Но когда он удалился от уже уничтоженной линии обороны шагов на пятьдесят, и был практически готов подняться, то выработанная долгими тренировками привычка заставила его обернуться назад. И с ужасом заметить наступающую прямо сквозь разгорающийся пожар вражескую пехоту, поддерживаемую танками. Кто бы не были эти люди, они определённо умели воевать.

-Приготовиться к контратаке. - звучит приказ по радио, и капрал разворачивается, доставая штык-нож из ножен и примыкая его к стволу винтовки. Уже практически никто в галактике не использовал такое холодное оружие. Кроме Нова-Гвардии, которая чтила древние традиции. И пускай теперь у них были виброножи, суть от этого не менялась. Ну и в отличии от ряженых солдатиков для парадов на других планетах, Айлонцы умели пользоваться своими виброштыками.

-В атаку! - уже просто кричит сержант, вскакивая в полный рост и кидаясь навстречу врагу, на ходу паля из своей винтовки. И пускай всего через пять шагов он падает срезанный ворохом белёсых лучей, остальные бойцы следуют его примеру.

Их осталось совсем мало, всего около полусотни, но этого уже достаточно, чтобы заставить вражеских солдат остановиться. Танковые орудия ревут, посылая им на встречу потоки смерти. Двоих слева подбрасывает в небо вместе с кучей земли костедробящая сила взрыва. А парня справа разрывает на куски разрывы ревущих снарядов скорострельной бортовой пушки. Нова-Гвардейцы гибнут один за другим, но Уолта это не останавливает, как не останавливает ни одного из них.

И ему повезло - даже получив пару касательных попаданий голубоватых лучей, что опалили его броню, оставив весьма болезненные ожоги на теле, он всё же добежал до расстояния точного броска гранаты. Одно нажатие кнопки, и термальный детонатор на боевом взводе. Бросок - и этот небольшой шар баррадиевой взрывчатки летит прямиком во вражеский танк. Взрыв, и проклятую машину поглощает сфера высокотемпературного пламени, неся огненную смерть всему живому, что окажется внутри. А когда она спадает, танк уже никуда не едет, а просто стоит и дымится, пока на его башне догорает труп пехотинца, сидевшего за пулемётом, а по броне стекают остатки внешнего оборудования.

А потом он получает прямое попадание в грудь. Пулемётчик с другого танка всё же сумел полоснуть его очередью. Тяжёлые куски металла, разогнанные простейшей химической взрывчаткой, не столько пробивают его броню, сколько проламывают её, круша грубой силой удара кости и внутренности за ней. Такое оружие просто размазало бы обычного человека, и даже более крепкому Айлонцу не удержаться на ногах, и Уолт падает на спину.

Но даже когда он лежал на земле, чувствуя, как тяжко ему стало дышать из-за сломанных рёбер, его лицо под шлемом расплывается в улыбке. Пускай он погиб, но он погиб не зря, не опозорив ни себя, ни своё подразделение, ни свою родину. С трудом повернув голову, он смотрит на сожжённый его термальным детонатором танк - последнее поверженное чудище, которое он сумел забрать за собой. И от осознания этой маленькой победы его агонизирующее сердце наполняется радостью быстрее, чем пробитые лёгкие - кровью.

Вот к нему подошёл вражеский солдат, быстро подняв его винтовку, а потом пнув в бок. Больно было не столько от удара, сколько от шевеления в сломанных костях, так что раненый капрал невольно застонал. Но противник не стал его добивать, а только что-то прокричал остальным. Похоже, его хотят взять в плен. Наивные. Айлонец скорее сдохнет, чем сдастся.

Но внезапный рёв двигателя заставляет Уолта снова повернуть голову к сожжённому танку. И с ужасом обнаружить, что казавшаяся уничтоженной машина на самом деле ещё жива. Даже после того, как она искупалась в высокотемпературном пламени, спалившим всё, что было на ней установлено, и даже оплавившим её броню, она всё же смогла заново завестись и даже сдвинуться с места. Это было практически невозможно. Её экипаж должен был если не сгореть сразу, то изжариться чуть позже, когда тепло нагретого металла дошло до внутреннего объёма. Но вместо этого она рывком сорвала запёкшиеся катки, разломала сплавившиеся сочленения гусениц, и с ещё большим лязгом и скрежетом, чем прежде, двинулась вперёд.

