В общем, знакомство прошло слегка нервно, но тепло и весело ближе к концу. Мама с папой остались довольны Юрой.
"Юра-а-а... м-м-м... Ну где же тебя носит, мужчина моих грез?"
- Люсь, посмотри, они еще не едут? Как бы не опоздать.
Я поерзала на кровати, расправила вокруг себя пышные юбки и посмотрела с надеждой на подругу. Она вздохнула, положила пилочку на тумбочку и закатила глаза.
- Успокойся, еще целый час.
- Ты точно уверена? - не сдавалась я.
- И не только я одна, часы вон тоже уверены.
- А вдруг он вообще передумает на мне жениться? Вот не приедет и все.
- Вот сейчас очень смешно сказала. Он плюнул на здоровье и пришел делать тебе предложение прямо с больничной койки, так? - Я кивнула. - Он договорился и, можно сказать, снял весь ЗАГС, так? - Я опять кивнула, не совсем понимая, куда она гнет, мозг плохо соображал. - Вас женят в четверг, когда обычно не женят вообще, так как для этого существует пятница и суббота, так? - Я опять кивнула, наконец-то врубаясь, о чем это она. - И именно он торопил свадьбу как только мог, так? - Я только хотела кивнуть, но она подняла руку. - Не кивай, и так знаю, что права. К чему я все это? После всего этого вряд ли он кинет тебя. Он же не идиот все же. Так что возьми себя в руки, ноги, да во что хочешь, и успокойся.
- Все, успокоилась.
Соврала, сильно соврала. Успокоилась я лишь тогда, когда замученный выкупом Юрка ворвался ко мне в комнату, как рыцарь в башню принцессы, вручил букет и взял за руку. Все, в тот момент весь мандраж улетучился, словно я приняла целый пузырек успокоительного. Меня даже в ЗАГСе не пробрало, и, когда нам задавали традиционные вопросы, тоже была стеной спокойствия. А уж когда объявили мужем и женой, вообще погрузилась в безмятежные воды пофигизма. Жениху разрешили поцеловать невесту, то есть меня Юрке. Он обернулся ко мне, посмотрел в глаза и вместо поцелуя выдал:
- Моя жена перед людьми, куда я - туда и она, разделит со мной жизнь, семью и мир...
Странное он говорил. Вообще, все было как-то странно: мир вращался, голоса отдалились и остались лишь его глаза, они заполняли собой все, пока не вытеснили даже меня.
"Зря так нервничала, потерять сознание на собственной свадьбе - плохое решение", - успела подумать я, прежде чем упасть в странную темноту, похожую на воронку. Туда-то меня и засосало. Все звуки исчезли совсем. Все, кроме Люськиного вопля, он почему-то стоял у меня в ушах. А потом и он пропал.
Меня куда-то несли, причём как мешок картошки - на плече. В живот нестерпимо давило, прямо под ребра, аж дышать сложно. Двигался этот, не знаю кто, резкими скачками, словно с дерева на дерево. Моя голова при таком передвижении все время билась о жесткую спину несущего, что не способствовало моему хорошему самочувствию. Голова уже нестерпимо болела, а завтрак просился на волю. Мне хотелось заорать, потребовать, чтобы меня отпустили немедленно, прямо как героиня дешевого сериала, но тело не слушалось, слова не шли с языка. Про себя я в панике орала в голос и звала Юру, мужчину моей мечты, который непременно должен был меня спасти. Но вслух так и ничего не сказала.
Тот, кто меня нес, остановился резко, так резко, что я со всей дури проехалась лицом по его спине и застонала.
- Забери, - это голос Юры, я узнала его всем телом, но он был каким-то немного иным, нет, сильно иным. - Я последний раз хожу в мир людей, там отвратительно.
Брезгливо - вот как он говорил. Меня перекинули, все так же, как мешок, в другие руки, столь же незаботливые, какими были до этого Юркины. Если это еще один новый безумный сон, то уж лучше спать без них вовсе.
5
Меня все еще куда-то несли, но хорошо, что сейчас хоть не скачками и мне не приходилось отбивать последние мозги о жесткую спину несущего. Впрочем, кажется, что хуже бы и не стало. Я все еще не могла шевелиться, говорить или издавать хоть какой-то звук, просто тряпочка, висящая вниз головой. Все, что оставалось, это слушать разговор двух мужчин, один из которых клялся мне в любви. Хотя, нет, стоп, если подумать, то он никогда не говорил о любви как таковой, словно обтекал подобные разговоры незаметно для меня же. А сейчас стоило все вспомнить и стало ясно как белый день, что любовью тут и не пахло, я сама себе же ее и придумала. Горько, так нестерпимо горько осознавать, как сильно обманулась. Дура чертова!
- Как все прошло? Были проблемы, нужно что-то подчистить?
- Ни малейшей проблемы, разве только моя собственная неприязнь к их шумному, пропитанному вонью миру. А так все прошло легче, чем всегда. Столкнулся с ней прямо при выходе в их мир, представляешь? - Юра был явно доволен собой, по голосу чувствовалось. - Сам себе не поверил, когда почувствовал ее. Обычно на поиски подходящего инкубатора уходит от недели до полугода, а тут сама в руки пришла. Правда сначала меня от нее воротило: пьяная, что-то поет, хотя больше походило, что она вот-вот издохнет. Пришлось преодолеть себя, чтобы умыкнуть от компании, в которой она веселилась. Ну а там все просто: сонным порошком на нее дунул, немного моего яда в вены и она готова к нашей встрече. С телефоном совсем просто было, она даже сама позвонила.
- Лучше и не придумаешь, - хохотнул несущий меня мужик.
- Самка оказалась очень восприимчивой к яду, даже больше, чем обычно. Один звонок, и она уже влюбленная по уши дурочка, готовая сама на меня залезть. С людьми всегда просто.
- Это нам на руку, жалко лишь одно...
- То, что они одноразовые, - закончил предложение Юра, и я пожалела, что не могу заорать, выматериться, хотя бы дать ему по морде - такая сильная обида, нет, боль пронзила и тело, и душу. Сволочь, какой же он сволочь!
- Лучше так, чем ничего, - голос мужика был таким... будничным, что ли, спокойным, словно он обсуждал поход в магазин за продуктами, а не живых людей.
- Это верно. Но до чего же людишки уродливы, - теперь в голосе моего муженька появилась откровенная неприязнь, на грани омерзения, стало понятно: себя человеком он не считает. Тогда кто же он, кто?!
- Тебе с ней не жить. К тому же эта не так и плоха, очень даже ничего, особенно тело, вполне аппетитное. Хоть сейчас раздевай и пируй.
Почему так бывает, почему? Почему я даже дернуться не могу, закричать, да просто замычать, зато хорошо чувствую, как чья-то лапища мацает мою задницу, до боли сжимая правое полупопие? Почему не могу заорать, треснуть его, да хотя бы поцарапать? Боже, это так нечестно, так невыносимо.
- Ты извращенец, ты знаешь это, Савар? Чертов извращенец, - с отвращением прокомментировал мое лапанье Юра, если, конечно, его именно так и зовут.
Они засмеялись. И от гогота стало еще мерзопакостней. Словно мной пол помыли или, того хуже, дерьмо вычистили.
- А как у остальных дела? - спокойно продолжил разговор Савар.
- Двое нашли, трое еще в поиске. Думаю, еще парочку инкубаторов со дня на день стоит ждать.
