- Насколько соответствует действительности ваше утверждение о неоднозначности границы по Становому хребту? - спросил меня Бухарин.

- Трудно сказать, я ведь моряк, а не географ. Но когда я предварительно проконсультировался у специалистов, они мне ответили, что единого мнения пока не сложилось. Все эти хребты можно считать как предгорьями Станового хребта, и следовательно, его частью, так и вполне самостоятельными. Для меня выгодно первое, и я этим воспользовался. А всё остальное просто казуистика - если какое-то положение невозможно однозначно определить, то оно не принимается в расчёт.

Так что можете считать, что всё сказанное мною чистая правда и китайцы просто в своё время не знали, что собой представляет Становой хребет. Но как говорится, незнание не освобождает от ответственности.

Было ещё много вопросов, обменов различными соображениями, но общее мнение складывалось однозначное - китайцы не знают, что делать дальше. Претензии с их стороны оказались несостоятельными, во всяком случае, они не нашли, что можно нам возразить, и всячески держались текста предыдущего договора. Так что ситуация складывалась далеко неоднозначная.

Я, сославшись на усталость и желание отдохнуть, быстро покинул место переговоров. По пути встретил Золотухина Семёна Третьяковича, командующего нашей обороной, и напомнил о готовности к провокациям со стороны китайцев, так чтобы он усилил патрули в темное время.

Ночь прошла спокойно, хотя с утра на значительном отдалении от места переговоров выше и ниже течения Амура были обнаружены группы солдат противника, пересекших реку и пытающихся закрепиться на нашем берегу. Меня об этом уведомил Золотухин.

- И какие тебе указания нужны, майор? Ты охраняешь границу, враги её нарушили и вторглись на нашу территорию. Твоя обязанность их уничтожить и восстановить порядок. Так что иди и делай, что должен.

Через некоторое время в сторону расположения десанта отправились три десятка кавалеристов в сопровождении трёх пушек, а по реке подошёл пароход. Стрельба продолжалась не более получаса, после чего мне доложили, что противник уничтожен.

Нашу встречу с китайским дипломатом мне пришлось начать с данного инцидента.

- Напрасно вы это сделали, господин посол, вас же предупреждали. Сейчас ситуация совсем не та, что была в Нерчинске, когда удалось запугать князя Голицына. Как видите, потребовалось совсем немного времени, чтобы доказать ошибочность ваших предположений о возможности использования прежних методов. Но если осталось желание убедиться в этом, то я с удовольствием поиграю в эту игру, пусть мои солдаты лишний раз потренируются. Итак, господин посол, давайте продолжим наше обсуждение возможных вариантов прохождения границы.

В общем, мы занимались этим целую неделю, и в её конце стало заметно, что спокойствие и уверенность покидают дипломата. Наконец мне надоело впустую тратить время, и я заявил прямо:

- Господин посол. Я чувствую, что наши переговоры зашли в тупик. Поэтому если у вас нет никаких новых предложений, а старые мною уже выслушаны не по одному разу, давайте прервёмся, вы отправитесь в столицу за новыми инструкциями, а я начну выдвигать свои заставы на границу по Малому Хингану. Кстати, можете об этом уведомить своё руководство. И приготовьтесь обсуждать прохождение границы по этому рубежу.

Прав был классик, доброе слово и пистолет очень многое значат в дружеском разговоре с противником. После такого высказывания посол сломался, и мы начали готовить проект договора с прохождением границы по хребту Лаоелин к устью Сунгари. Кроме того, мы обсудили вопросы торговли. Дальроссия получала право вести её на территории Китая, для чего планировалось построить специальный пост недалеко от устья Сунгари.

Я просил с этим не затягивать и уведомить об этом купцов, мол туда осенью придут наши караваны с грузом мехов. А кроме того, у нас есть что ещё предложить китайским купцам. С подачи Шелехова были прописаны правила торговли, значительно облегчающие сам процесс. Кроме того, мы договорились и закрепили это на бумаге, что Китай не будет препятствовать нашим отношениям с Кореей.

