Они еще долго трепались, и дружески подкалывали, но не забывали и о нас, пытались втянуть в разговор, и задавали разные вопросы, на которые в основном отвечал Сашка, а я при необходимости только пожимала плечами. Хорошо, что хоть долго стоять не пришлось, нас пригласили отужинать, в светлую и уютную столовую.

Все оформление встречающихся комнат этого особняка было очень красивым и дорогим, но эта дороговизна была какой-то уютной, и не пахла музейной роскошью, как обычно пахнет от настолько стилизованных вещей. Из рассказов я поняла, это был главный особняк управления стражей, в котором проживал основной состав стражников с семьями. Однако Алисия с мужем попросили разместиться в другом особняке, где имеются спортивные залы, их желания совпадали с моими, по этому возражать не стала, да и не привычно мне уже в таком месте. Прошлое и тут наложило свои отпечатки.

После вкусного ужина, увидев свое будущее место временного проживания, так вообще вздохнула облегченно. Наша комната была небольшой, имела две кровати, диван, объемный шкаф и раздельный санузел. Все просто и со вкусом, хотя, наверное, мне будет не хватать своих замызганных обоев в бурном пробуждении после кошмаров, но это единственный и не такой важный момент, в случае чего просто разукрашу имеющиеся, а по съезду возмещу причиненный ущерб.

И так мне казалось все просто, и если бы еще переучиться жить по их графику, то не жизнь, а сказка. Все дело в том, что это сообщество из «не пойми кого», как выяснилось намного позже, оказывается, живет другим распорядком. День – время для сна и отдыха, а основная жизнь здесь начинается с приходом сумерек и если, сейчас не спав практически ночь, я с большим удовольствием упаду и возможно в действительности усну, то не факт, что это повториться и завтра и послезавтра. Мне будет нелегко, но я попытаюсь, раз уж решила начать новую жизнь с Сашкой, или точнее выразиться, если решила жить для него.

Спалось на новом месте, как и дома, это я в том смысле, что после пожелания доброй ночи, провалилась в кошмар, а потом после появления на моей территории Сашки, в мутную темноту, проснулась первая и после приведения себя в порядок отправилась к месту на первом этаже, откуда слышался звук.

Это была столовая, огромная, светлая, заставленная отдельными столиками на несколько человек и здесь было шумно, а еще было тесно. Не в том смысле, что было слишком много народа, а в том, что этот народ состоял в основном из высоких, накаченных, веселящихся парней, которые, как видимо, завтракали. В другой ситуации я, несомненно, уже развернулась и убежала бы обратно в комнату, дожидаться пока проснется ребенок или еще хуже, стала бы ждать прихода Лис, или ее мужа, или еще бог знает кого, только главное знакомое лицо, но не сейчас.

Сейчас я остановилась как вкопанная, затормозила. На огромной плазме, занимающей практически половину стены, был включен канал «Europa Plus TV», а оттуда на меня выливалась музыка в стиле моего собственного безумия. Громкая, ритмичная, затравленная, бьющая по нервам, разрывающая старые раны. Смотрю на клип и вспоминаю себя в заточении, вспоминаю как, размазывая слезы, вставала изломанной куклой и пыталась приводить себя в порядок, или как преодолевала свой страх, заставляла смотреть в красивое, но не живое лицо своего мучителя.

Я не полиглот, но большинство слов в короткой песне мне знакомы и я понимаю смысл услышанных слов, или, скорее всего я ощущаю все то, что авторы этого произведения хотели донести до слушателя этой музыкой.

Мне слышится безнадежность, такая, какая она есть, без прикрас, с надрывом, с последним желанием, как перед прыжком в неизвестность. Бьет напряжением по нервам, выкручивая сухожилия, растворяя в себе. Хочется подпеть этому голосу, и именно так показать, что разделяю это чувство, что оно мне знакомо, но не успеваю, клип резко заканчивается, я возвращаюсь к реальности от толчка.

- Ты что глухая? – Кто-то рычит мне прямо в ухо, спрятанное в глубоком капюшоне, и я дергаюсь, влетая в косяк прохода.

Черт, кажется, я выключилась, прямо в проходе в столовую и мешаю.

- Руки от нее убрал. – Присоединяется смутно знакомый голос откуда-то со спины, до меня со скрипом доходит, что помимо того, что на меня рычали, еще и всяческими тактильными методами пытались привести в чувства. Черт.

