-- Я рад, что Вы живы, - сказал Крол.

   Я молчал, не зная, что ответить.

  -- Как получилось, что Вы не выполнили приказ?

  -- Я не понимаю, господин адмирал, - ответил я.

  -- Вы покинули линию Мо без приказа, дезертировали.

   Я выдержал тяжелый взгляд адмирала. У него больше не было власти надо мной. Нет, я не собирался бунтовать. Конечно он мог мне приказывать, и я был готов выполнить любое распоряжение, но я больше не чувствовал себя бездушным винтиком в огромной военной машине. Видимо, Крол что-то такое почувствовал, потому что взгляд его неожиданно изменился. Теперь он не просто ждал ответа, а изучал меня.

  -- У меня был приказ супер-лейтенанта Баса покинуть остров и сохранить людей.

   Крол задумался. Он нахмурился и забарабанил пальцами по столешнице. Запах горячего кофе дурманил меня. Я видел на столике фарфоровые чашки и печенье. Пауза затянулась. Наконец адмирал спросил, - кто-нибудь может это подтвердить?

  -- Никак нет. Когда я говорил с супер-лейтенантом, мы были одни.

  -- Бас застрелился?

  -- Так точно.

  -- Вы сами это видели?

  -- Так точно.

  -- Он просил, что-нибудь мне передать?

  -- Никак нет.

   Адмирал опять о чем-то задумался.

   Иногда кажется, что запах сам по себе может быть таким густым, что им можно насытиться. Я вдыхал аромат кофе, и у меня кружилась голова.

  -- Вас отведут обратно в камеру. Я еще не решил, что с Вами делать. Идите.

   Я отдал честь, щелкнул стоптанными каблуками и повернулся к выходу.

  -- Бур, - окликнул меня адмирал.

   Я повернулся и вытянулся.

  -- Знаете, почему Вы смогли пройти минные заграждения? Тральщики успели убрать часть мин, но планы адмиралтейства поменялись. Я понимаю, что Вы злы на меня, но я не собираюсь просить прощения ни у Вас, ни у вдовы супер-лейтенанта Баса.

   Я стоял по стойке смирно, задрав подбородок, как на параде. Что я мог сказать. Не хочешь, не проси.

   Адмирал позвонил в колокольчик и меня увел конвой.

   Мы шли полным ходом к Дикому острову, стояла хорошая погода, все были живы и здоровы, и я перестал беспокоиться по пустякам. Секретные материалы об экспедиции Толя, я убрал в папку, спрятал в сейф и больше не доставал. Мне нравилось проводить время в каюте, перечитывать книги при свете маленькой настольной лампы. Я выкурил почти половину сигар, которые взял с собой и теперь перешел на армейские, которые интендант Кос выдавал по понедельникам. Во время похода на судне, сухой паек личному составу не полагается, но чай, кофе, сахар, табак, сигары или папиросы, интенданты обязательно выдают в начале каждой недели. Так заведено.

   Я часто бывал у Коса. Интендант был доволен. Экспедицию экипировали отлично, все что он просил, доставили на судно. Волноваться было не о чем. Мы получили достаточно боеприпасов и снаряжения, а продовольствия нам должно хватить минимум на год. Думать о том, что будет дальше, никто из нас не хотел. Год -- это большой срок.

   Бад гонял моринеров с утра до вечера. Ему доставляли удовольствие учебные тревоги и построения. За время плавания все взводы подтянулись. Егеря больше не доставляли нам хлопот. Их белая форма, успела слегка полинять и износиться, так что теперь они больше не напоминали ярко раскрашенных игрушечных оловянных солдатиков.

   Оказавшись в замкнутом пространстве, офицеры стали больше общаться друг с другом и выяснилось, что лейтенант Мас не такой уж противный модный хлыщ, а лейтенант Жен совсем не сноб. Муки повзрослел и стал похож на боевого офицера.

   Мы еще несколько раз говорили с доктором о Диком острове и населяющих его ужасных божествах, но разговоры эти постепенно перестали доставлять нам удовольствие, так как обсуждать, собственно, было нечего, одни догадки и необъяснимые страхи. Сол согласился со мной, что корабельный врач может быть родственником офицера с Красного дракона, и даже, возможно, исповедует язычество, и обещал за ним присматривать.