Также было зафиксировано наше желание купить там некоторые участки земли. Может быть включение таких пунктов в договор было излишним, но насколько мне помнилось, Китай в тех местах имел очень сильное влияние. И его надо было использовать.

Отдельно стоит сказать об отношении к желающим без соответствующего разрешения попасть на нашу сторону. При задержании в первый раз такие лица будут переданы местным властям, а при поимке во второй - повешены. Пребывание на территории Дальроссии разрешалось только тем, кто получил специальное разрешение. Ну и было заявлено о желании открыть посольства для своевременного урегулирования возможных недоразумений.

Так что можно было считать, что мы одержали первую дипломатическую победу, вернув России Амур и расширив её территорию.. Наша твёрдая позиция, оружие и умение убеждать произвели на посла сильное впечатление. И мне показалось, что он рад достигнутому результату.

В общем, все довольные отправились по домам, мне предстояла дорога за океан, Киреевскому в Корею на переговоры о покупке места для базы нашего флота, да и у каждого были свои обязанности. А я пока по дороге отдыхал и проводил время в приятных беседах с красивой девушкой.

По возвращению в Екатеринск я вынужден был ещё с неделю поработать со столичной комиссией, а после этого они намеревались отправиться дальше, посетить острова Короля и Павлодар. Я предложил им продолжить путь вместе со мной на пароходе, чтобы они могли оценить его возможности и доложить государю, а заодно значительно ускорить своё путешествие. За день до отправления Александра прощалась со мной, видимо понимая, что в этом путешествии мне будет совершенно некогда уделять ей внимание. Я посвятил ей целый вечер, в течение которого мы могли спокойно поговорить. Как-никак, мы чувствовали себя хорошими друзьями, хотя мне хотелось гораздо большего. Приятный ужин должен был стать завершающим аккордом в моих длительных размышлениях.

Весь вечер Александра была напряжена, чувствовалось, что её что-то гложет изнутри, но держалась она хорошо. И уже при расставании, задержав её руку в своей, я сказал:

- Я вас люблю, Саша, и прошу стать моей женой.

Часть 2

Байкал, июль 1798 г., подпоручик Жирохин

Баржа неторопливо приближалась к берегу, скоро будет Иркутск, конечная цель нашего путешествия. После того, как мы отбили нападение китайцев на заставу, в моей жизни произошли значительные изменения. Я получил очередное звание, а затем по приказу майора Золотухина сдал командование новому командиру и с частью своих бойцов был направлен для обучения в новый, какой-то специальный отряд.

Общая его численность сейчас составляет около ста пятидесяти человек, но инструкторы нам пообещали, что если останется сотня, это будет хорошо. А обучением занимались пластуны, причём учили всех - и командиров, и солдат, на первых этапах не делая никаких поблажек никому. Так вместе мы и бегали кроссы с дополнительным грузом, стреляли и осваивали различные приёмы.

А командирам приходилось дополнительно изучать тактические схемы, касающиеся управления подразделением в боевых условиях. Сейчас у нас было, как сказали, первое практическое занятие - мы сопровождали баржу с мехами, с которой Шелехов направлялся в Иркутск по новой дороге. Никто не знал, что тут может случиться, поэтому нас и отправили в качестве сопровождающих. Говорят, разбойники на Байкале шалят, да и по дороге порой бывает неспокойно.

Вооружение у нас было самое лучшее - у каждого винтовка, пара револьверов, гранаты ружейные и обыкновенные, штык-нож, одна картечница на всех, ну и запас патронов. Всего нас было пятнадцать человек, так что сила вполне приличная, способная справиться с гораздо более многочисленным противником. Наблюдатели следили за обстановкой, а остальные солдаты тихонько обсуждали какие-то свои проблемы.