– Послушайте, это, конечно, мило с вашей стороны, – крикнула я. – Но вы хоть знаете, который сейчас час?
– Конечно! Это время откровений и признаний! – тут же провозгласил Дрюкль. – Я выбрал ночь, чтоб душу перед вами приоткрыть, и вам о том поведают мои сонеты!
Он решительно топнул ногой. Человек с лютней выдал резкий аккорд, а затем начал наигрывать какую-то мелодию.
Сонеты? Да он издевается!
Однако высказать свое возмущение я не успела. Второй сопровождающий достал из складок плаща бумажный свиток и протянул Дрюклю. Лорд развернул его, откашлялся и зычно начал:
Воспрянь, любовь, не то сочтут,
Что ты слабей, чем аппетит:
Едва он утолен обильем разных блюд,
Опять же разыграться норовит.
Любовь, хоть ненасытна, но подчас
Мой взор от разнообразья мутноват;
Но дух любви в дремоте не увяз
И вновь мои глаза огнем горят.
Стремлюсь рекою я быстрой стать,
Промеж берегов твоих руслом лечь,
Нагою тебя середь ночи ждать,
Быстриной своею тебя увлечь.
Человек с лютней выдал особенно торжественный пассаж, а меня перекосило. Это промеж каких берегов он там лечь вознамерился? И он что, хочет, чтобы я к нему голой посредине ночи бегала?! Дабы быстриной… Это вообще как? По-быстрому?
Ты Музой стала моею, ты порой
Едва ли не водишь моим пером,
Но нынче, вдохновленное тобой,
Иное перо прославится стихом.
Вот и приехали. Сейчас, я так понимаю, мне прямо предлагают, гм, прославить «иное перо»?!
Дрюкль умолк. А я… я на всякий случай отскочила поглубже в комнату в надежде, что не увидев благодарного слушателя, он уйдет.
Увы – не ушел. Снизу донеслось какое-то шевеление и пыхтение. Я осторожно подкралась к окну и вновь посмотрела вниз. И едва не застонала.
Человек без лютни стоял на карачках возле стены, а ему на спину пытался подняться Дрюкль, опираясь на плечо человека с лютней. Лорд кряхтел и тихо ругался, то и дело вытирая рукавом пот и постоянно поправляя маску.
– Ваша милость, еще чуть-чуть, – прохрипел человек на карачках. – Вам лишь ручкой дотянуться до вон той лозы, или того вон выпирающего кирпичика…
– До какого, демоны побери, кирпичика?! – злым шепотом отозвался Дрюкль. – Я тебе что, акробат?
– Ничего, ничего, ваша милость, – отозвался человек с лютней. – Зато по все канонам куртуазного поведения…
– Имел я все эти ваши каноны, коль мне из-за них по стенке карабкаться надо! – шипел молодой лорд.
Клянусь, я услышала как хрустит спина того несчастного, который помогал Дрюклю влезть на стену.
И что теперь делать? Окно захлопнуть и запереть? А поможет? Если Дрюкль всем своим весом надавит, вынесет ведь! Конечно, на второй этаж еще забраться надо, но…
Короче, пресекать нужно это дело. Причем на корню, так, чтобы у Дрюкля все мысли о демонстрации перьев пропали.
– Уважаемый! – громко воззвала я.
От неожиданности человек с лютней отшатнулся. Лишенный поддержки Дрюкль, коротко, зло взвыв, сверзился на землю. Я переждала сорвавшийся с его губ поток ругани, и продолжила:
– Уважаемый! Ваши сонеты неплохи, но, увы, я обещана другому! И коль скоро он узрит, что вы… гм… узрит, что вы своими прекрасными стихами… Короче, не судьба! И вообще, спать мне надо в столь глухую пору. Поэтому, увы, задерживать не смею.
После чего захлопнула окно и затаилась, едва выглядывая.
Человек с лютней помог Дрюклю подняться. Лорд активно жестикулировал, что-то говорил, но, по счастью, повторно лезть на стену не решился.
– Ну что ж, значит, предстоит длительная осада, – донеслись его слова, а затем троица стала медленно удаляться.
