- Товарищ капитан, наблюдаю на берегу реки, "духов"! Кувалдин, быстро переместился на другой борт, и, посмотрев в иллюминатор, почти сразу заметил группу вооруженных людей, что быстро бежали от реки, в спасительную тень деревьев.

- Молодец, похлопав по плечу, сказал Кувалдин. Вернувшись на свое место, он быстро развернул карту, бегло посмотрел, поводил пальцем, и громко крикнул:

- Цибульский, связь!

- Есть, откликнулся радист, что сидел у двери пилотской кабины.

- Гранит 2, я Гранит 1, прием, громко говорил Кувалдин, глядя в иллюминатор.

- На приеме, раздался хриплый голос Завьялова.

- Наблюдаю группу "духов", на берегу реки, общая численность неизвестна.

- Попрятались тараканы по щелям, "бляха муха" добавил раздраженно Кувалдин. Наблюдаешь? Прием.

- Так точно, раздался голос Завьялова, наблюдаю. Наши действия? Прием.

- Высаживаемся на "проплешине", вместе, на краю "зеленки", наблюдаешь?

- Так точно, наблюдаю, отозвался Завьялов.

- Я иду с севера, от гор, а ты, с юга, от реки. Зажимаем, и гоним их из "зеленки", под наши "вертушки". Как понял?

- Рискованно, ответил Завьялов. В ближнем бою, "вертушки" не смогут работать по целям.

- Да, рискованно, коротко ответил Кувалдин. Сбор групп, западнее "зеленки" километр, ориентир разбитая сторожевая башня. Видишь? Прием.

- Так точно, наблюдал. А если численность в два раза, спросил Завьялов

- При большом численном превосходстве "духов", вытянуть их из "зеленки", и тащить на "хвосте", отходить к башне, и ждать поддержки с "воздуха". Прием.

- Так может не рисковать, навести "вертушки", а нам только обеспечить внешний контроль, что бы далеко не ушли, спросил Завьялов. Прием.

- Ты что, с утра "поссать" забыл, моча в голову стукнула, выругался Кувалдин. В "зеленке" ничего не видно, куда "вертушкам" бить. Жопа ты рваная! "Кимаришь" что ли? Прием.

- Понял, раздался в ответ голос Завьялова. Вас понял, повторил он, отчетливо. Прием.

- И личная просьба, не "пижонь" людей береги. Устало добавил Кувалдин.

- Вас понял, прозвучал голос Завьялова. Прием.

- Что б все пули мимо, сказал Кувалдин. Конец связи.

- Конец связи, отозвался Завьялов.

Кувалдин откинулся на спину, прислонившись к дрожащей обшивке вертолета , поморщился, посмотрел на молчаливых пилотов, через открытую дверь, и громко сказал:

- Цибульский, связь с отрядом. "Это караван, подумал Кувалдин, точно он, кожей ощущаю. Мы совершенно случайно, заметили караван, в этом районе, где почти не бываем. Далеко. Надо же, ведь были только предположения, а он оказывается есть. Даже и не знаю что делать, то ли "дырочки" под орден, то ли..." Его размышления прервал голос радиста.

Вертолет с группой Завьялова.

Завьялов не мог объяснить, что происходит с ним. Он, закрыв глаза, сидел, прислонившись к борту, и поглаживал рукой, свой автомат. Вот пальцы касаются холодного металла ствольной коробки, скользят вниз, и нащупывают переключатель огня, еще ниже, и указательный палец, привычно ложится на спусковой крючок. Он гладит кончиком пальца курок, и какое-то тревожное чувство пробегает волной по телу. Он смотрит на себя как бы со стороны, и почему то видит, как-то черную тварь, что крепко вцепилась в его руку, своими маленькими острыми зубами. Он отдирает ее, и бросает в сторону, а на руке, открывается, огромная, зияющая своей глубиной, страшная рана. Завьялов мотнул головой и, открыв глаза, услышал.

- Готовность... Вовнутрь ворвался жаркий воздух, каким- то огромным валом, накрывая словно волна.

- Пошли, раздался голос старшины Ахундова. Завьялов тряхнул головой, взглянул на свою руку, и закричал:

- Пошли!

