- Добрый день. – Произносит она так же тихо, а я задумываюсь, а действительно ли он добрый для меня, осматривая свое обмотанное тело толстыми веревками.

- Простите, я бы помогла, но… - Она произносит это и поднимает к верху руки, которые на запястьях сковывают кандалы, прикреплённые цепями к стене, где-то за ее худым телом.

- Кто вы и где мы?

- Где не знаю, а я… - Она не успевает ответить, раздается громкий скрип двери.

- О, сладенькая, а ты уже пришла в себя? – Бледный мужчина с росчерком черных вен на щеках уверенно прошел в центр комнаты.

- Похоже на то. – Сухо ответила с ног до головы, осматривая мужчину в строгом костюме, с большим перстнем на безымянном пальце. Масленую улыбку с двумя выступающими резцами по бокам, черные волосы, уложенные в сложное плетение косы и взгляд. Осмысленный, жестокий, замораживающий все внутренности, и блядь по ходу дела я влипла. Серьезно влипла.

Потянула свою силу, а она не отозвалась. Черт. Напрягла сильнее руки и опять провал, веревки хорошие и завязаны достаточно туго для попытки освободить руки.

- Все? Попытки освободиться кончились? – Мужчина насмешливо фыркнул, схватил стоящий недалеко стул и подсел передо мной.

- Малышка, можешь не пытаться, силу мы твою обезвредили… - Он цепляет пальцами мой подбородок и поворачивает в сторону, где на другой стороне в углу валяется какой-то небольшой камень.

- Эту штучку мне сделали на заказ, ведьма знатно постаралась, так вот этот камешек заговорен на лишение природных сил, таких которыми обладаешь ты, да моя дорогая жена. – Кивает он на понурую фигуру женщины.

- И что? – Спрашиваю и вырываю свой подбородок из холодных пальцев.

- И то! Ты теперь в моей власти, пока.

- Зачем я тебе? Информацией не владею, искать и обменивать меня не станут, обращать в зомби бесполезно быстрей сама себе башку сверну, чем стану кидаться на других, сожрать? – Сделала я вывод.

- Так сожрал бы уже, ну или уже бы под-надкусал, так зачем?

- Умная?

- Нет, логически смышлёная.

- И смелая!

- Что-то на «вроде». – Еще один псих на мою голову? Да без проблем, я маленькая, но стойкая. Самовнушение, как говорит Лис, сила мощная.

- И смерти не боишься?

- Я? Не знаю, но тебя я точно не боюсь. – О, да не надо меня убивать глазами, проходила, знаю и этот осмысленный, расчетливый и жестокий взгляд, теряется по сравнению с безумием желтых хладнокровных глаз.

- Ого! Да ты настоящее сокровище! – И он с размаха бьет мне кулаком в челюсть, ошибка первая, или не ошибка?

Я же сейчас беспомощна, цепляюсь за мысли, не давая тьме просочиться в сознание в купе с болью, ищу точку на полу, за которую могу зацепить взгляд. После успокоения звона в голове сплевываю кровь и шевелю челюстью пытаясь выяснить, не сломана ли.

- А теперь?

- А что, что-то изменилось? – Смаргиваю, черные точки перед глазами и всеми силами цепляюсь за ускользающее сознание. С меня хватит роли жертвы, плевать пусть убивает.

Второй удар в туже скулу и я опять чуть не захлебываюсь собственной кровью. Кажется этот недоделок, своим кулачищем цепляет мой нос, крови становится больше. Да синяк будет знатный, но когда я такого боялась? Правильно, я всегда больше переживала за свое выживание, а не за расцветку на бледной коже.

- Еще?

- Да похуй.

- И правда, смелая. – Удар и, слава богу, что теперь в другую скулу.

- Еще один, и прости мужик, я не сдержусь и свалю в очередной обморок, а когда очухаюсь поверь моему горькому опыту ничего не изменится!

- Еще и борзая? Ух, мне уже не хочется расставаться с тобой!

- К сожалению наши желания не совпадают и я бы с большим удовольствием избавилась от такой компании.

Опять удар, но он уже не такой сильный. Видимо игрушка интересней в сознание и этот удар больше направлен показать, кто тут главный, унизить меня.