Н-да. Вот и еще один аргумент в пользу срочного переезда из этих покоев. Под обрывом-то с лютней всяко не постоишь.
Дождавшись, пока они скроются из вида, я облегченно вздохнула и вернулась в кровать. Отдыхать наконец-то.
Глава 3
Проснулась я рано. Осознание того, что вскоре предстоит вникнуть в невероятное количество незнакомых ранее вещей, к долгому сну не располагало.
Я спрыгнула с кровати и отправилась умываться, а когда вышла из ванной, обнаружила в спальне каким-то образом узнавшую о моей побудке Миллиену.
– Доброе утро, леди Глория, – поприветствовала она. – Скоро подадут завтрак в малахитовую столовую. Я помогу вам собраться и, если вы вчера не запомнили, покажу, где это.
Хм. Я задумчиво посмотрела на девушку.
Найти малахитовую столовую не проблема. Проблема в том, что там меня ждет встреча с лордом Дрюклем. И, уверена, этот излишне активный рифмоплет обязательно затребует выслушать его оду, причем наверняка не единственную. В результате до отчетности удастся добраться в лучшем случае только к ночи, да еще и с забитой кошмарными виршами головой.
Меня передернуло. Благо, вариант избавления нашелся сразу:
– Милли, принесите завтрак сюда. Чай и что-нибудь легкое. А одеться я смогу и сама.
Горничная кивнула, и уже спустя полчаса я, сытая и бодрая, выходила из гостевых покоев, настроенная на знакомство с собственным казначеем.
Короткий путь по памятным коридорам привел меня к нужной двери. По словам Миллиены, господин Карриган уже должен был быть на месте, так что я решительно постучала.
Дверь открылась практически сразу, и передо мной предстал сухощавый мужчина средних лет с цепким взглядом и выразительным, с горбинкой, носом. Одет он был в темно-синюю бархатную пару, явно сшитую на заказ, и дорогие, начищенные до блеска ботинки. Из нагрудного кармана господина Карригана свисала внушительных размеров золотая цепочка от антикварных механических часов.
Дорогое удовольствие, между прочим. Судя по всему, жалование казначей получает немаленькое.
Несмотря на то что вчера я так и не собрала всех обитателей замка, чтобы официально представиться, меня мужчина узнал сразу.
– Леди Глория? – совершенно искренне изумился он. – До-оброго утра. Я думал, вы зайдете позднее.
«Да неужели? Видимо кто-то надеялся, что мое внимание займет Дрюкль и его поэзия», – мысленно хмыкнула я. Вслух же вежливо откликнулась:
– И вам утра доброго. Вот, решила не терять времени даром. Вы ведь, надеюсь, не имеете ничего против?
– Э-э… нет-нет, конечно. Напротив, я люблю деловых людей. Проходите, располагайтесь. – Он кривовато улыбнулся и посторонился, пропуская меня в просторный, хорошо обставленный кабинет.
Вся мебель здесь была выполнена из ценной породы красного дерева. Заставленные толстыми учетными книгами и папками шкафы блестели позолотой и удивляли тонкой ручной резьбой. Небольшой диван и несколько кресел красовались изогнутыми золочеными ножками и атласной золотистой обивкой, а камин был выложен редким пурпурным мрамором.
Даже по примерной оценке такого неспециалиста, как я, эта обстановка стоила весьма солидных денег. Мало какое жалованье могло бы покрыть подобные расходы. Впрочем, уверена, свои личные средства господин Карриган и не тратил.
– А у вас уютный кабинет, – похвалила я, перешагивая порог и направляясь к столу. – Здесь намного уютнее, чем в моих покоях. Видимо, вы действительно ценный специалист, что на ваше обустройство родственники никаких денег не пожалели. Давно в Астароне работаете?
Шедший рядом казначей шумно сглотнул. Потом прочистил горло и сообщил:
– Почти пятнадцать лет, леди Глория. Леди Семеш наняла меня через год после того, как приехала в замок. С прошлым казначеем она э-э… повздорила. Кстати, обстановка эта мне, так сказать, в наследство от предшественника осталась. Сам я – человек скромный, – поспешно добавил он под конец.
