в данном случае такого претендента на роль общего знаменателя для

разных сфер, как деньги. Зато иной претендент из социологии

Р. Коллинза — эмоции, а также ожидания получить ту или иную долю

«эмоциональной энергии» при участии в том или ином

«интерактивном ритуале» — представляется вполне перспективным

в качестве «общего знаменателя», по крайней мере, как начальная

эвристика56.

Насколько утопично Обществознание Без Границ?

Разные валюты не соизмеримы только до тех пор, пока не

возникают систематическая торговля и обменные лавки — прямые

предшественники современных курсов валют. Благотворные способы

международного взаимодействия — это не захваты и не попытки

оградиться от вторжений, а постоянные обмены, коммуникация.

Наиболее же продуктивной, к тому же способствующей

взаимопониманию и солидарности, является работа в совместных

проектах. Даже в период «холодной войны» русские и американцы это

хорошо продемонстрировали в космосе.

Вот почему магистральный путь стирания междисциплинарных

перегородок — это расширяющееся планирование и выполнение

общих исследовательских проектов. Такие проекты «геополитически»

не ущемляют участников, скорее, повышают престиж каждого в глазах

коллег.

Профессиональные институты, в том числе профильные журналы,

остаются на месте. Ни о каком «слиянии» и «поглощении» речи не

идет. Полученные результаты придется излагать в нескольких

вариантах, например на языке экономики, социологии, политологии,

правоведения и психологии, что никак не исключает и соавторства.

Не вижу принципиальных препятствий тому, чтобы некоторые

представители разных социальных дисциплин решили вместо

взаимных нападок, вместо попыток «империалистической экспансии»

и попыток отгораживания от внешних вторжений, наконец-то,

подобно «врачам без границ», делать общее благое дело (заметим

в скобках, никто из врачей от своего гражданства не отказывался).

Обществознание Без Границ подразумевает не только широкое

распространение мультидисциплинарных проектов, но также

56 «Эмоциональная энергия — это общий знаменатель в условиях, при которых

индивиды выбирают между альтернативными интерактивными ритуалами.

Будет ли кто-либо более вовлечен в церковную службу, в политическое

состязание или в разговор “по душам” — определяется ожиданиями

каждого индивида относительно количества эмоциональной энергии,

получаемой от той или иной ситуации» [Collins, 2004, p. 158].

206

существенное взаимопроникновение профессиональных научных

институтов. Все «государства» остаются на местах, но повсеместно

увеличивается взаимное присутствие:

в журналах поощряется мультидисциплинарное соавторство,

в учебных заведениях читается гораздо больше перекрестных

курсов, поощряются курсовые и дипломные исследования

междисциплинарного характера;

в профильных исследовательских центрах появляется полное

представительство всех смежных дисциплин,

на профессиональных конгрессах больше проводится междисциплинарных секций.

Конечно же, всегда возникают трудности и трения относительно

руководства и организации, источников и порядка распределения

финансирования совместных исследований, относительно авторских

приоритетов и т. п. Однако, опыт показывает, что при наличии доброй

воли участников, взаимного уважения и доверия, их действительного

желания совместно использовать разнообразные традиции и подходы

в продвижении Познания, все эти проблемы решаются.

Собственно, данная глава о сущности и способе преодоления

дисциплинарного империализма как раз и направлена на то, чтобы

пробудить и поддержать у обществоведов эту добрую волю.

207

Глава 13. Альтернативный подход к преподаванию отечественной

истории 

Актуальность альтернатив

В сложной общественно-политической ситуации, когда обществу и

школе навязывается «единый учебник истории» (пока еще весьма

сырой и спорный дайджест), особую значимость обретают

альтернативные подходы к осмыслению истории России. Как раз когда

будет создан и «внедрен» единый и обязательный школьный учебник

(в чем уже вряд ли следует сомневаться), для мыслящих учителей-

историков будет особенно необходимо свободное идейное

пространство, «воздух» — совокупность различных парадигм и

интерпретаций отечественной истории, с помощью которого можно

будет рассуждать с учащимися о национальном прошлом даже

в условиях «спущенного сверху» принудительного официоза.

В данной главе будет представлен один из таких возможных

подходов к осмыслению отечественной истории, основанный на трех

идейных каркасах — порывы модернизации, циклическая динамика и

драма испытаний.

Порывы модернизации и их последствия

Модернизацию вовсе не обязательно жестко связывать с

исторически недавними стремлениями «догонять» развитые западноевропейские и

североамериканские общества в плане индустриализации, военных, политических и экономических

институтов. Волны принятия Русью и Московией греческих,

болгарских культурных и религиозных образцов, а позже — османских

военно-организационных институтов и практик также были

тогдашними модернизациями.

Последующая цепь «догоняющих модернизаций» уже в отношении

Польши, Швеции, Голландии, Англии, Франции, Австро-Венгрии,

Пруссии и Германии, США хорошо известна. Они были в разной мере

успешными, но всегда вели к глубокому преобразованию государственных, сословных и классовых структур, к появлению

новых социальных групп, к непреднамеренному заимствованию целых

систем культурных и социально-политических

образцов,

57 В основу главы положен текст статьи: Драма испытаний в колее российских

циклов (ценностные и макросоциологические основания для учебников

отечественной истории) // Ценности и смыслы. 2013. № 3. С. 54-66.

208

перераспределению ресурсов, острым социальным и идейным

конфликтам.

Как застойные, так и кризисные периоды являются следствиями

прежних государственных попыток и порывов различных социальных

групп к модернизации (существенно разной по целям, стилю и

средствам в разные исторические периоды). Некоторые порывы

модернизации были откровенными заимствованиями, другие

претендовали с большими или меньшими основаниями на

флагманскую, первопроходческую роль в европейском и даже

мировом масштабе.

Иногда модернизация вела к успешной территориальной экспансии,

завоеваниям и аннексиям, иногда побочным эффектом модернизации

или следствием ее провала была потеря территорий или даже

государственный распад. Иногда государственная власть, искренно

стремясь к отмене старого и созданию нового, фактически

возвращалась к восстановлению в иных формах прежних образцов и

институциональных структур (так называмая контрмодернизация, или

псевдомодернизация).

Лежащее в основе этой концептуализации измерение

«старое/новое» является предельно широким и фундаментальным для

истории, поскольку выражает последовательность темпоральности —

смены явлений во времени. Разумеется, такая парадигма не исключает

изучения и учета в российской истории «естественных» — медленных,