«Одна судьба на всех… одна дорога. Один конец. Сражаться и умереть в сражении или же стать жертвой лунного проклятия» — вспомнила Аманэ уроки старейшин.

У них нет другого пути. У них одна судьба. У нее и ее сестер. Возможно Ики и «Черный Скорпион». Вот у кого в клане будет другая судьба, потому что они особенные. Лунные дети, помеченные самой судьбой и невероятно сильные. Смерть пожалуй поцеловала их еще при рождении и наградила силой избегать самой себя.

Бабушка Шири предложила девушке заплести ее длинные волосы, Аманэ позволила, а потом она села ужинать с ними. Дед рассказывал забавные истории из своей молодости, Акирацу весь пунцовый не сводил глаз с Аманэ. Еда и правда была вкусной, бабушка отлично готовила. За секунду до того, как Аманэ почувствовала себя плохо, она успела подумать: «Вот бы так было всегда… ведь это жизнь которой я всегда хотела. Жизнь в которой есть смысл…»

Асур буквально ощущала блеск аур любви и уважения между членами этой семьи. Она успела попросится на воздух и забежать за сарайчик с полевыми инструментами до того, как ее вырвало. У асуров нет внутренних органов кроме сердца, а перерабатывать человеческую пищу в полезную энергию для тела, как это делала Кайра, она не умела. Из глаз брызнули изумрудные слезы.

Но Боги плачут…

— Что с тобой? — сердце Аманэ ёкнуло, Акирацу стоял позади.

— Убирайся! Не смотри на меня!

— Ты плачешь? — он подошел и обнял ее и вопреки всей своей силе, Аманэ не могла оттолкнуть его. — Не плачь… умоляю. Бабуля с дедулей так счастливы, у них давно не было гостей. Ты можешь остаться с нами, Аманэ? Быть со мной? Помогать бабуле по хозяйству?!

Аманэ сильнее прижималась к нему, еще сильнее. Но с каждым его словом, ее рыдания становились сильнее. Она поняла смысл задания.

— Я не могу остаться с тобой. Я не такая как вы… я не могу есть или спать… я могу только эмитировать человеческие эмоции. У меня нет жизни, я служу воле клана… и от нее нельзя так просто убежать.

«Так вот чего хотели старейшины… они знали. Знали, что я начала сомневаться и задумываться, а правильно ли мы поступаем».

— Я уверен, что смогу тебя защитить, я сильный! И вообще тебе не обязательно возвращаться в эту свою академию! Я был там, у границ… собирал травы и цветы для лекарств, там плохое место и я уверен, что туда не следует больше ходить. Дед рассказывает там водятся призраки! — и тут Аманэ поняла, что не может вымолвить не слова, он сейчас назвал еще одну причину… причину, по которой они прислали ее сюда.

Этот мальчик и его дедушка были у границ Эльсшферы — спрятанного замка в окрестностях столицы Эдо. Никто из людей не должен был так близко подходить к замку. «Вот почему…» Амане сжала кулаки до боли… «Нет… не может быть! Я не смогу убить их… но если не выполнить задание ждет страшное наказание».

— Ты глупый… глупый идиот… нельзя убежать от судьбы, — пролепетала Аманэ. Несмотря на его худощавое телосложение, она чувствовала его мышцы и то, как крепко он ее сжимает в объятиях, а главное тепло… тепло его тела.

— Останься, Аманэ, мы не обидим тебя.

— Если я останусь, гнев клана падет на вас и сюда придут другие. И вас всех все равно убьют…

Но Аманэ осталась. Никогда прежде не испытывавшая сильных чувств, девушка стала жертвой проклятия луны, в омут с головой окунувшись в них. Юноша прикоснулся к Аманэ, с благоговейным трепетом притянул ее лицо к себе и поцеловал. Она проснулась утром следующего дня с Акирацу в сарае, завернутая в какие-то старые одеяла.

— Что же я наделала… я же умру… — шоковое состояние Аманэ объяснялось тем, что все мечницы клана Асудзима вынуждены были жить в страхе перед страшным проклятием, и Аманэ только сейчас осознавала насколько сильно поменяется ее жизнь в ближайшее время. Из глаз снова полились изумрудные слезы. Акирацу проснулся и влюбленными глазами осмотрел на девушку, Аманэ дрожала как осиновый лист. Он обнял ее:

— Не бойся. Ничего не бойся. Я тебя защищу. Я ведь сильный… — Аманэ протянула руку и бесшумно вытащила из-под одеяла «Изумруд».

