Джон практически растаял. Накрыл своей рукой руку Коула и тоже улыбнулся ему, потом наклонился, чтобы поцеловать, но Коул у последний момент отвернулся, и поцелуй пришелся куда-то в висок. Что, однако, нисколько не обескуражило Джона.

Я сказал себе, что болезненный укол, который я ощутил, не имеет ничего общего с ревностью.

После обеда Коул повел нас к Эйфелевой башне. Пару часов мы провели, гуляя по выставкам и магазинам на втором этаже, а потом поднялись наверх. На земле, особенно в старых кварталах, мне было легко не забывать, где мы находимся, но когда я увидел Париж с высоты, его чары развеялись. Особенно когда мы посмотрели на юг, где висел смог, а за деревьями торчали современные небоскребы.

– Разве не потрясающе? – спросил Анжело.

– Как по мне, так похоже на любой другой город, – сказал я.

– Зак, да ладно тебе! Ты прикалываешься? Только представь, сколько лет всем этим зданиям. Больше, чем всему, что построено у нас дома. Подумай о том, где мы стоим. Эту башню построили больше, чем сто лет назад. Только представь, сколько людей побывало тут перед нами. Родители с детьми, другие влюбленные парочки. – Он взял меня за руку и посмотрел на меня. В его глазах сияло восторженное волнение. – Разве, стоя здесь, ты не ощущаешь себя частью чего-то огромного и волшебного? Чего-то, что тянется сквозь века? Словно ты часть истории?

– Я ощущаю себя просто очередным туристом.

То была правда, но я моментально пожалел, что не смолчал, потому что его сверкающая улыбка стала немного тусклее. Он покачал головой.

– Нет в тебе чувства романтики, Зак.

Пробыв наверху около часа, мы спустились вниз и встали на Марсовом поле, чтобы посмотреть на башню с полностью включенной иллюминацией. Это было симпатичное зрелище. Но для меня даже Эйфелева башня не могла сравниться по красоте с восторгом на лице Анжело в момент, когда он ее увидел.

***

Наутро к нам зашел Коул, чтобы забрать Анжело в Сент-Шапель. Далее они планировали осмотреть несколько небольших художественных музеев (под «небольшими» имелось в виду лишь то, что они не были Лувром). Меня, разумеется, тоже позвали, но я выбрал сон допоздна.

Проснувшись, я спустился вниз и обнаружил в обеденном зале Джорджа.

– Зак! – Он помахал мне. – Присоединяйся. Не заставляй меня есть в одиночестве.

Хотя изначально я нервничал насчет встречи с Джорджем, вчерашний день доказал, что ладить с ним довольно-таки легко, так что я был рад оказаться в компании.

– Я и не знал, что вы с Джоном все эти годы общались, – сказал он после того, как мы сделали заказ.

– Мы не общались, – сказал я. – Но два года назад мы с Анжело ездили в Вегас вместе с Мэттом и Джаредом и случайно наткнулись там на него. Именно тогда Джаред и дал ему номер Коула. – Или, быть может, он дал Коулу номер Джона. Это было неважно.

Джордж на секунду задумался и отвел глаза в сторону, а потом его лицо медленно расплылось в улыбке.

– Помню эту поездку, – сказал он. – Кто ему врезал?

– Анжело.

Он негромко хмыкнул.

– Можно было и догадаться.

– Почему вы так говорите? – спросил я.

– Готов поспорить, Джон пытался отвоевать тебя у него.

Ответа на это, похоже, не требовалось. У меня не было желания обсуждать ту поездку, и потому я спросил:

– Вы довольны, что они женятся?

– Чрезвычайно. Я счастлив за Джона.

– Вам нравится Коул?

– Я рад, что Джонни нашел его, – сказал он. – Не пойми меня неправильно – этот парень тот еще пирожок, – но я, в общем, питаю к нему самые нежные чувства. – Он усмехнулся. – Только не вздумай разболтать ему, что я так сказал. Я буду все отрицать.

– Хорошо, – пообещал я, смеясь. – Унесу ваши секреты в могилу.

– Дело в том, Зак, что он идеально подходит для Джонни. И с ним Джонни счастлив. – Мне показалось забавным, что Джордж – судя по всему, вслед за Коулом – стал называть его Джонни. – А если он счастлив, то и я вместе с ним. – Он осторожно взглянул на меня. – Прости, что я не мог так думать, когда он был с тобой.

