Захлопнул в комнату отца дверь и пошел спать к матери. Он лег рядом с ней. Она лежала без слез, но её трясло, ей тоже было плохо. Сын хотел погладить её, успокоить.
Ольга сказала, - не надо Сережа. Не трогай меня. Помолчала, потом попросила, - пожалей отца.
Сергей не слышал её, врач сделал ему укол реланиума и он спал.
Часов в пять утра Ольга пошла в туалет. Вход в туалет был с кухни. Она увидела Игоря, он висел на толстой веревке привязанной к на газовой трубе, над окном она имела изгиб в виде перекладины, и он использовал это место для суицида.
Игоря похоронили на Смоленском кладбище. Народу было немного, были только свои. Похоронили рядом с дедом и бабушкой. На кладбище было похоронено несколько поколений родных Ольги. Старые могилы заросли кутами и деревьями, которые при жизни посадил у могил родных дед Игоря. В, общем, это было обжитое место, "Игорю не будет скучно вокруг все свои", - сказала Ольга.
Они вернулись домой и стали жить дальше. Мать и сын. Оба пропадали в училище им. Макарова. Сын учился, мать работала флаг-секретарем и преподавала на кафедре русского языка. Новая мода сажать в приемной руководителя учреждения, офиса, грудастых с ногами, растущими из- под мышек, красивых, молодых девиц не стала исключение и в морском училище. Начальник училища не отказал себе в удовольствии завести такую девицу. Она могла заниматься делопроизводством, приемом посетителей подать начальнику чашку кофе и остаться с ним после работы, помочь ему расслабиться.
Сергей окончил училище. Кафедру русского языка в училище скоро закрыли, и мать осталась без работы. Её, наверно, взяли бы с удовольствием в любую среднюю школу учителем русского языка, но она устроилась в издательство, бывший Лениздат, помог известный писатель В.Конецкий. Ольга в институте защищала диплом о творчестве В.Конецкого. Ей тогда сразу предложили остаться в аспирантуре. Но она предпочла Тикси. Теперь по его протекции стала работать редактором в издательстве. Работа ей нравилась, но у неё стала барахлить щитовидная железа, базедова болезнь дала осложнение на глаза, она быстро теряла зрение, буквально слепла, работать стало тяжело. Нагрузка на глаза была огромная и она чувствовала, что придется расстаться с полюбившейся ей работой.
Сын плавал и неплохо зарабатывал. Он часто звонил матери и они подолгу разговаривали, Ольга рассказала о своей беде. Сергей сказал ей, чтобы не беспокоилась, если работать тяжело, пусть уходит из издательства. Её материальное обеспечение он возьмет на себя, а она пусть оформляет инвалидность, скудная, но тоже помощь.
Ольга в издательстве встретила знакомого капитана, он, как и В.Конецкий писал о море, писал небольшие рассказы, у него в издательстве работала жена редактором и она ему помогала. Он как раз шел к ней. Капитан хорошо знал семью Ольги, через её отца. У него на судне тот плавал капитаном- наставником, потом отец Ольги, который уходил на пенсию, сдал ему свое последнее судно, на котором плавал, учебное парусное судно "Сириус", принадлежащее училищу им. Макарова. Сейчас капитан плавал на большом пассажирском судне, вторым помощником капитана. Ольга, естественно попросила за сына, "быть может, найдется ему место на его судне"? Так Сергей стал плавать на пассажирском пароходе, принадлежащем иностранной компании. Круизный рейс парохода, который оказался для Сергея последним, предполагал посещение острова Мальта. Пароход стоял там трое суток. Сергей несколько раз сходил на берег и разговаривал по телефону с матерью. На пароходе позвонить было неоткуда. Телефонная будка стояла недалеко от причала, у которого стоял пароход. Один, последний звонок из будки возле причала Сергей сделал накануне отхода парохода с Мальты, поздно вечером. Он долго, разговаривал с матерью, но закончить разговор с нею ему не дали. Кто-то открыл дверь будки и сзади ударил Сергея по голове чем-то тяжелым. Пароход ушел без одного из своих механиков. Сергея без сознания, вечером другого дня, обнаружил какой-то местный житель. Его бросили в канаву недалеко от будки и причала. Прохожий вызвал полицию, полиция вызвала скорую помощь и Сергея отвезли в госпиталь, он находился в глубокой коме.
