Приведенный нами рассказ о. игумена Марка о его отношениях к о. Амвросию замечателен не только тем, что с несомненностью подтверждает старчествование о. Амвросия задолго до кончины о. Макария, но и тем, что дает нам живой и яркий образ о. Амвросия как старца. Из слов о. Марка видно, какую самоуглубленную и сосредоточенную жизнь проводил уже и в это время о. Амвросий, как он был глубоко погружен в молитву и богомыслие, как он нередко плакал, как внимательно изучал святоотеческие писания, как он все советы свои и наставления обосновывал не на своем рассуждении, а на ясном свидетельстве святых отцов, с какою любовью и вниманием принимал он обращавшихся к нему, как обстоятельно давал им ответы на их недоумения и до какой степени нравственно удовлетворенными и утешенными отпускал их от себя. В этих духовных чертах 42-летнего иеромонаха Амвросия мы находим все основные черты и его позднейшего духовного облика.
Посылая к о. Амвросию некоторых из братий для духовного руководства, о. Макарий поручал ему также собеседования и со светскими посетителями, собиравшимися в хибарке, примыкавшей к келлии о. Макария с внешней стороны скита. Отец Амвросий ревностно и с любовью занимался этим послушанием, обращаясь в недоуменных случаях к о. Макарию за советом и указанием. Видя о. Амвросия, окруженного толпою собеседников, о. Макарий шутливо говорил: «Посмотрите-ка, посмотрите! Амвросий-то у меня хлеб отнимает, хлеб отнимает». Самому же о. Амвросию заметит: «Смотри, помянешь ты это времечко».
По поручению старца Макария о. Амвросий ходил, как и сам о. Макарий, для беседы с посетителями и на гостиницу. Мешок с рубашками и носками был обыкновенно неизменным его спутником. Как только нужно бывало на гостиницу идти, навалит себе его на плечо и пойдет.
Рассказывают, что однажды о. Макарий послал о. Амвросия на гостиницу к какой-то приезжей богатой госпоже, которая готовилась к причащению Св. Таин. Наслышавшись об о. Амвросии много хорошего, она стала говорить ему о каких-то своих неудачах, вызывавших в ней чувство огорчения, и ожидала услышать от о. Амвросия слово сочувствия. Но он, выслушав ее речь, спокойно сказал: «По делам вору и мука». Не понравились эти слова госпоже, и она прекратила с о. Амвросием разговор, а он немедленно удалился в свою келлию. На следующий день после обедни старец Макарий пошел в гостиницу поздравить эту госпожу с принятием Св. Таин, взяв с собою и о. Амвросия. Увидев о. Амвросия, она сказала: «Ну уж, батюшка, повозилась я с вашим словечком, ― чуть-чуть причастия не отложила, ― всю вечерню продумала и утреню; пришла к обедне, а сама все никак не успокоюсь; только уже во время Херувимской согласилась, что вы правду сказали».
В пятидесятых годах приехало в Оптину пустынь богатое семейство Ключаревых; старики, отец и мать, имели намерение принять монашество. Это семейство поселилось на гостином дворе, в отдельном, небольшом корпусе, и было поручено о. Макарием заботам о. Амвросия, который и посещал Ключаревых почти ежедневно. «Однажды, ― рассказывал батюшка, ― был при этом такой случай. Ключарева часто присылала за мной лошадь. Архим. Моисею это не нравилось, должно быть. Вот он раз вышел мне навстречу и стал, опершись на палку, на перекрестке, где мне нужно было проезжать. Делать нечего, я снял шапочку и раскланялся. С тех пор более уже не ездил, а ходил пешком».
В это же время духовному окормлению о. Амвросия поручены были относившиеся к оптинским старцам монахини Борисовской пустыни Курской губернии. И потому, когда они приезжали в Оптину, он по обязанности немедленно отправлялся к ним на гостиницу.
Так постепенно все более и более расширялся круг лиц, пользовавшихся духовными советами и руководством о. Амвросия как среди братий обители, так и среди приезжавших в Оптину пустынь монашествующих и светских лиц. Отец Макарий, видимо, подготовлял его в преемники себе. Замечательно при этом, что незадолго до своей кончины он предрек о. Амвросию его будущую деятельность и сказал: «Будешь жить в хибарке по ту сторону ворот, и смотри ― вот тебе мой завет ― никого из приходящих не оставляй без утешений».
