– Когда прибудем на место, я отвечу на твой вопрос.

Бэн не стал возражать и остаток пути они проделали молча.

Через несколько часов какие-либо признаки растительности исчезли вовсе, а скалистые насыпи стали ближе и теперь возвышались подобно горам, над которыми клубились плотные столбы дыма. Воздух вокруг стал сухим и горячим, а кроме полыни теперь воняло ещё и гарью, от которой слезились глаза и то и дело скручивало приступом кашля. Ожидавший подобного Кейн вытащил из седельной сумки платок, смочил его водой из фляги и повязал на лицо. Рабочие на телеге и остальные наёмники поспешили последовать его примеру.

Неровная линия насыпи, состоящая сплошь из кусков скал, гор, земли и разнообразной породы, тянулась покуда хватало глаз. Уже отсюда можно было разглядеть раскинувшийся у её подножия шахтёрский город – Брэвил – к которому они и направились. Показав документы встретившему их патрулю, они беспрепятственно проехали на его территорию.

Смотря на изнурённые лица попадающихся им по дороге рабочих, шайки чумазых детей, уставших женщин, Кейн мрачно размышлял о том, во что превратилась когда-то великая страна. Ведь не так давно у них было всё: земля, история, традиции, свобода. А что теперь? Земля не плодоносит, история позабыта, традиции мертвы, свободу заковали в цепи. Теперь винтадцы вынуждены продавать дома и перебираться целыми семьями ближе к промышленности, чтобы хоть как-то зарабатывать на жизнь. Кейн посмотрел на вершины горных насыпей – Бэн интересовался, почему Винтаду называют Ямой. Что ж, он ему покажет, почему.

– Ты что-то сказал? – спросил Бэн.

Брустер хмуро посмотрел на него – видимо, он размышлял вслух.

– Говорю, сейчас узнаешь, почему Яма – это Яма, – ответил Кейн и окликнул главу отряда: – Эй, Мартло! – командор обернулся. – Мы с Костоправом отойдём, отметься за нас.

Мартло кивнул и повёл наёмников вглубь лагеря, тогда как Кейн и Бэн поехали дальше по дороге, ведущей на вершину. Его конь неустанно тряс головой и фыркал, всячески проявляя своё недовольство. Кейн его прекрасно понимал – у него самого болела голова и темнело перед глазами. Видимо, требуется время, чтобы привыкнуть к местным условиям, но, к счастью, они здесь задерживаться не планировали.

– Твою-ж мать!.. – вырвалось у Уилторса, когда они наконец взобрались на вершину.

Кейн, до этого пытающийся сфокусировать взгляд на ушах коня и побороть головокружение, посмотрел на него, а потом проследил за направлением его глаз и усмехнулся.

– Вот и ответ, – с горечью проговорил он.

Им открылся вид на гигантскую воронку, краёв которой было невозможно разглядеть, сколько не старайся – Кейн знал, что её диаметр исчислялся сотнями миль. Создавалось впечатление, будто они стоят на вершине огромной стены и взирают на всё с высоты птичьего полёта. Отсюда было хорошо видно, что во многих местах развороченное словно от бомбёжки дно покрыто пеплом и золой, в других же непроходимыми скалами, а на сравнительно чистых участках были построены бесчисленные заводы по переработке ресурсов, непрерывно коптящие небеса едким чёрным дымом, чтобы как можно быстрее выплюнуть свою долю продукта, которую потом погрузят на корабли и отправят в Акмею.

– Это случилось во время войны, – начал рассказывать Кейн, борясь с тошнотой и слабостью, с трудом вытягивая из тенет памяти нужные воспоминания. – Винтада была хранителем и гарантом Колониального пакта о независимости Колоний, поэтому когда Города Изгиба оккупировали полисы Соммо и Харрег, мы вмешались и в ходе военной кампании освободили их. Изгиб с этим не смирился и вместе с вашей Церковью мобилизовали “верующих юга”. В ответ Винтада призвала на помощь "всех свободных, переплывших море” и пошло поехало, – Кейн печально усмехнулся. – Империи совсем не понравилось, что “наглые колонисты” заняли несколько полисов Изгиба, и она отправила туда пару своих легионов, которые с нашей помощью канули в бездну. – Он повернул голову и посмотрел Бэну в глаза. – А потом имперские маги притянули метеорит и направили его… да вот прямо сюда. Тут были города, деревни, столица.