Песчаная площадка западнее "зеленки". Высадка разведчиков. Разбившись на боевые двойки, разведчики продвигаются к краю "зеленки". "Снова эта "долбанная пудра", подумал Завьялов, ощутив на зубах песок. Четко и привычно отдавались им команды. Разведчики передвигались перебежками к "зеленке". Вдруг разболелась правая рука, чуть выше локтя, да так сильно, что Завьялов, даже скривился от боли.

- Товарищ старший лейтенант, посмотрел на него, бежавший рядом, старшина Ахундов. Ранены?

- Порядок, ответил Завьялов. Продолжать движение.

- Есть, ответил Ахундов и махнул рукой, указывая направление группе.

- Пошли мужики, сказал Завьялов, и ускорил шаг.

Повернувшись, Завьялов увидел группу Кувалдина, что выдвигалась севернее. "Порядок, подумал он. Главное сберечь людей, и самим целыми вернутся. А кто-то будет, и пиво холодное пить, улыбнулся Завьялов." И завертелось... Перебежки, рваное биение сердца, и страх, что словно ворон черный, сидит на плечах, и противно каркает в ухо. Напряжение во всем теле, и движения, доведенные до автоматизма, они быстро продвигались по краю русла реки, к "зеленке". Прапорщик Кадинский, и сержант Раков, шли в первой двойке. Кадинский, по прозвищу "художник", опытный разведчик, шел и не торопясь, и в то же время, быстро, словно просчитывал в уме, и знал, что будет дальше. Его обветренное, круглое лицо, с тонкими щелочками глаз, было словно безжизненная маска,- никаких эмоций. А вот Раков, наоборот, лицо открытое, даже доверчивое, и движения, такие же, открытые и широкие, отчего, его постоянно придерживал прапорщик. Выйдя к цепочке больших камней, на берегу реки, Кадинский сразу догадался по оставленным следам, что именно отсюда, "духи" ушли в зеленку. Тихонько свистнув, Кадинский, махнул рукой, Ракову, и дал, сигнал остановиться. Раков, присел за камень, рядом с Кадинским, и тяжело дыша, негромко спросил:

- Что случилось?

- Ничего, пожал плечами Кадинский, оторвались далеко, вот я тебя и придерживаю, усмехнулся прапорщик, похлопав Ракова по плечу.

- А то всех "духов" завалишь, и мне на "звезду" не останеться, улыбался прапорщик, вытирая пот со лба.

- Егор Степанович, вполне серьезно сказал Раков, не до ваших шуток, - поверьте.

- А я не шучу, продолжал улыбаться Кадинский, ты на себя со стороны посмотри, прямо "задница" у тебя горит, за орденами.

- Это не главное, улыбнулся в ответ Раков.

- А что для тебя главное, в этой "дыре", вдруг, став серьезным, спросил Кадинский, посмотрев сержанту в глаза. - Что главное, Максим, повторил он шепотом.

- Товарищей не предать, трусом не стать, и целым остаться, глядя на Кадинского, ответил, Раков, не задумываясь.

- Вот правильно Максим, улыбнулся прапорщик, особенно, крайние слова твои. Вот поэтому, тяжело вздохнул Кадинский, сейчас через полминуты, подойдет группа, и вперед, пойду я,- понял меня?

- Никак нет, твердо ответил Раков, зыркнув глазами.

- Тогда я приказываю, спокойно сказал Кадинский.

- Есть, ответил Раков, и увидел подбегающих бойцов группы.

- Все, пошел, хлопнул его по плечу прапорщик, прикрой, сказал он. И, вынырнув из-за камня, рванул в "зеленку". Шажочек, еще шаг, пригнутся, и вот спасительные кроны с зеленой листвой. Кадинский, все делал "механически", пригнулся, осмотрелся, и дальше... Пот, крупными каплями стекал со лба, дыхание словно "последний вздох", и ощущения, такие странные, поймал себя на мысли, Кадинский, прислушиваясь, к глухим ударам своего сердца, что гулко отдавались в ушах:

- Будто и нет никого, прошептал Кадинский, разглядывая из-за дерева петляющую тропу. Он обернулся, и боковым зрением, буквально секунду, сетчатка глаза цепко зафиксировала, лицо "бородоча", что наблюдал за ним, из-за камня. "Вот и гости, подумал Кадинский, и, спрятавшись за ствол дерева, стал сигнализировать Ракову, что наблюдал за ним, в бинокль. Рядом с сержантом, появился злой, и мокрый Завьялов, и молча, взяв из рук сержанта бинокль, посмотрел на старшину.