Однако, когда о. Макарий скончался, о. Амвросий не был еще таким общепризнанным и бесспорным его преемником, каким в свое время оказался о. Макарий после кончины о. Леонида. Сам о. Макарий, умирая, не указал прямо на о. Амвросия как на своего заместителя, и на вопрос братии «Как нам быть без вас, батюшка?» ― он приказал подать ему алфавитный патерик и прочитать в нем ответ аввы Исаака скитского на подобный же вопрос его учеников. Авва Исаак ответил им: «Вы видели, как я вел себя пред вами; если хотите подражать сему, сохраняйте и вы заповеди Божии, и Бог пошлет благодать Свою, и сохранит место сие; если же не будете сохранять заповедей, не пребудете на месте сем. И мы также скорбели, когда отходили от нас к Господу отцы наши; но, соблюдая заповеди Господни и завещания старцев, жили так, как будто они были с нами. Поступайте так и вы, и спасетесь!»
Святитель Московский Филарет, хорошо знавший дела оптинские, писал по поводу кончины о. Макария: «Оптинские лишились о. Макария. Думаю, остались от него добрые духовные наследники; но найдется ли, кто мог бы поддержать их в единстве духа и возглавить?»
Таким образом, определенного преемника о. Макарию по старчеству после его кончины не было. Обращавшиеся к о. Макарию при его жизни за наставлениями и руководством избрали себе различных руководителей. Отец архимандрит Моисей избрал своим духовником и старцем своего брата игумена Антония; иные обратились к новому скитоначальнику о. Пафнутию, ставшему вместе с тем и духовником обители; другие избрали своим старцем иеромонаха Илариона, бывшего последние годы келейником о. Макария; а иные, наконец, сделались учениками о. Амвросия. Как высоко уже в это время многие ставили о. Амвросия, видно из следующих отзывов о нем.
Один из духовных сыновей о. Макария, К. К. Зедергольм, о котором мы скажем подробнее ниже, писал 17 ноября 1860 г. своему брату: «Осиротели мы с тобою (после смерти о. Макария). Доселе мне кажется, что с батюшкою о. Макарием скончалось все утешение мое. Обращаюсь к о. Амвросию, истинному ученику батюшки, проникнутому его духом». В 1861 году инспектор Томской духовной семинарии иеромонах Владимир в письме к о. архимандриту Моисею выражал радость, что его брат, принятый в Оптину пустынь, «удостоился получить в духовные руководители такого старца, как о. Амвросий!» Около того же времени иеромонах Антоний (Бочков) писал об о. Амвросии, что обитель Оптинская «от него получает укрепление и назидание. Причиною тому служат: его кротость, доброта и простота. Его благой пример и советы могут сотворить чудо… Хвалить его напрасно. Дела лучше слов говорят за него… Видно, назначено ему спасаться болезнями; редкое его незлобие и младенчество христианское все переносить благодушно: и Божие наведение, и человеческие неправды». Преосв. Вениамин, епископ Воронежский, приезжавший еще при жизни о. Макария в Оптину, долго беседовал с о. Амвросием, и всегда после того относился к нему с глубоким уважением.
С течением времени слухи о духовной опытности и мудрости о. Амвросия все более и более распространялись, и число относящихся к нему все более возрастало. Относившиеся на первых порах, по неведению, к о. Амвросию с недоверием, стали изменять о нем свое мнение.
Так одна барыня, глубоко огорченная кончиною о. Макария, услышав, что в Оптиной пустыни есть теперь новый старец, о. Амвросий, воскликнула: «Как! Чтобы я после Макария пошла к этому монаху, который все вертелся в батюшкиных келлиях и расхаживал с мешочком! Это невозможно!» Но спустя некоторое время, случайно побеседовав с о. Амвросием, она вышла от него растроганная и впоследствии говорила: «Я знала обоих, но чувствую, что о. Амвросий еще выше о. Макария».
В 1862 году скончался настоятель Оптиной пустыни о. архимандрит Моисей. Преемником ему старшая братия, большинством голосов, избрала скитоначальника о. Пафнутия. Однако преосвященный Григорий не утвердил этого избрания, так как был осведомлен от о. Амвросия, что преемником о. Моисея, по указанию о. Макария, должен быть скитский иеромонах Исаакий; его-то и назначил преосвященный настоятелем обители, пообещав о. Пафнутию не оставить и его, что и исполнил вскоре, определив его настоятелем Малоярославецкого монастыря.