Ольга сходила с ума, сын пропал. Он больше не звонил, и она не могла связаться с кем-нибудь из компании, которой принадлежал пароход. Офис компании находился в Голландии.
Только через месяц ей сообщили из страховой компании о том, что произошло с Сергеем и где он сейчас находится. Её спросили, не сможет ли она слетать на Мальту за свой счет и забрать из госпиталя, находящегося в коме Сергея. Страховка пароходной компании кончается, оплачивать нахождение сына в стационаре скоро будет нечем. Ольга думала, что умрет от горя. У нее не было денег лететь на Мальту. Её старый знакомый, доктор из училища им. Макарова, объяснил ей, что человеку в коме должен быть обеспечен максимальный покой, перевозить куда-либо больного, тем более на самолете нельзя.Что делать в такой ситуации она не знала.
Приятель Игоря, с Фурштадской, Юра Сенькин, почти разорился, вернее его разорили. Заместитель директора турфирмы Юры , человек с которым он дружил много лет, и доверял ему как самому себе, организовал рейдерский захват офиса. Из офиса выгнали весь старый персонал, набрали новых людей, директором новой, (старой) турфирмы стал, заместитель Юры. Теперь у Юры только автомастерская, он купил её на оставшиеся у него деньги. Автомастерская, сказал он Ольге, - большого дохода не дает, но это как свечной заводик, свечки нужны всегда, Господу будут молиться вечно, вот и от машин вряд ли теперь откажутся, если только не перейдут опять, по соображениям экологической безопасности, на конную тягу, а машинам нужна профилактика и периодически ремонт. Юра нанял Ольге адвоката, и дело сдвинулось с места. Компания жульничала и не хотела оплачивать неожиданные расходы. Страховая компания выделила человека, который должен был довести Сергея до состояния, когда его уже можно было самолетом доставить Россию, и передать отечественным эскулапам.
Ольга увидела Сергея только через два месяца после его последнего звонка из телефонной будки с острова Мальта.
Его доставил самолетом в Санкт-Петербург сопровождающий его представитель страховой компании. Ему сказали, что больного примет третья городская больница на ул. Вавиловых. Худшего места , для лечения такого больного, как парализованный Сергей, найти в городе было сложно. Это не был профильный стационар, это была обычная грязная городская больница. В народе такие больницы давно уже окрестили истребительными. Надежды, что здесь помогут Сергею, поставят его на ноги, не было никакой. Ольга просила представителя голландской страховой компании, чтобы Сергея отвезли в специализированный стационар. Но его полномочия страхового агента в России не действовали. Понимая в какую дыру засунули Сергея, он был в больнице, и видел своими глазами весь ужас состояния бесплатного российского здравоохранения, тем не менее, помочь своему подопечному уже ничем не мог.
Прошло несколько месяцев нахождения Сергея в больнице, в отделении травматологии, но улучшений, даже самых минимальных, не было. Заведующий отделением заговорил о выписке больного. Предложил варианты: или определить Сергея в дом хроников или Ольга должна была забрать его домой. У Сергея была парализована половина тела, паралич разделил тело ровно пополам. Мозг в голове тоже разделился на две части, рабочую и нерабочую. Сергей слышал одним ухом, видел одним глазом, даже вкусовые ощущения сохранились только в одной половине языка.
Ольга отвезла Сергея домой. Его поставили на учет в отделе социальной помощи, выдали тяжеленную инвалидную коляску, которая совершенно бесполезная стояла в прихожей. Ольга оформила ему пенсию по инвалидности. Девальвация рубля уже меняла денежные знаки несколько раз, даже многие пенсионеры стали миллионерами. Сергею назначили пенсию, аж 400 тыс. рублей, но реально это была такая мелочь, жить на эти деньги было невозможно. Цены взлетели до небес, самые необходимые лекарства стали недоступными. Что Ольга перенесла, через какие муки ей пришлось пройти, знает только она.
