Инсар всматривался в это старческое лицо, в морщины и седину, но никак не мог разобрать сути значая. Ладонь, на которой все были для Инсара как нагие, сжалась в немой кулак.

-- Я докучать не стану, -- примирительно проговорил Килоди. Мимо них промчались задорные подростки. Олнустр бросил снисходительный взгляд и мотнул своей пышной белой шевелюрой в сторону двухэтажного кирпичного строения:

-- Тим Едвай приютит тебя. Там же ошивается и девка, что рвалась в Заентог.

Проговорив это, значай сгорбился и засеменил дальше, чуть прихрамывая на правую ногу.

Гостиница "Рахни" напоминала постоялый двор, обширная, богатая и умудрявшаяся вбирать в парадную столько народу, сколько и тронный зал Трезубца не стерпит. В углах холла висели ТВ-панели. Всего восемь штук, но работала только одна. Бренчала какая-то музыка. На креслах в зале сидели мужики, спорили и ругались. Напротив них сговаривались и о чём-то хихикали ребята. Инсару всё это напомнило клубы по интересам, которые, вроде как, собираются в частном доме, пусть даже и в библиотеке. Тим Едвай, похожий на таксу, выдал лучший, по его словам, номер на одну персону. Второй этаж, левое крыло, открывается "прекрасный вид на лес", где лежат обломки "проклятой, но чарующей" крепости.

-- А вы не подскажите, где остановилась девушка?

-- Какая девушка? -- изобразил самую идиотскую мину Едвай.

-- Она недавно прибыла к вам. Тоже интересовалась Заентогом.

-- Ах, да, -- поджал губы Тим, -- напротив вас. В другом крыле. Но я вам не говорил, ага?

-- Много у вас постояльцев?

-- Сейчас или вообще?

-- В данную минуту, -- устало вздохнул Инсар.

-- Человек пять. Могу глянуть в регистрационную книгу, хотите?

-- Ты, правда, не знаешь, сколько людей у тебя остановилось?!

-- Знаете ли, такое дело, всех не упомнишь...

Инсар не стал его дослушивать, внёс плату и поспешил на второй этаж. Поднимаясь по кривым деревянным ступеням, он ощутил волну, которую сознание пригнало из прошлого. Инсар остановился. Точно такие же половицы были в доме, где он учинил расправу над хозяйкой и влюблённой парой. У Инсара закружилась голова, ему захотелось пить и подташнивало. Зуверфы молчали, будто долгий переезд вымотал их, и они, словно какая-нибудь кошка, улеглись в привычном тёплом месте и набираются сил.

Килоди заварил чаю, снял верхнюю одежду и уселся у окна, за которым открывался прекрасный вид. Действительно, видно поляну, тропу, край реки и тёмный, густой лес. Ничего особенного, решил Инсар. Он сделал пару глотков горячего напитка, жидкость растеклась по всему телу, хотелось отдохнуть. Инсар завалился на жёсткую заправленную тахту и моментально провалился в сон, чёрный, крепкий, без снов.

Пробудился Инсар поздно, в ночном небе уже мерцали звёзды. Ему захотелось выпить чего-то крепкого, в висках шумело, всё тело гудело от усталости. "Теней" он не ощущал. Инсар вышел из номера, спустился по ступеням, окинул взором гостиный зал и замер. В углу помещения, рядом с большой печкой, устроившись в одиночестве, потягивала какой-то напиток Джулия Фокстрот, его давняя знакомая, которая никак не выходила из головы. Сердце Инсара учащённо забилось, пересохшее горло теперь казалось островком безжалостной сономитской пустыни. Инсар взял в баре бутылку сидра, прошёл через весь зал и присел за стол к Джулии.

-- Не думаю, что это хорошая идея, -- выдала Джулия, даже не удостоив бородатого незнакомца взглядом.

Она носила спортивную серо-синюю ветровку из болонки на широкой молнии, тёмно-синие джинсы и кроссовки на толстой подошве. Её светлые короткие волосы, какими их запомнил Инсар, приобрели грязно-пепельный оттенок, да и длина их значительно увеличилась, но вся она была убрана в простенький, но аккуратный хвост. Сев напротив, Килоди на миг почудилось, что он обознался. Худая милая мордашка мятежной мотопогонщицы, которая гордилась своим квадроциклом и не любила пафосные сборища, превратилась в осунувшееся, испещрённое шрамами и порезами лицо видавшей виды проститутки или экс-боксёра.

