Тея замолчала, казалось - девочка заново переживает всё, что случилось. Когда, наконец, она заговорила снова, голос её удивительным образом изменился: из него исчезли страх и горечь, пропала нервическая дрожь.
- В трубе оказалось не так уж жутко, и даже если кто-то плакал, не хотел лезть - Юлна говорила: "Не бойся, я же не боюсь!" Знаешь... стыдно было трусить, когда она рядом. Мы все спустились вниз, и малышей тоже спустили. В блоке уже глаза слезиться стали, и горло першило - наверное, газ просочился. Но мы спустились, и Юлна... ну, она просто пошла дальше, а мы - за ней. Она под решётку на полу - и мы тоже. Она в вентиляцию - и мы следом. Спускались, спускались... Знаешь, как во сне - шли и шли. Никто не ревел... Странно, да? А потом пришли сюда, и Юлна сказала: "Вот хорошее место. Поживём тут, пока..."
И снова Тея замолчала, но теперь причиной тому не были воспоминания. Девочка вдруг бросила на Эйта быстрый настороженный взгляд, будто вопрошавший: "А можно ли тебе доверять, синекожий"? Эйт посмотрел на неё в ответ; потом, повинуясь наитию, медленно кивнул. И Тея решилась.
- ...Пока однажды она не поведёт нас дальше. И не выведет туда, где много света, не нужно прятаться от взрослых и... Ну, там будет всё - не чьё-нибудь, не утянутое со склада, а только наше, собственное. Наш мир. Понимаешь? За пределами Корабля!
Он не был уверен, что понимает... Да нет же, он определённо не понимал! Это же Корабль, и разве есть что-нибудь за пределами его титановых переборок, палуб из сверхпрочного композита, метровой толщины плит бронированного корпуса?
- Здесь хорошо, - повторила Тея, - но там будет лучше. Так Юлна сказала.
Её уверенность могла бы удивить Эйта, если бы он умел удивляться. И внезапно появилось сомнение: откуда взялось его собственная убеждённость, будто Корабль - это и есть весь мир? Вода в опреснители закачивается извне. И если снаружи много солёной воды, то почему бы в ней не плавать другим Кораблям? К тому же где-то ещё должно быть место, где Корабль родился...
Между тем, девочка встала и принялась одеваться. Все ребята носили серые и синие комбинезоны, отличавшиеся друг от друга лишь размерами и степенью поношенности. Одежда Теи когда-то была синей, но после сотен стирок потускнела, а местами вытерлась почти до белизны.
- Я знаю, ты сюда пришёл вовсе не из-за нас, - внезапно заявила она. - Ты живой - мы все видели, как заживали твои раны, но эти буквы и цифры на щеке... как серийный номер у машины.
Эйт знал, что она права. Кто бы ни приложил руку к его созданию, он, несомненно, взял за прототип человека, но сходство между "вэ-эр восемьдесят шесть" и людьми было лишь внешним. Генетически Эйт имел с человеком мало общего.
- Очень уж ты похож на механизм из плоти и крови; на что-то, работающее только по программе. Кое-кто из ребят видел, как ты хотел ударить её, - Тею передёрнуло, а в глазах девочки промелькнуло какое-то очень неприятное чувство. - Но не смог, да? Мы всё спорили, уйдёшь ли, когда твои раны затянутся. Ни порезов, ни ожогов давно не видно, а ты ещё здесь. Что сделала с тобой Юлна, как думаешь?
Этого он не знал. И только качнул головой на вопрос Теи. Впрочем, та и не ждала, наверное, иного ответа, потому, что улыбнулась и сказала:
- Вот и я не знаю, почему полезла в трубу, когда мне просто хотелось плакать и кричать от страха.
* * *
Эйта странным образом тянуло к мечтам детей, ему хотелось стать частью их грёз, может быть даже помочь им сбыться. Ощущая неизъяснимую потребность что-то сделать для Юлны и её друзей, он не понимал, какую пользу может принести сообществу.
"Служить им... может, в этом смысл и цель моего существования?"
