Что ещё радовало, так это то, что надоедливый вампир с похотливым взглядом практически не мог никогда остаться с ней наедине. Бойцы замечали его раньше и под самыми разными предлогами оставались рядом с тари, не давая тому возможности для общения, кроме как мимолётных и ничего не значащих фраз. Офицер Олераан видела, как его это бесило, но он не предпринимал ни одной решительной попытки, что её несказанно радовало. Мастер пару раз делал предостережения на его счёт, но девушка и сама понимала, что некая угроза существует.
По — настоящему свободная минута у неё появилась только неделю спустя. И посвятить её Дастин решила своему гравиту, до которого не дотрагивалась с того самого дня, как ей его отдали. Она попросила Шера пригнать его к плацу и с головой ушла в исследования.
Как девушка и надеялась, очистка крови не повлияла на те наниты, которые впрыснул в неё гравит при синхронизации. Эти маленькие частицы успели уже срастись с бикомпером и только поэтому остались нетронутыми. И стоило Дастин сесть в кресло пилота и вызвать скрытую панель, как гравит радостно заурчал, приветствую хозяйку.
— Ну, малыш, давай глянем, как сильно тебе досталось в той стычке, — проговорила офицер Олераан, растёрла подушечки пальцев и положила руки на управляющую консоль. Бикомпер тут же отозвался и начал анализ состояния летательной платформы. Без соответствующего оборудования девушка сильно рисковала спалить себе не только имплант, но и мозг в придачу — слишком уж несовместимыми были эти два вида — человек и машина. Если бы у гравита был свой ИИ, то всё было бы куда проще. Тогда бы Дастин их просто синхронизировала на совмещённой частоте и смогла бы провести анализ без ущерба для здоровья. А вот если бы у неё ещё и инструменты были… она вздохнула, отмахиваясь от пустой мечты. Зачем зря думать об этом и бередить, так сказать, былые раны…
Тина почувствовала чьё‑то приближение только лишь благодаря тому, что работал навигатор гравита, который смог подать девушке сигнал о приближении объекта. С трудом прервав диагностический процесс, девушка открыла глаза и встретилась со взглядом чёрных глаз.
— Привет, — сказала она, стараясь хоть как‑то нарушить возникшее молчание. После соединения с платформой она была немного оглушена, и её мутило, поэтому ей никак не удавалось сосредоточиться на самом вампире, чтобы понять его настроение. В последние дни для неё стало это своеобразным важным ритуалом при общении с ним. Ей казалось, что он может догадаться о её снах, поэтому неосознанно она искала в его взгляде подтверждения своим опасениям. Хотя, с другой стороны, возможно, это облегчило бы её невольные пытки. Ведь она никак не могла решиться на то, что уже давно решило её сердце…
— Ты не пришла на ужин, — тихо проговорил он.
— Да, увлеклась. Спасибо, что разрешил отдать мне грав… текур, — поправилась она, наблюдая за тем, как ловко он запрыгивает на платформу и садится в соседнее кресло.
— Расскажешь, что ты с ним сделала, что он никого слушает?
— А у тебя проблемы с ворами? — попыталась она перевести разговор в шутку, но он не поддался на провокацию, внимательно и сосредоточенно глядя на неё. Дастин поёрзала на месте, чувствуя себя ужасно неловко под таким пристальным взглядом.
— И как ты смогла активировать оружие? Мои специалисты говорили, что ничего подобного в нём нет, — продолжил он… допрос?
— А ты расскажешь мне, какие ещё есть на Гелио технологии? — решила она поторговаться.
— Технологии? Что это? — не понял он.
— Технология — это термин, который имеет слишком много определений. Но в данном случае, я имею ввиду вот такие аппараты, созданные чьими‑то руками, а не природой или магией, способные летать, стрелять или выполнять другие различные функции.
— Вот сейчас я поверил окончательно, что ты не можешь принадлежать Гелио. У нас так не говорят, звёздочка. Будь осторожна в выражениях с чужими людьми, — впервые за их диалог в нём прорезались какие‑либо чувства. Он наклонился к ней ближе и осторожно убрал за ухо выбившуюся из причёски прядь. А потом неожиданно продолжил тихим голосом, словно делая признание. Хотя, по сути, так оно и было: — Я сегодня едва не сорвался, глядя на то, как мои бойцы по очереди нападают на тебя, касаются тебя, обнимают… Ты прекрасно знаешь, как действуешь на меня, но, тем не менее, раз за разом отталкиваешь. Почему, звёздочка?