Кейн отвёл взгляд и вновь стал рассматривать жерло воронки.

– Миллионы погибли, тысячи лишились крова, и абсолютно все винтадцы потеряли родную страну. С тех пор Винтада – сырьевой придаток по добыче небесного металла, полезных ископаемых и заряда арканита.

Костоправ не сдержался и, злорадно усмехнувшись, воскликнул:

– Щас расплачусь! Винтадцы, видите ли, потеряли свою страну! Это же такая катастрофа по сравнению с гибелью всего Старого Света, – Бэн сплюнул. –  Жаль, что метеорит был только один.

Несколько раз глубоко вздохнув, Кейн заставил себя отпустить рукоять шпаги, которую судорожно стиснул. Сейчас не время и не место, чтобы строить из себя обиженного колониста. Развернув коня, он бросил через плечо:

– В любом случае теперь ты знаешь, почему Винтаду называют Ямой.

Бэн ещё некоторое время постоял на краю воронки, а потом вслед за Кейном спустился в шахтёрский лагерь.

– Какого чёрта происходит, Мартло?

Кейн спешился и подошел к наёмнику, наблюдающему, как чуть более десятка человек скидывают в телегу свои пожитки и лезут следом за ними.

– Они хотят, чтобы мы отправились прямо сейчас. – Мартло сплюнул.

– Вконец рехнулись что ли? – пробормотал Брустер и направился к телеге. – Эй, кто тут главный?

– Я. – От группы отделился человек в форме Эгиды. К своему неудовольствию Кейн увидел на его плечах и груди нашивки сержанта. – Слушаю?

– Рядовой Кейн Брустер, – представился он. – Я хотел спросить – вы серьёзно намереваетесь отправиться сейчас?

– А в чём проблема, рядовой? – сержант Дэран Клавис смерил его хмурым взглядом.

– Проблема в темноте, сэр. Близится ночь – плохое время для прогулки. К тому же, – он махнул рукой на свой отряд, – мы только что с дороги. Неужели нельзя подождать до утра? Так было бы безопаснее.

– Понятно. – Сержант шагнул к нему вплотную. – А теперь слушай меня, рядовой. Мы выдвигаемся сейчас, потому что этих рабочих нам надо доставить на место именно сегодня. И это – приказ старшего по званию. Или вас не учили подчиняться приказам, а, солдат?

Кейну с трудом удалось сохранить невозмутимый вид, тогда как внутри он заклокотал от гнева.

– Учили. – Он сделал паузу. – Мэссэр.

– Тогда запрягайте лошадей и в дорогу.

Развернувшись, Клавис вернулся к рабочим и в очередной раз перепроверил, все ли на месте.

– Ну как? – с надеждой спросил подошедшего Брустера Эллад.

– Никак. – Кейн подтянул подпругу у своего коня. – Придётся ещё несколько часов потрястись в седле.

– Вот бездна, – застонал парень. – Я себе уже всю задницу сбил! Вот вернёмся – буду требовать премию.

Бэн и Мартло лишь молча проверили свои сёдла.

– Извините, можно к вам обратиться?

Кейн, уже собиравшийся запрыгнуть в седло, остановился и посмотрел на подошедшего к нему улыбающегося мужчину, одетого в рабочие одежды и с мешком за плечами.

– Да?

– Меня зовут Гарн, – представился мужчина. – Я хотел спросить, не сможете ли вы взять меня с собой?

– С собой? – Кейн нахмурился, рассматривая его: невысокого роста, смуглый, на левой стороне шеи виднелось тёмное родимое пятно. Ничего примечательного. – Вы же даже не знаете, куда мы направляемся.

– Вы правы. Но это не имеет никакого значения. Мне просто нужно сегодня же покинуть лагерь, а отправляться одному сущее самоубийство.

– Тут я с вами согласен.

– Значит, вы не будете против? – спросил Гарн и тут же добавил: – Я заплачу.

Кейн тяжело вздохнул и посмотрел через его плечо на возившегося с лошадью сержанта Клависа.

“Собственно, а почему бы и нет? – злобно подумал он. – Коли уж нам отказали в отдыхе, то мы имеем полное право подзаработать.”

– Сумку покажи. – Гарн с готовностью показал ему содержимое котомки: еда, одежда, табула, нож и всякая житейская мелочь. – Давай нож, он пока побудет у меня. А теперь живо полезай в повозку. Рассчитаемся на месте. И ещё – не попадайся на глаза сержанту.