-- Может быть найдем гостиницу подешевле?

  -- Ерунда, - Рок полез наружу, - платит адмиралтейство.

   В холле к нам сразу подошел распорядитель, и когда узнал, что для нас забронированы два номера в бельэтаже, заулыбался, позвал носильщиков и сам проводил до дверей. Раньше мне никогда не приходилось останавливаться в подобных заведениях. На мой вкус здесь всего было слишком много: мрамора, лепнины на потолке, тяжелых бархатных портьер и канделябров. Номера выходили окнами на площадь. Не раздеваясь, я заглянул в ванную комнату, здесь было все необходимое, от халата до зубного порошка. Больше всего мне понравилось, что от гостиницы до адмиралтейства было рукой подать. Мы переоделись в сухую одежду, развесили мокрые вещи на вешалке и спустились в холл. От завтрака на корабле мы отказались и с удовольствием поели в ресторане "Прибой", который располагался на первом этаже.

  -- Сегодня у нас с Вами никаких дел нет, а вот завтра к десяти утра нас ждут в адмиралтействе, - сказал капитан, когда мы выпили кофе и расположились на широких кожаных диванах в курительной комнате.

  -- Спать хочется, я этой ночью глаз не сомкнул.

  -- Почему? Волнуетесь?

  -- Я? - Рок рассмеялся, - нет. Не люблю официальные приемы. Говорят, нас хочет видеть президент. Не знаю, как себя с ним вести. Привык знаете ли к адмиралам и прочим солдафонам, а тут штатский. Ума не приложу, чего ему от нас надо.

  -- Президент, - удивился я, - вот уж никогда бы не подумал, что наши скромные персоны могут его заинтересовать.

  -- Ну, мы там будем не одни. Завтра состоится встреча офицеров, участвующих в экспедиции.

   После завтрака Рок пошел спать.

   Я посидел в холле, почитал свежие газеты и выпил чашку кофе.

   Гулять по городу в мокром бушлате под проливным дождем не хотелось, поэтому я вернулся к себе.

   В огромном номере было темно и тихо. Я отдернул шторы и долго смотрел на залитую дождем площадь и серое здание адмиралтейства. Меня окружала удобная, со вкусом подобранная мебель, роскошные вазы, живые цветы и зеркала, в одной только комнате их было пять штук. В этом отеле любили останавливаться высокопоставленные военные, промышленники и торговцы, все у кого были дела в адмиралтействе. Мне, простому офицеру, здесь было не уютно.

   Покидая столицу два года назад, я не надеялся вернуться. Наша экспедиция на Дикий остров закончилась неудачей. Мы выполнили поставленную задачу, нашли адмирала Толя и его отряд, но несколько офицеров подняли бунт, два человека погибли, остальные примкнули к заговорщикам. В результате из ста человек в столицу вернулись только мы с доктором Солом. О судьбе остальных мы ничего не знали.

   Рок говорил, что хочет вернуть моряков домой. На Диком острове оставались люди мятежного адмирала Толя и мои десантники. Сколько их, готовы ли они сложить оружие и предстать перед военным трибуналом, не знал никто. Моих людей заставили присоединиться к отряду адмирала обманом. Большинство моряков даже не подозревали о том, что нарушают присягу. Все это я подробно изложил в отчете, сразу после возвращения. С тех пор прошло много времени и мне необходимо было выяснить, считают ли в адмиралтействе моих моринеров предателями или жертвами обстоятельств.

   Я надеялся, что мне удастся доказать невиновность нижних чинов и некоторых офицеров. Но правду ли сказал Рок? Представители адмиралтейства редко держали свое слово. Что для них сто человек, когда во время войны они отправляли на смерть сотни тысяч. Я не мог до конца верить капитану из разведки, который хоть и старался всячески завоевать мое расположение, но оставался для меня чужим. Слишком много было всего намешано в этой истории, и мятежник адмирал, и тайные агенты контрразведки.

   Как можно было забыть об экспедиции на два года? Почему все это время никто ни разу не вспомнил о ней? Я бы не удивился, если бы узнал, что о дальнем гарнизоне забыли специально, чтобы не портить отчетность, но почему тогда вспомнили именно сейчас, после подписания с вардами пакта о ненападении.

