ты в той жизни всегда добивался того, чего желал.

- И, как видно, не только в той. Это вообще было со мной довольно часто.

- Интересно, произойдет ли так сейчас? - сказала я и посильнее завернулась в плед. - Что-то холодно мне сегодня. Холодно и немного грустно.

- Просто твои истории подходят к концу, - сказал он, закуривая сигарету.

- Да, их действительно осталось совсем немного...

- Так что было дальше? Мы уплыли с тобой на юг?

- Да, мы поселились там в каком-то городе на берегу моря. Я родила сына...

- Снова того, которого ты родила здесь?

- Да, - рассмеялась я, - совсем редко мне удавалось рожать кого-то другого.

- А была ли ты там со мной счастлива? - спросил он, пододвинув к себе пепельницу.