— Поздно бояться… уже слишком поздно. Ты видел ворота Эльсшферы и монстров-рабов за ними? Верно? Ты ходил неподалеку и случайно наткнулся на замок…

— О чем ты, любимая? — юноша явно не понимал состояние Аманэ, которая была близка к умопомешательству. Она разрывалась между теми чувствами, которые испытывала к Акирацу, а также столь желанной жизнью обычной девушки и долгом перед кланом, требовавшим исполнить задание… ко всему еще и примешался страх за собственную жизнь.

Руки Амане обвились вокруг торса юноши, но он не мог заметить, как она вытащила меч из ножен. Они по-прежнему обнимались, но алая кровь брызнула изо рта Акирацу, заляпав каплями все лицо девушки, она вонзила «изумруд» ему прямо под ребра. Кровь пропитала и одеяла вокруг них, Аманэ оттолкнула его от себя и, перекувырнувшись через голову, подпрыгнула и рубанула мечом, прорезая сухожилия на шее. В один миг юноша лишился головы.

Из глаз Аманэ текли слезы, но трудно было сказать… ощущала ли она себя плохо. Она зарубила старика и бабулю прямо когда та готовила завтрак. Одевшись Аманэ стремительно пронеслась по деревне. Вся в крови, она направилась в Эльсшферу.

Она прибыла прямо перед началом общего собрания, поэтому едва успела отмыться, надеть кимоно и присоединится ко всем в большом зале. Ильвидор, заметив ее предельное спокойствие посчитал, что миссия была исполнена. Аманэ молчала все заседание, но ей нужно было срочно доложить мастеру Ики о случившемся. После собрания сделать этого не удалось, так как Хаори сразу же увезла ее в поместье третей ветви, и там Аманэ весьма уверенно солгала об успехе миссии. Аманэ не хотелось подставлять своего лидера, ведь она все-таки адъютант.

Она поспешила в главное поместье уже за полночь. И пробежав зал заседаний, она влетела в библиотеку. Там разбирая какие-то книги, беседовали Каспарк и Ильвидор.

— Ты что-то хотела, девочка? — спросил назойливый старикашка Ильвидор.

— Да. Мне нужно доложить мастеру Ики о случившемся… — голос Аманэ дрогнул.

— Ики сейчас с Сатин, они вернутся завтрашним утром. Так, что случилось, Аманэ, мне показалось ты справилась с заданием, или же нет? Отчет представит Хаори, но я и тебя готов послушать.

«Мерзкий старикан, он знает!»

— Старейшина… я… — девушка упала на колени. Слова не давались Аманэ. Она предала клан. Вся ее прежняя жизнь была разрушена и надежды на новую жизнь, другую, без смерти и сражений не было. Она проклята. — Вероятнее всего… я уже не смогу отправиться в Замок Стихий для выполнения поручения мастера.

Ильвидор пробуравил ее глазами. А Каспарк приблизившись закачал головой.

— Ты спала с этим мальчишкой?! Как ты посмела! Ты же знаешь, чем все это теперь закончиться?! Ты теперь проклята! — старейшина кричал, а Аманэ рыдала и не могла успокоиться.

Внезапно двери большого зала со стуком растворились и уже через минуту Аманэ услышала стойкий волевой голос Ики. «Как же быстро он перемещается!»

— Ничего не поделаешь. Она сама избрала такой путь. У мечниц клана нет иного выхода. Теперь ей остается только родить ребенка, себе замену.

Она обернулась, в глазах Ики не было сострадания. Он просто спас ее от гнева старейшин. И ничего больше, больше он ничем помочь не мог.

— Ики-доно… я просто хотела… понять…

— Это не важно, что ты хотела понять. У вас одна судьба на всех — умереть в сражениях или же умереть, родив ребенка лунному клану. Твое собственное дитя пожрет тебя Аманэ. Но я бы не назвал это предательством. Наоборот, думаю для клана это не менее важно чем если бы ты погибла на задании.

Ики подал девушке руку и поднял ее с колен.

— Ильвидор, Асудзима Аманэ не будет лишена всех привилегий воина клана, до последнего дня ей разрешено носить при себе меч, который после рождения ее ребенка перейдет к нему. Она больше не мечница Асудзима, но тем не менее она до последнего будет нашей сестрой. Вы не имеете права обвинять ее в предательстве. Она сделала свой выбор, и этот выбор подарит клану нового, более сильного воина. Отправьте ее жить в дальний храм в лесу за Первоцветом и оказываете ей соответствующий уход.