   Я все чаще думал об Эн и детях. Если они покинули столицу и вернулись на наш родной остров, все у них должно быть хорошо. На острове родные и друзья, которые всегда помогут. После войны многие семьи потеряли кормильцев, дома опустели, значит Эн, без труда, найдет дешевую квартиру или маленький домик. С прислугой тоже проблем быть не должно. За детей я не беспокоился. На острове Хос хорошая гимназия. Тэм высокий и крепкий мальчик. Такие всегда ценились одноклассниками. Конечно, он немного ленив, но знакомство со строгими учителями пойдет ему на пользу. Ада еще слишком мала, и первые несколько лет на острове, она проведет, держась за материнскую юбку.

   Любое даже самое длинное путешествие подходит к концу. Проклятая секретность сыграла со мной злую шутку. Чтобы сбить с толку возможных шпионов, адмиралтейство сообщило не точную дату прибытия. Когда меня вызвали в каюту капитана, я находился в твердой уверенности, что впереди еще пять дней похода.

  -- Заходите, Бур, - крикнул капитан, когда я постучал в дверь его каюты.

  -- Доброе утро.

  -- Входите.

   Хал сидел в кресле и писал, какие-то бумаги, при моем появлении он встал. Капитан выглядел отдохнувшим, на нем была ослепительно белая рубашка и домашний халат, из-под которого торчали начищенные до блеска форменные сапоги.

  -- Хотите кофе?

  -- Нет. Благодарю. Я уже видеть его не могу.

  -- Ну, тогда садитесь, нам предстоит серьезный разговор.

   Я сел на стул. В каюте было чисто и свежо. Видимо перед моим приходом ее хорошо проветрили. Обычно на столе стояли грязные стаканы и рюмки, лежали, какие-нибудь объедки, но сегодня везде царил идеальный порядок. Пустые бутылки из-под стола исчезли, а на иллюминаторе появились новые занавески.

  -- Завтра великий день, Бур, - капитан улыбался.

   Только сейчас я понял, что Хал совершенно трезв. В последние дни это было большой редкостью.

  -- Почему?

  -- Завтра на рассвете мы причалим к Дикому острову.

   Я с удивлением посмотрел на капитана.

  -- Это, что шутка?

  -- Нет. В адмиралтействе Вам сказали неправильную дату прибытия. Завтра мы будем на месте.

   В течение всего похода я отчаянно торопил время, мне не терпелось быстрее добраться до места и найти адмирала, но сейчас, когда я понял, что океан услышал мои молитвы, мне стало не по себе.

  -- Это точно?

  -- Я точен, как хронометр. Завтра на рассвете я приведу Вас к стоянке адмирала Толя. Это будет, - капитан задумался, - около шести часов утра.

   Я все еще не мог прийти в себя.

  -- Неожиданное известие.

  -- Держитесь мой друг, - Хал хлопнул меня по плечу, - завтра все закончится.

  -- Это у Вас все закончится, - ответил я, - а у меня только начнется.

  -- Боитесь?

  -- Беспокоюсь.

  -- Ну-ну, - капитан сиял, - завтра у меня будет еще одна возможность явить миру свою гениальность. Я поспорил в адмиралтействе, что прибуду точно в срок. Мне понадобится Ваше письменное подтверждение, что я не смошенничал и выполнил свою часть пари.

   Я встал. В конце концов, днем раньше или днем позже роли не играет. Это даже хорошо, что наше путешествие подошло к концу.

  -- И много поставили?

  -- Десять золотых.

  -- Ого!

  -- Мне приятно было путешествовать с Вами. Выпить хотите?

  -- Нет, - сказал я, и, сославшись на срочные дела, оставил капитана одного.

   Ну, вот и все. Я стоял на корме и смотрел в океан. Все страхи и сомнения, которые в последнее время оставили меня, появились снова. Завтра утром я увижу Дикий остров и сойду на берег. Что нас ждет, пустой разрушенный форт или процветающий поселок, наполненный яркими красками туземной жизни? Завтра все встанет на свои места.

  -- Вы уверены?

  -- Абсолютно, - я постучал по карте пальцем, - я, с третьим взводом, высажусь на пристани, Бад с первым обойдет слева, вот здесь, а Жен со вторым, пройдет справа, между этих двух холмов.