— Тише, дети, — сказала я, — пожалуйста, тише. Говорите по одному.

Но они не унимались, поэтому я сказала:

— Я сама решу, кто будет качаться первым. Сейчас же замолчите!

Все тут же притихли.

Уверена, Дороти подумала, что я выберу её, но она ошиблась. Я выбрала Патрика и Чарли. Однако покачаться у них не получилось. Патрик оказался слишком тяжёлым. Его сторона качели упала, и он скатился на траву, а бедняга Чарли взлетел в воздух и больно шлёпнулся. Конечно, он заплакал. Как всякий маленький мальчик, который пережил такой страшный полёт и такое падение. Несносный Крякалка Джек захохотал, и я решила, что он будет качаться последним, и только в том случае, если извинится.

— Ты злой мальчик! — сказала я.

Вид у Джека был нахальный. Он сильно прищурился и пробурчал:

— Я больше никогда так не буду, никогда!

— Вот и хорошо, — сказала я. — Сейчас должна была быть твоя очередь, но ты будешь качаться последним.

Для того чтобы мои куклы качались и не падали, нужно было их как-то уравновесить, а это нелёгкое дело. Но я догадалась посадить Дороти на одну сторону качели, а Маргарет и Маленького Тедди — на другую. И стало лучше.

Но куклы всё время сваливались. Оказалось, вот она главная трудность. Они не хотели, чтобы я их привязывала, говорили, что из-за этого чувствуют себя малышами, а они не малыши! Но мне нужно было что-то придумать. Всякий раз кто-нибудь да соскальзывал с дощечки и почти все плакали, когда падали.

— Кто упадет и заплачет, сегодня больше качаться не будет, — строго сказала я.

Куклы стали очень осторожными. Конечно, мальчики меньше бросались в слёзы, чем девочки. Довести до слёз Крякалку Джека не так-то легко, и Большого Тедди тоже. Они крепкие ребята.

Чтобы качели двигались плавно, я подталкивала их, нажимая рукой то на одну сторону, то на другую. Детям не нравилось. Они хотели качаться без моей помощи, сами.

Большой Тедди держался очень хорошо. Почти не соскальзывал, потому что у него мех. Тогда я попросила его обхватить руками Рейчел, чтобы она тоже не падала, и он охотно согласился. Но Рейчел заплакала и сказала, что ей не нравится, когда её обнимают грубыми лапами, и добавила:

— К тому же от него пахнет мятой, он, наверное, ел леденцы.

Разумеется, Тедди это не понравилось, и он сказал:

— Больше никогда не проси помогать тебе, вот так!

— Я тебя и не просила, — ответила Рейчел. — Я лучше буду всё время падать, чем позволю обнимать себя такому грубияну, как ты.

Разгоралась обычная ссора, и поэтому я больше не позволила качаться ни Рейчел, ни Тедди.

На этот раз виновата была, конечно же, Рейчел. Она всегда придирается к Тедди.

На прошлой неделе Нанни взяла меня в церковь посмотреть на свадьбу, и теперь я знаю о свадьбах всё. Я следила очень внимательно и думала: «Хорошо бы поиграть в свадьбу с куклами?»

На следующий день я усадила кукол в ряд, начиная, как обычно, с Дороти и заканчивая малышом Чарли.

— Дети, — сказала я, — до сих пор в нашей семье не случалось свадеб, но теперь наконец-то мы устроим первую. А дальше видно будет… Если первая свадьба пройдёт хорошо и нам понравится, будет ещё одна.

Довольные куклы радостно улыбались.

— А теперь нам надо решить, — продолжила я, — кто будет женихом, а кто — невестой.

— Я! Я! Я! — закричали все хором.

Ну и манеры!

— Если вы все сейчас же не замолчите, то никто не будет! — пригрозила я. — Я не спрашиваю вас, а просто сама ещё думаю об этом.

— И чего тут думать? — произнёс кто-то тихо и невежливо.

Я была уверена, что это Крякалка Джек, но притворилась, что не услышала. Мне очень хотелось сыграть свадьбу. И я волновалась. Первая свадьба в семействе — это очень важное событие. Но кого же нужно поженить? Кто будет женихом, а кто — невестой?