Его беспокоила мысль, что он появился на свет совсем не так, как обитающие возле очистительной установки мальчишки и девчонки. Кто заложил в его голову знания о людях и о мире, в котором они живут - о Корабле? Буквально ежеминутно Эйт убеждался: знания эти весьма скудны и обрывочны, в них нет системы. Вероятно, виноват взрыв, уничтоживший лабораторию - организм активировался в авральном режиме, мозг не получил полного объёма информации.
"Я - есть. Но зачем я есть? Для чего предназначен? И кому обязан своим появлением на свет?"
Он вспоминал существ, подобных себе, пробивающихся к спасению в дымном хаосе, среди всепожирающего пламени и летящих осколков. Их было много - не меньше двух десятков только в пределах видимости, но тот зал с биокапсулами мог быть далеко не единственным. Выжил ли ещё кто-нибудь из собратьев, кроме него?
Мысли о них не вызвали в нём никакого иного отклика, кроме этого вот интереса: выжили или нет? Когда Эйт бежал из лаборатории, он даже не пытался спасать товарищей по несчастью, полностью сосредоточился лишь на своём выживании. Теперь его это смущало. Тогда, среди огня и разлетающихся осколков ВР-86 действовал будто бы не по своей воле. "Механизм" сказала Тея... И впрямь, в тот момент он походил на механизм, чётко и последовательно выполняющий единственную поставленную задачу.
"Но ведь сейчас - не так! Сейчас я - свободная личность, и сам решаю, куда мне идти, чем заниматься!"
Будто испытывая на прочность доводы собственного рассудка, он поднялся, подошёл к бассейну и столкнул в воду пластиковую надувную подушку, забытую здесь кем-то из ребят. Синее пятно медленно поплыло к центру резервуара. В появившейся на водной глади мелкой ряби замерцал свет единственной "ночной" лампы. Тихо кругом, все спят.
"Мне нужна информация".
Он знал, где сможет её раздобыть. Двигаясь совершенно бесшумно, Эйт обошёл по дуге бассейн, поднялся по узкой металлической лестнице к транспортной площадке. Там находился грузовой лифт - неработающий, судя по всему, уже, как минимум, десятилетие. Отсюда можно было попасть как в лифтовую шахту, так и в один из технологических туннелей, которыми пользовались ребята. Кто-то из юных умельцев установил на площадке датчик движения - на случай, если к очистителю вдруг нагрянет кто-нибудь из техников. На то, чтобы найти и отключить простенькую "сигналку" у Эйта ушло не больше минуты.
* * *
Терминал был старым, пыльным, с древней-предревней управляющей консолью. Настоящее ископаемое. К нему прикасались, наверное, раз в несколько лет, и только поэтому до сих пор не сменили на более новую и удобную модель. А ещё, видимо, потому, что старичок исправно работал.
Эйт приметил его на четвёртой техпалубе во время спуска и, разумеется, запомнил. Пройти этот кусок пути в обратную сторону тоже оказалось нетрудно, поэтому сейчас он рукавом комбинезона стёр с монитора слой пыли и включил старую машину. Несколько секунд казалось, что Эйт всё-таки ошибся, и этот раритет отжил свой век, но затем со слабым гудением терминал запустился, на экране высветилось контекстное меню. Синие пальцы неуверенно пробежались по консоли, запустили программу поиска.
Никогда прежде ему не приходилось работать с такими аппаратами, но стоило лишь начать, и откуда-то сразу пришло понимание, что нужно делать. Необходимые навыки послушно всплывали в памяти, а руки словно сами собой двигались над консолью, касались нужных сенсоров, набирали запросы, открывали и закрывали "окна" с информацией. Документы, фотоснимки, видеозаписи... Он читал и смотрел - быстро, жадно поглощал добытые сведения, с каждой страницей текста, с каждым просмотренным видео обретая знание. Картина событий словно наливалась красками...
Крейг Хэлмор, мультимиллиардер, магнат, самопровозглашённый лидер движения "Закат"...
Проект "Одиночное плавание"...
Постройка Корабля...
Почему так мало данных? Несколько дат, десяток имён, и вот это - всё?
Взрыв на техпалубе три. Последствия...