Её орудия не стреляли, потому что от перепада температур им наверняка повело стволы, тем самым приведя их в негодность. Но враг даже не думал стрелять, просто продолжая ехать вперёд. И глядя на приближающуюся к нему гусеницу, раненый капрал думал только о том, что принял бы любую другую смерть, кроме такой - быть раздавленным примитивнейшей машиной уже после боя, видя приближение неминуемой смерти, и будучи не способным не то, что остановить её, но даже пошевелиться.

И его последний сдавленный крик не смог перекрыть лязг и скрежет повреждённого механизма, когда тот сокрушил тело бойца десятками тонн стали.

-Последний ублюдок. - сплюнул сержант на труп ксеноса после того, как танк проехал дальше. - И много мы потеряли из-за этих ублюдков?

-Два танка и один БМП в металлолом. Ещё три на капиталку. - с грустью выдохнул подошедший поближе капрал. - А ещё у нас куча раненых и больше сотни убитых.

-От дерьмо. - ещё раз сплюнул сержант. - Надеюсь, капитан сумеет объясниться за всё это. А то как бы не разжаловали.

-Мда. Шестерёнки опять будут много бухтеть...

-Да ладно. Их самую любимую игрушку не покоцали, так что нечего им возникать. - отмахнулся сержант, направляясь к остановившемуся чуть впереди танку, двигатель которого оказался заглушён, так что теперь уже стали отчётливо различимы удары о корпус изнутри. - Пошли, нужно достать капитана. Кажись, у него люки приварились...

Эхо грядущего

-Вы желали видеть нас, Дарт Сидиус? - спросил бородатый карлик, склонившись в глубоком поклоне. Стоявшая за его спиной четвёрка в точно таких же мантиях, украшенных рисунком звёздной бездны склонилась ещё глубже, приветствуя повелителя всех ситхов и властелина галактики.

-Да, Кадан. - отозвался Император, не отрываясь от медитации. - Я хочу услышать, что видят Пророки Тёмной Стороны во мраке грядущего?

-Видения очень туманны, и картина грядущего меняется слишком часто. - начал издалека Верховный Пророк. - Неизменными остаются лишь картины кровопролития, огня и смерти.

-Это я видел и сам. - недовольно ответил Палпатин. - Вы можете предсказать исход этой войны?

-Боюсь огорчить вас, владыка, но это практически невозможно. Слишком много событий могут повлиять на её исход. Одно мы можем сказать с полной уверенностью - Первая Галактическая Империя уже никогда не будет прежней...

-Конкретнее. - с нажимом произнёс лорд ситхов.

-Мы видели много миров, попираемых ногами захватчиков и залитых кровью. Мы видели огромные армии и ужасные машины разрушения, что ввергали целые сектора в пламя. Мы видели, как громадные звездолёты уничтожали миры, обрекая миллиарды душ на смерть и забвение.

-Вы можете хотя бы назвать эти планеты? - уже с нескрываемым раздражением спросил Император.

-Назвать все невозможно, поскольку каждый вариант грядущего оставляет свой список обречённых миров. - развёл руками Кадан. - Мы можем назвать только некоторые из них, которые будут атакованы с наибольшей вероятностью.

Выдержав театральную паузу, Верховный Пророк Тёмной Стороны продолжил вещать предсказания своего ордена с молчаливого согласия повелителя.

-Мы видели, как пал Фондор и Куат, а Беспин был обращён в межзвёздную пыль. Как были сожжёны Кашиик и Альдераан, как были расколоты Деспар и Утапау. И как исчезли в нестерпимом сиянии Бисс и Корусант...

-Довольно. - прервал карлика Император, поднимая руку. - Все ключевые миры...

Двери зала, где проходил приём, почти беззвучно раскрылись, и в зал вошёл Дарт Вейдер вместе с ещё одним невысоким толстяком, что склонились в поклоне перед владыкой.

-Вы хотели видеть, пшш, нас, повелитель.

-Да, лорд Вейдер. - кивнул Палпатин, жестом предлагая своему ученику занять положенное место по правую руку от трона, прежде чем обратиться ко второму посетителю: - Зиндж, расскажите нашим гостям о планете, на орбите которой мы находимся.