Напрасно, я, когда вырубаюсь, то ухожу в другое место, там, где живу только я, без тела, без времени.

- Ебнутая. – Слышу в свою сторону от качка которому освободила путь к пище, и хотела уже уйти, как увидела вчерашнего знакомого.

Грегори смотрел на меня, уже без улыбки. Он оценивал мое психическое здоровье и, судя по хмурой складке между бровей, эта оценка его расстраивала. Вот ведь, а мне показалось, что он еще вчера увидел всю мою нестабильность на лицо. Жаль, что именно я заставила его нахмуриться. Этой громадине очень идет его теплая улыбка. Хотела уже развернуться и выйти из столовой, но он преградил мне дорогу.

- Хочешь кофе? – Складка еще не расслабилась, но он пытается немного улыбнуться, а самое главное не пытается дотронуться до меня.

И почему-то мне совсем не хочется окончательно упасть в его летних глазах.

- Я еще и перекусить хочу. – Мой подбородок опускается к низу, стыдно за басистую хрипоту в голосе, которая совсем не сочетается с моим внешним видом.

Да и за всю себя стыдно, но, кажется, он не замечает этого, только приглашающий жест к раздаточному столу и уверенной походкой проходит рядом со мной. Что ж выбор сделан, я иду вслед. Просто иду и смотрю, как мужчина набирает на поднос все предложенное меню, на двоих. Пытаюсь прийти в себя и выкинуть ненавязчиво играющий мотив со словами «Fix me», но получается далеко не сразу, и окончательно выныриваю в реальность, только узрев масштабы выставленного предо мной утреннего «Легкого» завтрака, состоящего из салата, омлета, яичницы-глазуньи, жареного бекона, двух бутербродов и чашечки кофе.

Робко поднимаю ошарашенный взгляд и пытаюсь мысленно представить, как бы по тактичней объяснить, что если даже очень сильно захочу, то все скушать не смогу. Но объяснять ничего и не нужно, мужчина пожимает плечами.

- Не знал, что ты любишь, решил предложить все! – И он улыбается, так ласково, что я готова за такую улыбку съесть все.

- А можно мне еще сока? – Хриплю я.

- Нет проблем. – Грегори встает и уходит к раздатчику, а я перекладываю бекон к омлету и отлаживаю туда же бутерброд.

Сейчас перекушу и пойду будить Сашку. Дел сегодня много, а именно, Лис не может точно сказать, насколько мы задержимся в России, а пока Богдан предложил устроить ребенка в школу, чтобы не бездельничал, да и подучить языки ему не помешает. Там при школе основное направление на физическую подготовку, поэтому предложение не только было воспринято мной на ура, а даже не обсуждалось. Действительно это необходимо Сашке, да и мне сейчас будет не до воспитания. Сама учиться начну, только индивидуально, с Лисой и ее мужем, а Богдан еще обещал заняться нашими документами.

Грегори вернулся и поставил ко мне поближе сок, я отодвинула его к приготовленной тарелке и принялась сама кушать. На мужчину не смотрела, боясь заметить в его глазах вопрос, на который не хотелось бы отвечать односложно. Вот и приходилось быстро жевать салат и прихлебывать все это кофе. Доедая, все же решилась посмотреть на соседа по столу, а тот все с той же неизменной улыбкой еще кушал, но видимо ощутив мой взгляд, оторвался от тарелки с яичницей.

- Что-то еще? – Вот, ведь черт, почему у этого мужчины такая ласковая улыбка, и располагающее к общению лицо? У меня от таких людей мурашки бегают по коже, потому как при виде их молчать не получается.

- Нет, спасибо, это Саше. – Киваю на отставленную тарелку.

- Можно?

- Да, конечно, подожди немного, я тебя с удовольствием провожу. – От такого предложения я теряюсь.

- Нет, я сама. – Твердо проговариваю, резко встаю и ухожу, забрав завтрак для ребенка.

Зачем ему это? Для моей защиты? Зря, я не настолько никчемна, чтобы не уметь постоять за себя, а утром просто немного растерялась и забылась, где нахожусь. Оно и не удивительно, я человек из категории меломанов, причем чуть ли не с пелёнок. И если раньше я просто немного заслушивалась музыкой, то сейчас в своем нестабильном состоянии, ухожу в себя, теряюсь, но это редко случается, по крайней мере, редко погружаюсь полностью в другую реальность.