Тина перестала дышать. Что с ним? Неужели он действительно знает о её снах? Почему завёл этот разговор, хотя на самом деле сам прекрасно знает ответ на свой вопрос. Она элементарно боялась остаться с разбитым сердцем, боялась сделать этот шаг, который он от неё ждал. Она просто не могла себе позволить выбирать между Рэйс и ним. А рано или поздно этот выбор сделать придётся, и ей будет больно, ему — тоже. И ради чего? Ради мига счастья? Именно поэтому девушка изо всех сил старалась оградить себя от ненужных эмоций. Миг… как просто это звучит! А ведь то, что она испытала тогда с ним и всего лишь во сне, до сих пор вызывало дрожь во всём теле. Она была уверена наверняка, что не придумала ни единой лишней эмоции. О, нет. Она знала, сердцем чувствовала, что если бы поддалась своим эмоциям, то всё было бы так же восхитительно и даже намного лучше, чем ей приснилось. Это‑то и пугало. "Миг" — звучит пренебрежительно и не заслуживает такой жертвы, как выбор. Но вот то, что было между ними, не было даже простым сексом. Это было большим, намного большим. Поэтому и пугало так…
— Опять молчишь… — вздохнул он. — Знаешь, когда‑нибудь, я узнаю все твои секреты, Дастин Олераан ди — Альмаро, и тогда ты не сможешь от меня убежать или скрыться.
И это прозвучало, как обещание, которое он, вне всяких сомнений, выполнит. Оно так сильно напоминало другое обещание, которое светилось в его глазах в том сне. И, вопреки здравому смыслу, Тина была рада этой настойчивости. Она хотела, чтобы выбор сделали за неё… Да, это было трусостью, но так хочется оказаться слабой и беззащитной женщиной, такой, как все на этой планете… Чтобы о тебе заботились, любили тебя, оберегали. Внезапная боль и тоска ошеломили девушку, чувства начали прорываться через тщательно выстроенные барьеры. И, поддавшись неожиданному порыву, Дастин придвинулась к нему ближе и поцеловала. Сначала робко и немного неуверенно, поскольку испытывала некую долю сомнения. Но Грег, хоть и был удивлён её поведением, не дал ей шанса на отступление. Он сжал её в жарких стальных объятьях и весь отдался поцелую. О, да, всё как он помнил! Так же сладостно, так же ошеломительно. Его руки блуждали по её спине, прижимали ещё теснее, а поцелуй становился всё более глубоким и страстным, пока он не начал понимать, что вот — вот потеряет над собой контроль. Что их общий сон наконец‑то станет явью. Все его собственнические эмоции вопили о том, что эта женщина должна принадлежать ему, её запах и вкус дурманили мужчину, заставляя остатки разума покинуть его голову, наполненную восхитительными картинами. Кровь бурлила в венах, грозя расплавить его изнутри, клыки то и дело удлинялись, искушая вампира впиться ими в такую соблазнительную шею его женщины, испить её крови и оставить на ней свою метку, чтобы все вокруг видели, чья она и не смели её касаться. А когда девушка прервала поцелуй и в порыве страсти слегка прикусила кожу у него на шее, он не смог сдержать стона и собственных желаний. Но ровно за миг до того, как впиться в неё своими клыками он пришёл в себя. Этого мгновения хватило, чтобы разжать руки и вихрем слететь с текура.
Девушка смотрела на него затуманенными страстью глазами, в которых светилось недоумение, вынуждая его признаться в собственной слабости и, возможно, навсегда оттолкнуть её от себя.
— Не могу, — хрипло выдохнул он, вцепившись в металлическое крыло платформы. — Когда ты рядом, когда я обнимаю тебя, я не могу сдерживать свои желания, звёздочка. Ты меня слишком манишь. Ты мой дурман. А когда я целую тебя, я начинаю терять голову. Только что, я едва не забылся и не укусил тебя. Прости.