Я в ответ только улыбаюсь и всерьез задумываюсь над тем, что получала слишком много ударов за свою жизнь. Столько раз была униженной и растоптанной, что весь этот фарс, разыгрываемый сейчас в этом блеклом помещении ни хрена меня не впечатляет. И суровый дядька с милой улыбочкой кажется всего лишь каким-то сраным плодом моего воображения. Я умру?

Да я однозначно здесь умру и мне похуй, потому что уже давно готова к этому, потому что надеялась на это с тех пор как впервые стала выходить ночью на охоту за такими тварями, потому что моя жизнь всегда больше походила на огромную выгребную яму с дерьмом. Просто в какие-то моменты этого дерьма становилось меньше, ну или больше в зависимости от ситуации. Просто потому, что точно уже уверена, в том, что за Сашкой присмотрят и возможно у него получится лучше жить, чем у меня, ну и потому, что смогла простить свой самый страшный кошмар. Простить ему все и забыть ненависть к нему.

- Что сжалился или силы в твоем возрасте уже не те? – Я проглатываю тягучие слюни с острым привкусом железа, и сдерживаю позывы желудка очиститься, а дядька опять замахивается. И я блядь готова, действительно готова получить еще один удар.

- Визир, ты убьешь девчонку. – Останавливает крик движение руки, а мужчина расплывается в еще большей улыбке. Хотя куда уж больше, мне кажется, у него уже скоро рот порвется от этого ебанного ехидства.

- Ох, любовь моя, ты снова со мной разговариваешь? – Столько пафоса в голосе и он оборачивается к женщине, а та под его прямым взглядом тушуется, опускает голову, а вслед за ней опускается и так сгорбленная спина.

- И опять в роли моей давно утерянной совести? – Мужчина встает со стула приближается к кровати и немного наклоняется над ней.

Женщина не отвечает, не поднимает головы и это блядь мне серьезно напоминает себя в прошлом. Поза смирения, сломанного человека, женщины готовой к ударам, смирившейся с ними и принимающей их как должное. Неужели я выглядела так?

Да. Однозначно.

- Что и все любимая? Запал прошел? Ну, давай, я хочу услышать твое наставление меня на путь истинного всепрощения! – Нет, он не бьет ее, ни прикасается, ни единым пальцем, но это и не нужно, женщина от его интонаций сжимается и подбирается, и я понимаю эти движения как ни кто.

С каких пор я перестала быть эгоисткой? С каких пор, я хочу отвлечь удар на себя? Не знаю, сейчас в моей жизни много непривычного и странного и спасибо за это Шакалу.

- Слышь, хрен, а у тебя руки только на беззащитных женщин поднимаются? Может, развяжешь и попробуешь со мной? – Пытаюсь я отвлечь этого изверга.

- Оу, у меня на женщин и кое-что другое поднимается! – Он не поворачивается, он продолжает давить на женщину нависающей фигурой.

Жуть, даже думать не хочу, на что способно больное воображение отрешенного и сколько из его фантазий воплотилось в жизнь благодаря этой женщине.

- Ну, кто бы сомневался… - Я морщусь от картины, где это чудовище насилует эту женщину.

- Но вопрос был другим. – Но у меня не получается, он даже не оборачивается в мою сторону.

- Любимая, так ты мне не ответила, а в прочем не важно, у меня еще дела девочки, но мы продолжим, обязательно продолжим, как я вернусь!

Мужик выходит, гаснет яркий свет большой люминесцентной лампы, погружая помещение во мрак, я опускаю гудящую голову на ключицы, максимально стараюсь расслабить сведенные в спазме мышцы рук и хочу хоть немного поспать, перед вторым раундом.

- Вы осуждаете меня? – Раздается шепот от женщины.

- За что?

- За то, что толком не смогла вас защитить. – Нет, я, как ни кто другой понимаю желание выжить любой ценой. Эгоистичное желание, которое отключает все человеческое.

- Нет. Кто я такая для этого.

- Вы, пожалуйста, ему больше не перечти, и он не станет вас так часто бить. – Часто? Бля, по слабости в моем теле, ему скоро и бить не придется.

- А какая мне разница сейчас сдохнуть или помучиться подольше?

- Вы так уверены, что умрете? – А что есть надежда на спасение? Господи прости, но моя ебанная жизнь ни когда сказкой не была, а больше смахивала на трагедию.