- Желательно, чтобы водитель был холостяк. Чтобы он не ныл, если задержимся на объекте или подъедем куда-нибудь на часок в выходной день. Ну, конечно, чтобы нигде не учился. Ни в вечернем, ни на заочном.

- Найдем такого.

- И еще одна, Валерий Михайлович, деликатная проблема. - Удальцов наклонился к самому уху Скачкова и совсем тихо продолжал: - Я, например, не могу есть в столовых, кафе, ресторанах. Только страдаешь после расстройством желудка. Нельзя ли договориться с какой-нибудь аккуратной хозяйкой, чтобы она взяла нас столоваться? Чтобы все было по-домашнему. Масло так масло, не маргаринчик, мясо с базара, а не мерзлое из магазина.

- Хозяйку искать не станем, - сразу отказался Скачков. - В этом нет надобности. Решим проблему в нашей столовой. Заедем и договоримся. Столовая в трех километрах от города, но при вас будет машина. Определим столик. Будут готовить по вашему заказу. На сливочном масле и из свежего мяса. Мясо не мороженое. Привозим из соседнего совхоза.

- Можно и так, - согласился Удальцов. - Теперь коснемся, так сказать, культурной программы. Здесь, думаю, проблем не будет. У вас есть что посмотреть. Хатынь, Брест, Беловежа... Вы, Валерий Михайлович, из местных?

- Из местных. Долго работал в Минске.

- Отлично! - воскликнул Удальцов. - Вы будете нашим гидом.

- Какие еще просьбы? - спросил Скачков.

Удальцов развел руками, мол, извините, но больше просьб нет.

Скачков оставил комиссию в своем кабинете. Сначала хотел найти Протько и Котянка и отменить уху. Затем решил, что пусть все идет как задумано. Он, Скачков, пригласит их на обед, а куда повезет, не их дело. Зашел в бухгалтерию, подписал срочные документы, позвонил в столовую, съездил в общежитие, посмотрел комнаты для гостей. Когда вернулся в свой кабинет, то увидел, что члены комиссии сидят в самых непринужденных позах и о чем-то непринужденно разговаривают. Судя по всему, о схемах они забыли. Сам Удальцов устроился за столом на его месте, откинулся на спинку стула так, что, казалось, не сидит, а лежит, и кричал в телефонную трубку:

- Договорились, дорогуша? Как только устроюсь, вызову телеграммой. А что? Свежий воздух, натуральные продукты. Отдохнешь лучше, чем в самом фешенебельном санатории. Короче, закругляйся там и собирай вещички. Да ты что? Более гостеприимных людей и в мире не сыщешь. Договорились?.. Будь! Он положил телефонную трубку и с выражением вины на лице сказал, обращаясь к Скачкову: - Я использовал паузу и позвонил своей благоверной...

- Может, не будем терять время, поедем? - предложил Скачков. - Или вы еще не кончили здесь свою работу?

- Какая работа? - засмеялся один из членов комиссии. - После вчерашнего голова не варит.

- Можно ехать, - не стал возражать и Удальцов; уже в машине, усевшись опять по правую руку от шофера, он продолжал: - Мы кое-что посмотрели у вас. Грустная картинка. Отчетов о режиме скважин мало. Замеры установок делались редко. Мы пришли к выводу, что документы мало что нам дадут. Надо смотреть каждую скважину. Кстати, за такой контроль над скважинами вашего главного геолога надо гнать взашей.

- Его и слушать не хотели, гнали план, - заметил Скачков.

- Одним словом, Михайлович, нам придется посидеть здесь не неделю и не две, - заключил Удальцов.

Сначала познакомились с городом, посмотрели, каким он был до открытия нефти. Проехали по новым улицам, построенным после того, как сюда пришли нефтяники. За городом заехали сразу же в цех переработки нефти. За бетонной стеной блестели на солнце высокие алюминиевые цилиндры, соединенные между собой выгнутыми трубами. Целые пучки труб тянулись в разных направлениях, оплетали территорию цеха, соединяя высокие белые цилиндры с огромными емкостями, что виднелись на другом краю.

- Все ясно, - кивнул Удальцов, не вылезая из машины. - Таких цехов мы, слава богу, повидали за свою жизнь. Можем даже сказать, на сколько этот цех рассчитан. Как вы думаете, ребята, на сколько? - обратился к своим помощникам.

