-- Для чего вам Крезис-Са?

-- Неважно, -- отрезал Соломон. -- Если ста миллионов мало, мы накинем ещё десять. Но это последняя цена.

-- Многоуважаемый Соломон, вы озвучили все условия? -- немного наклонившись вперёд, спросил Мидрак Оншар.

-- Абсолютно.

-- В таком случае мы вынуждены взять время на размышление, -- сказал Оншар и встал.

-- Это да, конечно, -- кивнул Соломон, -- куда ж без дум, даже если они лишены смысла. Когда ответите? Можете написать нам, позвонить, прислать гонца.

-- Через час, -- ответил Мидрак, -- ждите.

Бека Оншар отвернулся и зашагал к свите. Все вместе они скрылись в юрте. Соломон в очередной раз фыркнул, выругался, вытер пот и поспешил в свой гироплан.

Обещанный час затянулся на два, потом на три, и, в конце концов, превратился в пятичасовое ожидание. Соломон четырежды посылал к юрте, чтобы узнать, как продвигается обсуждение. Каждый раз просили подождать ещё чуть-чуть. Понемногу темнело, солнце садилось за пустынный горизонт. Воздух охладился, и Соломон вышел прогуляться. Его позвали, когда он закуривал очередную сигарету.

-- Решено, -- заявил Оншар, когда они встретились за тем же пластмассовым столом.

-- Заставили же вы подождать, -- буркнул Соломон, -- это час, по-вашему?

-- Прошу простить, но когда мы говорим "час", а дискутируем намного дольше, значит дело важное. Это дань уважения.

-- Вот как, -- кашлянул Виктор, -- теперь я понимаю, почему у вас разруха: вы все тут друг друга безмерно уважаете.

Оншар проигнорировал укол.

-- И что? -- спросил Соломон.

-- Мы согласны на все условия, но имеем встречное предложение.

-- Как же иначе то, -- пробурчал Соломон, -- и какое?

-- Не двадцать процентов, а пятьдесят.

-- Тридцать.

-- Принято. И четыреста миллионов вместо ста десяти.

-- Вздор! Не обсуждается! -- запротестовал Соломон, -- двести пятьдесят и точка.

-- Принимается. И последнее -- Сономитский Каганат и Трезубец подпишет мирный договор, договор о союзе и договор о ненападении. Все пятнадцать наиболее влиятельных сономистких Домов будут присутствовать на церемонии и глава каждого поставит под ними свою печать.

Соломон нахмурился.

-- Так не пойдёт.

-- Вы прячете кинжал за широкой спиной? -- прямо спросил Оншар.

-- Нет. Но мы против всех договоров, которые вы нам предлагаете. Обязательства связывают нам руки. Воевать с вами нам ни к чему, если будем добывать апатиниум. Потому я здесь. Но союз! Уже слишком.

-- Гордые сономиты готовы пойти на жертву ради общего блага, а илейцы нет? -- впервые Оншар серьёзно изменился в лице, подняв свои высветленные брови и сморщив лоб.

-- Не смешите меня, бека! Вы ради лёгкой наживы готовы пойти на всё. А мы предлагаем чистейшую халяву.

-- Попридержите язык! -- теперь лицо Оншар посерело и приняло совсем недружелюбный вид.

-- Итак! -- Соломон встал, скрестил руки в области паха. -- Завершу наши долгие переговоры. Мы согласны на два пункта вашего контрпредложения, но третий нас не устраивает. Либо соглашайтесь, либо расходимся до лучших времён, которые вряд ли наступят скоро.

Воцарилась тишина. Наконец поднялся и Мидрак Оншар, вырвавшись из плена раздумий.

-- Мы отвергаем ваши условия до тех пор, пока не будут удовлетворены все встречные пожелания. Прощайте.

С этими словами Оншар слегка поклонился и зашагал к юрте. Соломон недовольно сплюнул и ушёл в свой угол.

-- Как всё прошло?

-- Скверно! Они выдвинули немыслимые требования.

Соломон уединился в своей каюте и говорил в динамик картриджа. Гироплан набирал высоту, пролетая над пустыней и мелкими огнями -- кострами, которые разводили кочевники. Иногда встречались деревеньки и небольшие города. Тёмные и бедные. Соломон ненавидел местных и здешний колорит.

-- О чём просили? -- спросил удалённый голос, принадлежавший идеальному черепу.