Наверное, принять решение должен священник. Он выбирает двух людей и говорит им: «Вы должны пожениться в моей церкви». И они очень довольны. Потому что на свадьбе у невесты белое платье и цветы, а ещё свадебный торт и подарки. Нанни мне рассказывала.

Для начала я решила выбрать священника. Конечно, это должен быть один из мальчиков. Я взяла Большого Тедди, обвязала его куском чёрной ткани и надела ему на шею белый воротник (сделанный из бумаги) — это была уличная одежда священника. Разумеется, в церкви на нём будет белое, всё вышитое серебром и золотом прямое длинное одеяние (так торжественней звучит) с широкими рукавами.

Патрик, оказывается, тоже хотел быть священником и всё время надоедал мне, но я твёрдо сказала:

— Нет, Патрик. Я сама решаю, кто кем будет на свадьбе.

— Теперь, мистер Мандевилль, — сказала я Тедди-священнику (по-моему, Мандевилль — прекрасная фамилия для священника), — пожалуйста, выберите двух людей, которые поженятся, потому что, мне кажется, давно пора сыграть свадьбу в вашей церкви.

Мистер Мандевилль обвёл взглядом весь ряд кукол и, остановившись на Доре, сказал:

— Пусть невестой будет эта леди.

Все посмотрели на Дору. Она очень застеснялась и даже покраснела. Но всё же была рада. Остальные выглядели немного грустными. Мне было тяжело видеть их такими, и я быстро сказала:

— Не расстраивайтесь, у нас, наверное, будет ещё много свадеб. Это ведь только первая.

Дальше нужно было выбрать жениха.

— Теперь, мистер Мандевилль, — снова обратилась я к священнику, — прошу вас выбрать джентльмена, который станет мужем этой леди.

Большой Тедди ещё раз окинул взглядом ряд кукол… И зачем только он выбрал этого непослушного Крякалку Джека?!

— Это не самый лучший выбор, — сказала я.

Мистер Мандевилль поклонился мне и ответил:

— Мадам, но я выбрал его.

Я не посмела возражать. Конечно, всё было правильно, потому что решать должен священник.

Глаза у Крякалки Джека стеклянные — на самом деле это булавки с большими стеклянными бусинами на головках. Но их можно воткнуть, как вам нравится. Если булавки не закреплять, то Крякалка как будто прищуривается. Своим взглядом с прищуром он пугает младших детей. Даже Эми плачет, если Джек приближается к ней, прищурившись. (Эми вообще-то нужно быть посмелее, она уже довольно большая девочка.)

Я испугалась, что Дора не захочет выходить замуж, когда мистер Мандевилль выбрал ей в мужья Крякалку Джека. Она и Дороти Джека не выносили. Они часто говорили (когда Джек не слышал), что он просто грубиян. Конечно, Доре понравится быть невестой, одеться в белое, получить свадебный торт и всё остальное, но ей было бы приятнее, если бы никакого мужа вообще не было. Ах, зачем только мистер Мандевилль выбрал Крякалку Джека. Кто угодно был бы лучше него. Малыш Чарли стал бы прекрасным мужем.

— Дора, моя милая, — спросила я, — ты сильно печалишься, что женихом выбрали Джека?

— Да, сильно, — ответила она. — Но мне ведь не придётся жить с ним после свадьбы, правда? — губы бедняжки Доры задрожали, и я поняла, что она вот-вот заплачет. — Я не вынесу разлуки с Дороти и маленьким Чарли и со всеми остальными, — сказала она и всхлипнула.

— Подойди и сядь ко мне на колени, милая Дора, я попробую что-нибудь придумать.

Дора села ко мне на колени.

— Ты ведь хочешь выйти замуж, правда, моя дорогая? — спросила я.

— Да, — ответила Дора, давясь слезами. — Но не за Крякалку.

— О, боже, боже! — прошептала я. — Нужно что-нибудь придумать! Наша свадьба, на которой мы собирались от души повеселиться, не должна никого огорчить.

Мне самой хотелось заплакать. Остальные дети тоже опечалились. Все, кроме самого Крякалки, который с важным видом расхаживал вокруг и напевал себе под нос какую-то песенку.