Я пожал плечами, стараясь не обращать внимания на тяжесть на сердце. Стараясь не думать о том, что, будь его отец в прошлом немного терпимей, то Джон, возможно, не испытывал бы потребности самоутверждаться. Возможно, тогда он бы не давил на меня, и мы с ним, возможно, и по сей день счастливо жили бы вместе.

– Теперь это больше неважно, – сказал я не только Джорджу, но и себе. Тут, к счастью, подоспела наша еда, и это спасло меня от продолжения фразы.

– Знаешь, Зак, между тобой и Коулом у Джона пару раз были серьезные отношения.

Что, черт возьми, мне полагалось на это ответить?

– Я не знал, – сказал я, хотя мог бы и догадаться. Прошло, в конце концов, десять лет.

– И никто из них в его глазах не мог сравниться с тобой.

Такого я точно не ожидал.

– Как? – спросил я. – Я же оказался недостаточно хорош для него. Он потому и ушел.

– А вот так, Зак. Ты оказался недостаточно хорош, но тем не менее стал тем стандартом, с которым он сравнивал всех прочих своих мужчин. И все они проиграли тебе.

– Бессмыслица какая-то, – проговорил я.

– Напротив. Только подумай. До Коула все его отношения разваливались по одной и той же причине: он не принимал своих партнеров такими, как есть. Он хотел, чтобы он превратились в тех, кем, как он считал, они могли стать. – Я, конечно, не знал, как оно было у остальных, но ко мне это подходило.

– А Коул? – спросил я.

– А Коул оказался другим. Он был таким взбалмошным, что поначалу Джон не воспринимал его всерьез. Он не смотрел на свою связь с ним, как на настоящие отношения. Но Коул незаметно проник ему в душу, и когда все начало переходить на серьезные рельсы, Джон поступил как всегда и стал ждать, что Коул изменится. А Коул ответил, куда конкретно он может засунуть эти свои ожидания.

У меня вырвался смешок.

– Могу себе представить.

– Впервые за всю свою жизнь Джон перестал беспокоиться о том, как бы улучшить своего партнера, и посмотрел на себя. И понял, что лучший способ сделать счастливым себя – в первую очередь сделать счастливым Коула. Вот почему Коул так хорошо подходит ему. – Он взглянул на меня с вопросом в глазах. – И быть может, поэтому Анжело так хорошо подходит тебе.

Меня удивило то, что он успел так много понять.

– Думаю, что вы правы, – сказал я.

– Я все это изложил и Джонни, но он не понял меня, – проговорил Джордж. – Мой блестящий ум никогда не впечатлял его так, как следовало бы. – Он посмотрел мимо меня в сторону двери и улыбнулся. – Кстати, а вот и он.

– Меня обсуждаете, пап? – спросил Джон, садясь к нам. Тон его был полушутливым, но глаза смотрели на Джорджа серьезно.

– Обсуждали, но раз ты теперь здесь, больше не будем, – ответил Джордж без тени смущения. – Какие у всех планы на день?

– Коул и Анжело уже ушли, – сказал я.

– Мэтт с Джаредом тоже, – добавил Джон.

– Правда? – Я был удивлен и немного встревожен. Поделом мне за то, что спал допоздна.

– Мы с Мэттом бегали утром, и он сказал, что они на весь день уедут в Версаль.

– О. – Я надеялся, что мой дискомфорт от перспективы провести наедине с Джоном весь день не слишком бросался в глаза. – А вы чем займетесь, Джордж?

– Пока не решил, – сказал он, – но я приехал на три недели, так что обо мне не волнуйтесь. Наверное, просто проведу день в постели и как следует высплюсь.

Я прикинул, какие у меня имеются варианты: попытаться самостоятельно погулять по Парижу, одиноко просидеть весь день в номере или провести его с Джоном. Либо засесть в баре и вусмерть напиться. Но, как оказалось, выбор сделали за меня.

– Зак, я забронировал для нас экскурсию на виноградники, – сказал Джон, и я не смог понять, что за чувство разлилось у меня в груди: страх или радость. – Знаю, это было несколько самонадеянно, но ты спал, а времени было в обрез. Это частная экскурсия по трем прованским виноградникам. Выезд приблизительно через час, а вернемся мы к ужину.