-- Кучу всевозможных союзов.

-- Ты дал свой ответ или взял время подумать?

-- Отказался! Чего раздумывать то? Им нужны гарантии и доказательства, которыми они в случае чего могут тыкнуть в нос Детре! И мы тогда наглухо погрязнем в дерьме!

-- С кем вёл переговоры?

-- С их военачальником -- Мидраком Оншаром.

Ван Дарвик иронично хмыкнул:

-- У тебя не было шансов.

Гироплан приближался к Шраму Земли, к Штарбайнским воротам. Совсем недолго оставалось до Илейских земель, но гироплан внезапно начал снижаться.

-- В чём дело?! -- спросил Соломон, заявившись к пилотам.

-- Херня какая-то! Теряем скорость, электроника сбрендила. Необходимо сесть, посмотреть, что с двигателями. Иначе что-нибудь точно рванёт. -- Ответил первый пилот.

Гироплан сел посреди степи. Вокруг ни огонька. Пространство сковала тьма. Экипаж судна из двенадцати человек вывалил на воздух. Оба пилота отправились к двигателям. На горизонте замерцали яркие огни. К приземлившемуся гироплану кто-то приближался. Соломон смолил последнюю сигарету. Больше у него не осталось. Уйдя довольно далеко от команды, Виктор Соломон спасся после взрыва, разорвавшего летательный аппарат на части. Соломона оглушило, он завалился на землю. В иссиня-чёрном небе проплыла продолговатая капсула виманы. Огоньки светились всё ярче, становились крупнее, преобразовавшись в когорту внедорожников. Соломон полз противоположную от пожара сторону. Перебирая конечностями, как искалеченный варан, он силился убраться как можно дальше, в темноту. Застрекотали автоматы. Сердце Соломона наполнилось ужасом. Кто они? Вимана? У сономитов нет виман. Детра? Не может такого быть! Уму непостижимо! С ним не могли так поступить!

-- Глянь, ползёт, жук! -- крикнули на безупречном илейском.

Соломон замер и уткнулся лицом в землю, когда некто встал над ним, передёрнул затвор и выпустил очередную короткую очередь.

-- Ну что там?! -- спросили со стороны догорающего гироплана.

-- Готов!

-- Чеши сюда! Пора уматывать!

Тяжёлые ботинки сотрясали землю, удаляясь от Виктора Соломона, который больше не ощущал шагов или ветра, или холода, или страха. Пустота.

***

В зал собраний спешно стекались Лидеры, главы министерств и влиятельные значаи Илейи. Экстренное совещание Верховного Конфорнума состоялось утром, сразу же после известия о гибели Виктора Соломона на сономитской земле во время двусторонних переговоров.

В просторный зал ворвался Оло Ван Дарвик. Облачённый в чёрный костюм и белую рубашку, он уверенным и скорым шагом, застёгивая на ходу манжеты сорочки, прошёл на место за продолговатым столом, которое в своё время занимал Самюэль Фрай, а после него Виктор Соломон.

-- Погиб Виктор Соломон. Нам снова врезали между ног. Будете терпеть? Лично мне надоело смотреть на немощный Трезубец! И мне всё равно, что вы все думаете!

По залу прокатилась волна возмущения.

-- Захлопните пасти! -- протрубил Оло Ван. Он стоял, опершись руками на столешницу. -- Нам плюнули в морду! Если мы отмолчимся, то растеряем последние крупицы уважения! Илейа начнёт терять не только юго-запад, но и юго-восток. На юге уже не спокойно, и вы об этом знаете! Деревни и провинции заявляют о независимости и, что страшнее, готовы перейти в стан врага. Я предлагаю эффективный выход. Если среди собравшихся найдутся единомышленники, они присоединяться.

-- А если нет? -- спросил молодой значай.

-- Отправятся копать траншеи.

-- Довольно! -- вскочил Лидер Вермера, мужчина средних лет, с залысиной и дрожащими руками. -- Цирк! Позовите меня, когда этот клоун покинет манеж!

Он направился к выходу, но тут же в двери ворвалась волна вооружённых боевиков батальона "Гарваз" -- личная армия Ван Дарвика.

-- Проводите уважаемого туда, где ему самое место, -- распорядился Оло Ван и сел в кресло Лидера.

-- Кто ещё желает покинуть зал заседаний?! Никто? Точно? Тогда приступим к работе.