-- Хочу составить компанию, -- заговорил Инсар.

-- Оглянись -- тут полно желающих почесать языками. Я плохой собеседник, -- Джулия наконец-таки взглянула на Инсара, но лишь брезгливо поморщилась.

-- Что с тобой случилось, Джулия? -- спросил Инсар.

-- Повтори?! -- девушка вспыхнула, будто керосиновая лампа. -- Как ты меня назвал?!

-- Джулия, -- повторил Килоди, -- и попридержи свой гнев, я буквально кожей его чувствую.

-- Ты кто такой?! Отвечай, или я тебя зарежу прямо за этим столом! -- Джулия схватилась за сервировочный нож, стоявший в подставке для приборов.

-- Инсар Килоди. Мы виделись тогда, в парке, после запуска "Странника". Помнишь?

-- Не может такого быть, -- фыркнула Джулия, -- что бы Ты! Здесь! Зачем?

-- Ищу ответы?

-- Какие ответы, убийца?! -- Джулия крепче сжала нож. -- Ублюдок! Ты должен гнить в РОМБе или на дне Шрама!

-- За что ты меня так ненавидишь? Твой отец приказал мне убить нашего Лидера. -- Килоди старался говорить как можно тише, но порой его голосовые связки подводили и слова вырывались за пределы их столика.

-- Мой отец? -- будто в тумане, переспросила Джулия.

-- То, что ты взяла фамилию матери, не отменяет родства с Ван Дарвиком!

-- Ты и Трезубец заодно! Вместе, рука об руку! Я знаю, что творится в "котле"! И после этого ты смеешь упрекать меня в кровном родстве с чудовищем?! Когда у самого руки по локоть в дерьме?! Паскуда!

Джулия выскочила из-за стола.

-- Ты сгораешь изнутри, Джули, я вижу, -- как бы между прочим обронил Килоди, когда Джулия поднималась по ступеням. -- Что-то разрывает тебя, и мне это чертовски знакомо.

Она обернулась.

-- Знакомо?! Действительно? Тогда скажи мне, зачем ты убиваешь?

Килоди промолчал. После непродолжительный паузы он тяжело вздохнул и спросил:

-- Что ты здесь делаешь, Джули? Приехала полюбоваться руинами древней крепости? Или тоже ищешь ответы?

-- Я не уверенна.

-- Позволь, я буду твоим спутником? Пусть это мой дом, но у меня здесь тоже нет друзей.

Джулия спустилась вниз, вернулась за стол, наклонилась к Инсару и прошептала:

-- В нашу сторону косятся местные. Прогуляемся?

Инсар кивнул, и они вышли на воздух.

Улицы померкли, даже два фонаря, что тускло посверкивали в начале сумерек, теперь слились с темнотой. В жилищах кое-где горели лампы, но иллюминацией это не назовёшь. Деревенский проспект пустовал. Под ногами изредка пробегали кошки. Инсар с Джулией вышли из поселения. Перед ними раскинулось поле, узкая тропинка, ведущая прямиком в лес, к месту, где когда-то начиналась первая линий оборонительных сооружений замка. По левую руку журчала горная река. В звёздном свете она напоминала гигантскую серебряную змею, которая заглотила жертву и бесконечно ускользала в своё логово. Воздух был морозным и влажным, но без ветра, и, наверно, потому хлад бодрил и освежал.

-- Ты не ответил, -- прорвала молчание Фосктрот.

-- Я плохо помню детство, -- прочистив горло, сказал Инсар, -- но убил я рано, из-за чего -- уже не существенно. Случайность. Но дальше становилось только хуже. Я не злой человек, скорее наоборот, и проливать кровь не доставляет мне удовольствия. Меня заставляют.

-- Кто? Твои наниматели? -- спросила Джулия.

-- Можно сказать и так. Но твой отец тут не при чём, потому что чаще всего принуждают к убийству силы абсолютно иного порядка, коим я не волен противиться.

-- Ты ведёшь статистику?

-- Не лучшая тема для лёгкой беседы, правда?

Инсар, остановился, посмотрел в сторону начинающегося леса. Холодный воздух пропитывался влагой, намечался дождь.

-- Предлагаю прогуляться к руинам крепости.

-- Там охрана. Кордон выставили. Никого не впускают.

-- Знаешь, почему?

-- Говорят, что после недавнего "инцидента" вход на территорию архитектурного памятника закрыт. Вроде как восстановительные работы проводятся, -- сообщила Фокстрот.