   Я не боялся снова оказаться на Диком острове, хотя об этом месте у меня сохранились не самые лучшие воспоминания. Но мне совсем не хотелось оказаться втянутым в очередную мерзкую историю, из-за которой погибнут ни в чем не повинные люди. На многое можно было закрыть глаза во время войны, когда человеческая жизнь стоила не дороже банки консервов или пачки папирос, но сейчас, в мирное время, многое из того, что мы делали тогда, казалось чудовищной ошибкой.

   Да, Содружество свободных островов победило в войне, в этот раз мы даже получили достойные трофеи- несколько спорных островов и десяток вражеских кораблей, но сколькими жизнями за это пришлось заплатить.

   Рок проспал до самого обеда. Я несколько раз к нему заходил, но дверь оказывалась заперта и на стук никто не отвечал. Я сходил на первый этаж, где в парикмахерской меня постригли и побрили, посидел в холле, разглядывая проходящих мимо постояльцев и выкурил толстую сигару в курительной комнате. Когда капитан проснулся, мы пообедали в гостиничном ресторане и разошлись по своим делам.

   Мне нужно было купить кое-какие вещи в дорогу, поэтому я взял извозчика и отправился в старый город. Здесь все оставалось по-прежнему. Иногда мне казалось, что даже если привычный мир рухнет, то старый город со всеми своими лавочками, магазинчиками, палатками и злачными местами, останется в том же состоянии, в котором пребывает уже не одну сотню лет. Казалось, что время здесь остановилось. Я купил сигары и коньяк, подобрал на развале несколько старых книг в потертых переплетах. На одной из них на полях остались пометки, сделанные рукой предыдущего читателя. Помню, как тетя ругала меня за то, что я вечно тащил в дом старые книги.

  -- Их же читали, какие-нибудь проходимцы, трогали своими руками, - говорила она, брезгливо сморщив нос. Но я справедливо полагал, что книга не может нести в себе ни заразу, ни отрицательную энергию.

   Я выпил чаю в кафе и погулял по смотровой площадке. С неба сыпалась мелкая холодная морось, бушлат намок и стал пахнуть мокрой псиной. Я купил все, что мне может пригодиться в дороге, так что оставаться дольше в старом городе не было никакого смысла.

   Тяжело нагруженный бумажными пакетами, я взял рикшу и попросил отвезти меня на Канатную улицу к старой церкви. Возвращаться в гостиницу было еще слишком рано. По узким улочкам старого города рикша шел медленно, сворачивая в переулки, когда путь нам преграждали скопления людей, повозок или группы торговцев, выясняющих отношения друг с другом. Страсти здесь кипели не шуточные, но до драки дело никогда не доходило, все заканчивалось взаимными оскорблениями. Торопиться мне было некуда, и я с удовольствием наблюдал эти уличные сценки, похожие на театральные представления.

   Приземистая морская церковь была построена еще в прошлом веке на пожертвования прихожан.

   Я попросил рикшу меня подождать, купил в лавке при входе пять корабликов и вошел внутрь.

   Старухи в черных платках, как всегда сидели вдоль стен и молчали. Как только я уйду, они тут же начнут в голос обсуждать меня. Обращать внимание на старых ворон было глупо. Священники никогда их не прогоняли и в каждой церкви были свои городские сумасшедшие. Иногда они приводили с собой детей, и малыши бегали по всему залу, валялись по полу, но делали все это молча, чтобы не мешать верующим и никогда не забегали в исповедальню.

   Я взял при входе маленькую скамеечку, поставил ее у самого края бассейна и сел. Никто ко мне не подходил и не мешал, старухи не шевелились, только шмыгали большими носами и кряхтели. Один за другим я опустил в бассейн кораблики и долго смотрел, как они покачиваются на воде. Пять офицеров оставил я на Диком острове. Что с ними? Живы ли? Сейчас я молился за каждого и просил океан дать мне возможность вернуть их домой.

   Я опустил руки в воду и плеснул вслед корабликам. Подхваченные поднявшейся волной они достигли середины бассейна, замедлили ход и остановились, медленно покачиваясь на воде.