- Миллиона на четыре, - ответили те в один голос.

- Угадали, - подтвердил Скачков. - Но пока что цех работает на половину своей мощности.

- Попутный газ? - спросил Удальцов. - Судя по факелу, нефти здесь кот наплакал.

- Газ поступает в Зуев. Весь город на нем сидит. И заводы тоже. Даже такие крупные, как керамический. Остальной перерабатываем и продаем в хозяйства области. С Украины приезжают.

- Молодцы, - похвалил Удальцов. - Разумно, по-хозяйски. Посмотришь, сколько его гибнет на наших нефтепромыслах, душа болит. Такими богатствами разбрасываемся! Тысячи факелов по стране. Вид, конечно, красивый. Для поэтов. А хозяева должны краснеть, глядя на такую, с позволения сказать, красоту. Валерий Михайлович, везите дальше!

У первого же насоса-качалки остановились. Удальцов спросил:

- Есть у вас скважины, которые сами фонтанируют?

- Были. Теперь нет. Даже новые скважины не фонтанируют. Катастрофически упало пластовое давление. Не хватает мощностей поддерживать его.

По разбитой песчаной дороге, распластавшей на две половины мелкий сосенник, проехали к следующей скважине. Дорога заняла чуть не час. Чтобы добраться до третьей скважины, времени понадобилось еще больше. Заглянули на Бобриковское месторождение, одно из самых крупных, насчитывавшее более полсотни скважин, - все не стали смотреть, - повернули к триста пятой, которую закончили бурить совсем недавно.

- Разбросаны скважины, разбросаны, - сожалел Удальцов.

- Очень даже, - сочувствовал ему Скачков. - Месторождения мелкие. Запасы небольшие. Каждое месторождение, каждая скважина, так сказать, со своим характером. Бывает так, что две скважины стоят рядом, а нефть в каждой из них не похожа одна на другую. По качеству. В одной, например, рыжая, а в другой чуть не прозрачная. Главное, мы не имеем никакого представления о том, сколько еще может дать каждое месторождение. Здесь много напутано. Перспективные месторождения выдохлись через год, а те, что считались бесперспективными, дают нефть и теперь. Во всем этом надо разобраться.

- Да, ребусов немало, - задумчиво проговорил Удальцов. - Но это как раз и интересно. - И, обращаясь к своим помощникам, весело продолжал: - Правда, ребята? Это действительно исследовательская работа. Если не будете спать в шапку, поедете отсюда с диссертациями в портфелях. Я свою, кстати, написал после подобной поездки в Татарию. Под ногами у нас не только полезные ископаемые, но и ученые степени. - И громко засмеялся.

Помощники ничего не ответили. Утомленные дорогой, они сидели молча. Можно было подумать, что потеряли всякий интерес к тому, что их окружало. И когда, подъехав по шоссе к Зуеву - были уже видны дома с палисадниками, свернули вдруг на дорогу, пересекавшую зеленый луг, чуть не в один голос возмутились:

- Опять на скважину?

- Да, опять. Хочу показать вам еще одну, - сказал Скачков.

- Валерий Михайлович, - не выдержал и руководитель комиссии. - Мы, конечно, согласны посмотреть еще, и обязательно посмотрим, не одну и не две, но, может, не сегодня? Признаться, нет никакого желания. - Глянул на часы. Уже пятый... Что вы? Цивилизованные люди начинают думать об ужине, а мы еще не обедали.

- Посмотрим, - стоял на своем Скачков.

- Ну, только одну! - наконец сдался Удальцов.

Дорога привела к зарослям кустарника, над которыми возвышалось несколько старых деревьев с порыжелыми, точно опаленными, листьями - дубы. В листьях деревьев держался, будто туман, прозрачный голубой дым. Обогнув кусты, дорога оборвалась, точно ее отрезали. Дальше был крутой, обрывистый берег.

Под дубами поблескивали алюминиевыми ножками два стола, застланных скатертями. Бросались в глаза белые тарелки, на которые успели уже нападать желтые листья, бутылки с бледно-зелеными этикетками.

Ближе к берегу над погасшим костром висело ведерко с ухой. Из ведра торчала белая облезлая голова щуки. Рядом с костром, в кастрюле, придвинутой к углям, дымились отварные цыплята.